Евгений Белоглазов - Принцип суперпозиции

Время летело с катастрофической быстротой. Мелвин уже интуитивно нащупывал связь между появлением ночного гостя и свалившимися на него несчастьями.

— Послушайте, молодой человек, — как можно мягче сказал он, — вам нет смысла дожидаться господина Портера. Я инспектор Хесли из отдела службы безопасности. Направлен сюда для выяснения обстоятельств одного загадочного происшествия.

Последние слова попали в цель. Парень заколебался, хотя было видно, что сомнения не оставили его.

— Вы… действительно оттуда?..

— Да.

— А где вы остановились?

— В «Танцующем лебеде».

— С вами еще трое?

Мелвин ответил испытующим взглядом и насторо­жился…

— Что это? — вздрогнув от неожиданности, спросил Растини.

— Похоже, лягушки перед дождем разыгрались, — равнодушно ответил Хаусман.

— Довольно! — В голосе Растини послышались нетерпеливые нотки. — Сворачивайте рацию. Я устал. Как-никак пятьсот миль — не шутка! Сколько у вас людей?

— Со мной четверо.

— Организуйте круглосуточное дежурство. Возьмите под контроль подъездные пути.

— Ясно! — ответил Хаусман и стал сматывать антенну. — Я так всё устрою, что и муха не пролетит незамеченной.

Не успев отойти от совершённой оплошности, Стефан лихорадочно соображал, как вести себя дальше. Что предпринять? Какой избрать выход? Можно тихо пересидеть и затем беспрепятственно уйти. Но тогда он не узнает, чем закончилась эта встреча и какие из нее вытекают последствия. В том, что здесь разворачивается какая-то темная история, он уже не сомневался.

За спиной затрещали кусты и послышались удаляющиеся шаги. Как бы там ни было, но он должен выведать планы незнакомцев.

Выждав для верности несколько минут, Стефан слез в воду и, осторожно ступая по камышовым остям, выбрался на сухое. Главное — перехватить их на автотрассе. Единственный выход — по берегу и далее через лес. Напрямую до трассы — около километра. В обход — раза в два больше. Они, должно быть, идут медленно… разговаривают. Если бегом, вполне можно уложиться…

Он снова прислушался и тут обратил внимание на странный вибрирующий звук, чем-то напоминающий мелодичный свист. Взгляд скользнул по ветвям сомкнувшихся деревьев и наткнулся на прозрачную тень, чем-то смахивающую на контур человеческого тела. Стефан даже присел от неожиданности и собрался было со всех ног ретироваться, но, присмотревшись, успокоился, решив, что это игра света. Времени на раздумья не оставалось. Таинственные злоумышленники в любой момент могли скрыться.

Забыв обо всем, он рванул с места и, цепляясь босыми ногами за переплетенные стебли, помчался по узкой, теряющейся в густых зарослях тропинке. Вот бы где пригодились забытые на берегу туфли… Несколько раз он споткнулся о выступающие из-под земли корни и лишь чудом удержал равновесие. Сцепив от боли зубы, он старался ни о чем не думать и боялся только одного — как бы не сбить раньше времени дыхание. Ветер свистел в ушах, ветки хлестали по рукам, но он не сбавлял скорости и видел перед собой только ускользающую из-под ног дорожку… «Хватит! Пора сворачивать!» Подчиняясь внутренней команде, Стефан нырнул в раздавшиеся кусты. Извиваясь всем телом, он старался так лавировать между деревьями, чтобы как можно меньше шуметь. Многое сейчас зависело от его ловкости и умения выдерживать заданную ориентировку. Бежал почти вслепую, пригибая голову и прикрывая лицо от подстерегающих отовсюду ударов.

Но вот впереди мелькнул просвет. Выбиваясь из сил, он достиг кромки леса и в изнеможении упал в траву.

Парной дух разогретой за день земли шибанул в слипшиеся ноздри и вмиг успокоил. Немного отлежавшись, он приподнял голову и посмотрел по сторонам. Дорога была пуста. Он подполз к обочине и затаился.

Ждать пришлось недолго. Вскоре на шоссе появились две далекие фигуры. Из-за боязни обнаружить себя Стефан не рассчитал дистанции. С такого расстояния ни лиц, ни деталей одежды не различить.

Незнакомцы немного постояли и опять исчезли. Чуть погодя раздался шум заводящегося мотора. На дорогу выползла машина. Она развернулась и, стремительно набирая скорость, промчалась мимо Стефана. Это был шикарный «феррари» шоколадного цвета с номерами, залепленными грязью. За рулем сидел человек в черном костюме. Второго пассажира разглядеть не удалось.

Проводив автомобиль расстроенным взглядом, Стефан поднялся и вытер со лба пот. Потом осмотрел себя. Что и говорить! Вид его оставлял желать лучшего: ноги разбиты в кровь, рубаха перепачкана, руки исцарапаны. Прихрамывая, с частыми остановками, он отправился назад.

На берегу всё было как прежде. Стеной вставали камыши; чуть слышно плескалась вода, а рядом с помостом плавало брошенное впопыхах удилище. Он смотал снасти, умылся теплой, отдающей тиной водой, вычистил как мог одежду и собрался уходить. Но тут ему пришла в голову мысль осмотреть место, где останавливались неизвестные. Путем несложных расчетов выяснилось, что они должны были находиться неподалеку от спускающегося к реке овражка.

Внезапно его внимание опять привлек свист. Он вышел на край примыкающей к берегу поляны и остолбенел.

Под одной из берез в состоянии полной отрешенности сидели два человека. От их застывших фигур, веяло каким-­то могильным равнодушием или, как потом Стефан определит для себя, — страшным нечеловеческим покоем.

Он подался вперед и изумился еще больше. Силуэты слабо просвечивали, так, будто были изготовлены из полупрозрачного цветного стекла. Одежда и волосы глянцево блестели. В лицах угадывалась некоторая незавершенность. Пропорции тел нарушены; овалоидные головы; вывернутые суставы; ладони, торчком упирающиеся в бедра…

Желая удостовериться, что не спит, Стефан протянул руку и коснулся груди человека в сером свитере. Рука прошла сквозь тело, не встретив преграды. Теперь, замирая от ужаса, он уставился на место исчезнувшей кисти. Рука, пронзаемая тысячью невидимых иголок, наливалась тяжестью, немела. Выражение лиц у сидевших не изменилось. Остановившиеся зрачки по-прежнему смотрели в одну, только им видимую цель.

Это было настолько неожиданно, что Стефан сам замер. И если бы в это время рядом находился посторонний, он наверняка принял бы всех троих за странствующих актеров, репетирующих под деревом единую монументальную сцену.

Но вот очертания истуканов стали бледнеть. По лицам, утратившим блеск, пробежали тени; кожа сморщилась, увяла, и на ней рельефно выступил сетчатый рисунок пор. Оба силуэта одновременно сдвинулись и чуть осели, как это бывает с надувными куклами, когда из них выпускают воздух. Цвета поблекли, контуры размазались. Еще несколько секунд — и странные призраки превратились в два белесых облачка, которые сошлись краями и вслед за тем исчезли.