Алексей Ядрышников - Стая

- Вот ты как управился. Отличная работа. Смотри, какого матерого завалил, - восхитился незнакомый стрелок, подходя ближе и как можно тщательнее осматривая добычу. - А ведь это самка, да еще и брюхатая к тому же, сразу видно - место искала получше, где ощениться. Вместе с нами в Город хотела пройти, точно говорю. Они всегда туда желают попасть любыми возможными способами.

- Да уж, и откуда, только она взялась на мою голову, - медленно опускаясь на скамейку, тяжело дыша от всех ранее произведенных манипуляций, проговорил я, доставая из разодранного рюкзака тряпку, чтобы ею хоть немного убрать с себя налипшую кровь. - Первый случай за все время, пока езжу.

- Да ну? А я постоянно такое встречаю, заскакивают в поезд только так. Тут нужно в оба смотреть, чтобы они тебе чего-нибудь ненароком не отгрызли, - проговорил в ответ незнакомец, протягивая руку для приветствия. - И не такое увидишь, совсем уже обнаглели, сволочи. Неплохо ты ее оприходовал, да не одну, а сразу нескольких, сколько их там могло на свет выродиться? - он рассмеялся, показывая свои белые ровные зубы. - Тоже в Город, за товаром? Куда деваться, если кушать хочется. Правда?

Я развернулся полностью в направлении неизвестного мне человека, и уже вовсю рассматривал того оценивающим пристальным взглядом, прямо сказать, с головы до самых пят. И к величайшему своему удивлению, облик его показался мне довольно знакомым. Ну да, конечно, этот бритый затылок я уже видел где-то и раньше. Его волосы сзади были коротко подстрижены, спереди же напротив, представлялись намного длиннее, выглядев неким небольшим оставленным чубом сверху. Из-за этого, наверное, и смотрелся мужчина относительно молодо, лет так на тридцать пять, не более того, однако казался очень уж небритым и грязным, возможно из-за смуглого, почти черного цвета кожи. Вопреки же всему такому облику на нем красовался, даже несколько определенно был ему к лицу, абсолютно чистенький и свеженький джинсовый костюмчик, довольно приличного вида и состояния. Да и новенькие, будто только что взятые из магазина, коричневые армейские ботинки с массивной передней частью выдавали в нем далеко незаурядную личность. Вряд ли данный факт мог остаться без должного внимания. Говорить же об особенностях характера в явившемся предо мною образе этого человека явно не имело никакого смысла, так как тот помимо прочего всегда сам рассказывал о себе очень много занятного и больше совершенно не по делу.

Узнать его также было не сложно по своеобразно ярким привычкам, постоянно то и дело проявлявшимся в процессе общения: резкие движения рук, некая кажущаяся наигранность при разговоре, ухмылка лица с особенно резко прорисовывавшимися в такой момент чертами восточного типа. Самое выразительное, что несомненно в нем присутствовало, так это - темные, почти черные глаза, чуть узковатые, с характерной натянутой верхней векой, встречающихся у представителей подобных национальностей. Взгляд их выражал какую-то ледяную холодность, остроту и в то же время настороженность ко всему происходящему, какая бывает только у людей, по профессии, либо в силу каких-либо других жизненно-важных обстоятельств часто приходящихся сталкиваться со смертью, тем или иным образом вынужденных убивать своих же собственных соплеменников. Прочувствовав собственным телом этот тяжелый взгляд на себе, взгляд мудрого волка-одиночки, пронзительно впивающийся в тебя и выворачивающий все внутренности наизнанку так, что мурашки бежали по коже, я после, ни с каким другим взглядом перепутать не мог. Мне как-то сразу стало уже немного не по себе.

Данную личность, как я мог тогда полагать, судя по слухам и различным россказням, знали все ближайшие селения и отзывались о ней далеко не с лучшей стороны. В свое время тот, за какую-то неизвестную провинность был изгнан из родного племени и теперь наверняка скитался с одного места на другое, в поисках пропитания, не имея постоянного пристанища. Но человек, как мне виделось со стороны, был вполне здравомыслящим, отнюдь не простым, но довольно-таки дружелюбным по своей натуре. Не знаю, что уж он там натворил у себя на родине, но относился ко всем вполне нормально и с должным уважением. Хотя и присутствовал у него некоторый ярко выраженный недостаток - склонность к умелому патологическому обману, или попросту говоря - вымыслу, выражавшемуся в повествовании событий, которые на самом деле не могли происходить в действительности. Он превозносил свою личность в некую степень невозможной значимости, возможно, мнил себя очень влиятельным, могущественным человеком, хотя на самом деле, что рассказывал, просто не могло быть в реальности уж абсолютно точно, как подтверждалось впоследствии.

Сочинял же он совершенно без всякого повода, умысла или какого другого целенаправленного свойства и, что самое странное, полностью верил и сам в то, что говорил. Это выглядело так уверенно и правдоподобно, что отличить правду ото лжи казалось совершенно невозможным. Можно вполне было предположить, что с головой у него состояло не все в порядке и уже давно. "Раздвоение личности - пароидальная шизофрения, - комментировала такие способности Леночка, - В несколько запущенной форме, хотя, лечению вполне поддался бы, все равно. Довольно противоестественное состояние, но ничего, и не такое видали. Обычно шизофреники несколько просты и наивны в своих суждениях и выдумках. Представляют себя другими людьми, либо рассказывают явные небылицы и вычислить их довольно просто. Однако, что не говори, а этот случай все же совершенно особый. На нем психиатрам можно себе карьеру сделать. Человек живет в каком-то придуманном им самим, мире, хотя и придумывать тут особо ничего"...

- Так говоришь, ты за товаром едешь? - вполне дружественно переспросил он, глядя на меня с некоторой излишней осторожностью, словно данным действием, пытаясь контролировать каждое произнесенное мною слово.

- Ну да, конечно. Зачем же еще? - сказал я, сжимая в ответ протянутую им ладонь с плотно стиснутыми вместе пальцами, которая на редкость оказалась твердой и уверенной, выдавая характер ее обладателя. - Можно, думаю, и без этого всего прожить, хотя довольно сложновато будет. Ведь города же не зря существуют. Именно затем, наверное, чтобы их посещать. Не только одни продукты производятся там, но еще и вся необходимая нам одежда, медикаменты, да и другие, прочие вещи без которых естественно не обойтись.

- Да уж, такое верно подмечено, - не сразу, немного помолчав, отозвался незнакомец. - Если бы не грызуны, так позволительно было совершенно туда не ездить, а просто жить там. Все условия созданы. Как только вот этот в поезд пробрался непонятно, ведь я же самолично весь состав пересмотрел. Я, конечно бы и третью стрелу выпустил, но боялся в тебя попасть. Довольно плотновато вы сцепились. Кстати сказать, нужно будет нашего паразита как-нибудь с поезда-то скинуть при первой такой возможности, ну если тебе самому что-либо от него не нужно. А то ехать дальше станет довольно неприятно.