Дэвид Барр Кертли - «Если», 2003 № 05

Странное и даже жутковатое было зрелище, если долго глядеть со стороны. Под всей этой пестрой, развеселой суматохой таилась, как я вдруг ощутил, едва-едва подавленная, маниакальная страсть к насилию… Мне невольно пришла на ум ненатурально быстрая, с резкими угловатыми движениями акула, которая атаковала Диану. Пока я таращился на гульбище, рядом с нами остановилось еще одно авто, потом другое, третье, из них поспешно выскакивали люди и пускались бегом, чтобы поскорее присоединиться к обезумевшей толпе.

На заднем плане за лужайкой, позади невидимой силовой изгороди, уборка маков была в полном разгаре. Ровный ряд приплюснутых черепаховидных машин, каждая десяти метров в длину и пяти в поперечнике, мерно двигался над широким маковым полем. Антигравитаторы уборочных комбайнов работают почти бесшумно, но рев их всасывающих систем был слышен даже сквозь оглушительную музыку. Растения при приближении летающего комбайна бурно трепетали и резко вытягивались ввысь, коробочки с семенами отрывались от стеблей и мигом всасывались в объемистое черепашье брюхо, где эта сырая масса плотно прессовалась, а вытекающий при прессовке сок отсасывался в особую емкость, чтобы послужить затем полуфабрикатом для производства чистого восстановителя.

Весь процесс уборки контролировал Теодор Рабин. В некотором смысле он контролировал также всех танцоров на праздничной лужайке, чью жизненную энергию мощно подхлестывал стимулятор, который содержали мельчайшие капельки макового сока, свободно дрейфующие по воздуху. Даже в закрытой кабине авто я явственно ощущал специфический кисловатый запах сидра.

— Ну что, — нетерпеливо сказал Уэствэй, — мы пойдем туда или как?

— Не думаю, что Диана там, но ты сходи поищи. Если хочешь.

— Эй, что с тобой такое, приятель? — раздраженно спросил он, открывая дверцу. — Никак боишься назюзюкаться от понюшки макового тумана?

Я уже собирался сказать Даниэлю, что заметил у его дочери признаки выздоровления, когда мне в голову пришла очередная очень нехорошая мысль.

— Погоди, Дэн, не торопись. Мы с тобой осмотрели почти весь Полуостров через инфрабинокуляры, верно? Но мы ее не нашли. А почему, как ты думаешь? Лично я полагаю, что Диана в каком-то помещении. И это точно не твой дом, и не мой, и не Кариоки Джонс. Какие еще здания есть поблизости?

— Станция, — произнес он задумчиво.

— Вот именно. И твоя дочь, Даниэль, единственная свидетельница того, что на самом деле произошло на корабле Организации. Погибли семь человек. Допустим, Организация вдруг обнаружила, что это их собственная вина, а вовсе не Дианы? Представь, что с ними будет, если все выплывет наружу при независимом расследовании! И ты думаешь, Диане позволят дать свидетельские показания? Нет уж, гораздо спокойнее избавиться от нее раз и навсегда.

Наше общее недоверие к Хетерингтоновской Организации было таково, что едва лишь я успел сформулировать свое предположение, как эта версия стала ужасающе очевидной для нас обоих.

— Господи, помилуй, — пробормотал Даниэль. — Но Тео Рабин, я думаю, не пойдет на такое грязное дело… или пойдет?

— Друг мой, Рабин пойдет на все, если от этого зависит его драгоценная работа. Он очень целеустремленный человек.

— Гони!!!

Полкилометра до Станции мы пролетели за полминуты. Рабин сидел перед своим суперкомпьютером, на мониторе которого был представлен обширный вид сверху на маковые плантации. Темные черепашки уборочных комбайнов медленно, но уверенно ползли по экрану.

— Где моя дочь, мерзавец?! — с ходу рявкнул Уэствэй.

Тео не на шутку рассердился, если не сказать больше.

— Вон отсюда, оба! Немедленно! Я занят, разве не видно? Это деликатная операция!

— Ты не ответил на мой простой вопрос, Рабин, — с угрозой процедил Даниэль.

— Я не знаю! — На лице Тео появилось загнанное выражение. — Понятия не имею, где она может быть. — Его глаза лихорадочно метались между экраном и грозной физиономией разгневанного отца. — Убирайтесь! — снова завопил он, но с жалобной ноткой в голосе. — Не мешайте работать, черт вас раздери!

Уэствэй продолжать взирать на него со все возрастающим подозрением.

— Мы не уйдем, — отрезал он, — пока не обыщем все помещения Станции.

— Все помещения Станции?.. Дьявольщина, о чем ты здесь толкуешь, фермер? Все, вызываю охрану.

Он потянулся за микрофоном, и это была роковая ошибка Тео. Даниэль с яростным рычанием ухватил за спинку первый попавшийся стул и одним экономным махом, как рубят топором дрова, опустил его на голову Рабина.

Тео Рабин изумленно хрюкнул, тяжело качнулся вперед… и боком свалился на пол без сознания.

— Боже мой, зачем ты это сделал, Дэн? — проговорил я в полном ошеломлении.

— Останься с ним, Джо, — распорядился он, выбегая из комнаты.

— Я иду искать Диану!

События понеслись галопом, слишком быстро для меня. В любой момент могли явиться вооруженные охранники, которые увидят человека, стоящего над бесчувственным телом их работодателя. Вряд ли они отнесутся ко мне достаточно мягко… И тут мне в голову пришла еще более ужасная мысль.

Я быстро обернулся к экрану, который по-прежнему показывал вид сверху на маковые плантации: уже убранные участки коричневатого цвета, остальные зеленые. Десять овальных черепах по-прежнему упорно ползли над полями на высоте четырех метров, неумолимо засасывая в жадное нутро все, что попадалось им на пути.

Уборочные комбайны уже почти достигли дальней границы поля, за которой начиналась лужайка, где толпы одурманенных людей беспечно отмечали праздничный День Маков.

Мобилизовав все свои компьютерные познания, я застучал по клавиатуре, но супермашина биоинженерного гения не пожелала иметь со мной никакого дела. Я побежал в соседнюю комнату, где заметил графин с водой, и опорожнил его на голову Рабина, но тот даже не пошевельнулся. Я заметался из комнаты в комнату, громко призывая на помощь, но никто меня не услышал: все сотрудники Станции отмечали День Маков.

Я выбежал из здания и кинулся к своей машине.

Кариоку Джонс я сразу распознал по пышным красным лепесткам, которые бурно развевались вокруг ее головы, когда она вертелась юлой, отплясывая вихревую джигу. В своем звездном прошлом Кариока усердно брала уроки танцев, и это до сих пор было заметно, невзирая на ее почтенный возраст. Вокруг заслуженной дивы Полуострова неуклюже скакала толпа преданных обожателей. Я несколько раз прокричал имя Кариоки, но за проклятой музыкой она меня не услышала. Поэтому пришлось продраться сквозь толпу и крепко ухватить ее за руку.

— Взгляни на это, ради всех святых! — заорал я над самым ее ухом, указывая на плывущие по воздуху гигантские комбайны. Густо запахло маковым туманом, на меня накатил приступ беспричинного веселья, но усилием воли мне удалось сохранить здравомыслие.