Аллен Дж. Смит - «Если», 2000 № 05

Он очнулся в мире, столь же чуждом и странном для него, как башня времени. Чистый мир, в котором строили только деревянные хижины, где земля, воздух и вода не были отравлены, где даже не изобрели колеса. Харви без труда здесь обвыкся, ему легко жилось среди дружелюбных вегетарианцев, населяющих этот новый мир. Он общался с ними, прожил среди них четыре года и был счастлив на свободной Земле, где любые конфликты мирно обсуждались и разрешались ко всеобщему удовлетворению, где в языке не было слов, выражающих гнев и ненависть, а оружие и войны были просто немыслимы.

И конечно, эта Земля была абсолютно не готова к обороне и не сумела себя защитить, когда в небе зависли первые корабли вворниан, прилетевшие из глубин бескрайней, жестокой и порочной Вселенной.

Шесть часов спустя после того, как Дональд Слейтон, астронавт, умер от рака, его гоночный самолет поднялся в воздух в калифорнийском аэропорту и не вернулся. Он исчез с экрана радара вскоре после взлета, но свидетели безошибочно опознали машину Слейтона. Невероятное событие, поскольку тот же самый самолет экспонировался в музее в Неваде.

О происшествии узнали на мысе Кеннеди. Инженеры, администраторы, астронавты — все передавали ее из уст в уста, словно скауты — историю о привидениях. Однако никто не принимал случившееся всерьез. Слишком просто спутать один самолет с другим, к тому же все понимали, как легко рождаются слухи. За эти годы их было достаточно. Один парень утверждал,> что его преследовала на дороге машина Гриссома, «корвет», после того, как Гриссом сгорел в «Аполлоне-1»; а какой-то австралиец клялся, что нашел кусок космического скафандра Юрия Гагарина среди обломков, обнаруженных в малонаселенной местности после крушения станции «Скайлэб». Было ясно: отыскался еще один странный образчик фольклора эпохи «Аполлонов», которая сама постепенно превращалась в легенду.

Теперь умер Нил Армстронг, и его «Сатурн-5» [12] «Сатурн» — серия американских ракетоносителей, созданных для запуска 3-местных космических кораблей «Аполлон», предназначенных для полетов на Луну. (Прим. ред.) сам по себе поднялся со стартовой площадки № 34.

Рик Спенсер находился там, когда ракета взлетела. Он был на своем Т-38 из Арлингтона сейчас же после похорон, ухватил несколько часов сна прямо здесь, на мысе, затем проехал к стартовому комплексу шаттла — еще до рассвета, чтобы присмотреть за тем, как космодромная команда грузит коммуникационный спутник в «Атлантис». Это нескладное сочетание самолета с ракетой, высившееся на стартовой площадке № 39А, должно было послужить ему билетиком в космос на следующей неделе — если им удастся оторвать эту чертову штуку от земли. Однако один из техников забыл сделать очередную пометку в своей ведомости, и вся процедура застопорилась. Рик устал ждать и вышел наружу из закрытого уже стыковочного отсека — глотнуть свежего воздуха.

Солнце только что выглянуло из-за горизонта. Решетчатый помост под ногами и переплетение стальных балок вокруг отливали золотисто-красным в первом утреннем свете. Вверху кран вытянул длинную тонкую драконью шею и, казалось, с любопытством нагнулся, чтобы обнюхать огромный крылатый орбитальный аппарат, который стоял, покрывшись испариной росы под его пристальным взглядом. Земля в двух сотнях футов внизу все, еще была угольно-черной. Солнечный свет еще не достиг ее, это должно произойти через несколько минут. Океан тоже был темным, если не считать отраженного в нем полукруга солнца.

Со своего высокого помоста Рик смотрел вниз, в южную сторону, на длинный ряд стартовых площадок — верхушки сплетавшихся над ними стальных балок тоже были залиты светом. Кроме площадок № 34 и № 37. На них заправочные башни были демонтированы после окончания программы «Аполлон», и теперь там оставались только бетонные бункеры и выхлопные туннели, которые невозможно было убрать — приземистые серые призраки, маячившие в полумраке раннего утра. Как и вся эта чертова космическая программа, подумал Рик. Нила похоронили как героя, президентская речь была полна обещаний возобновить поддержку исследований космоса, но все понимали, что это пустое сотрясение воздуха. Древний флот космических кораблей многоразового использования — вот и все, чем располагала Америка. Даже если НАСА стряхнет с себя застарелый бюрократический ступор и предложит новую программу, конгресс не пропустит закона об ассигнованиях на новую технику.

Рик смотрел вдаль, но вдруг какое-то мелькание вновь привлекло его внимание к площадке № 34. Теперь потоки света заливали сверкающую белую ракету и ее оранжевую заправочную башню. Рик мигнул, но видение не исчезло. Он подошел поближе к перилам и прищурился. Откуда это явилось? Больше половины ракеты уже заливал утренний свет; Рик нацелил взгляд на ее верхушку и быстро прикинул высоту, взяв за базу собственный рост. Пожалуй, в ней побольше трехсот футов.

Триста шестьдесят три, если быть скрупулезным. Рик не мог измерить точнее, но это ни к чему. Он мгновенно узнал белую ракету с черными полосами: «Сатурн-5»; ее характеристики он знал наизусть. Помнил с тех пор, как ребенком сидел перед родительским черно-белым телевизором, дожидаясь ракетных стартов. Высота — триста шестьдесят три фута, вес вместе с горючим — более трех тысяч тонн, пять двигателей Ф-1 первой ступени развивают тягу в семь с половиной миллионов фунтов — самая большая ракета за всю историю космонавтики.

Но ведь прошло больше тридцати лет с тех пор, как последняя из них совершила полет! Дик закрыл глаза и нажал пальцами на веки. Очевидно, смерть Нила подействовала на него сильнее, чем он думал. Но когда он снова посмотрел на юг, то опять увидел залитую светом, блистающую белую иглу; у ее подножия клубился туман: жидкий кислород в огромных баках первой ступени охлаждал окружающий воздух.

Рик стоял один на стартовой башне. Все остальные — внутри, спорят о порядке размещения груза. Он было решил позвать кого-нибудь и удостовериться, не рехнулся ли, но тут же отбросил эту идею. За неделю до первого полета не стоит признаваться, что у тебя галлюцинации.

Ракета выглядела совершенно реальной. Рик следил за тем, как рассвет скользил по боку «Сатурна», по головным ступеням ракеты, расширяющимся книзу, и наконец достиг длинного цилиндра первой ступени. Стояла тишина. Угадывались только слабые звуки за спиной — скрип и потрескивание заправочной башни шаттла: стальные балки нагревались под солнцем.