Шон Уильямс - «Если», 2000 № 04

Кен678 кивнул, хотя кены не умеют кивать, и у него получилось нечто вроде поклона. Мэри раскрыла меню. Подошел официант, и Кен показал на слово ДОМОЙ.

Следующие две недели Кен провел, с головой погрузившись в работу. Он носился по всему «Микросерф офису 6.9», и едва его Папка начинала мерцать после выполнения Вызова, он вновь мчался по Коридорам получать Задание. Однако он избегал Коридора между Копированием и Верификацией, равно как и Браузера. Как-то раз он едва не остановился возле открытого Окна, но не захотел смотреть на Апрель в Париже. Ему было очень одиноко без Мэри.

Миновали четыре недели, прежде чем Кен678 вновь вошел в комнатку без Окон в Браузере. Он боялся увидеть карты на столике, но карты пропали. Вместе со столиком. Кен увидел царапины на стенах и понял, что тут поработал Оптимизатор. Комнату снова стерли, а затем перезаписали.

Он вышел из нее уже не одиноким — его сопровождала великая тоска.

На следующей неделе он опять зашел в комнатку и увидел, что она забита пустыми Папками. Возможно, одной из них была Папка Мэри97. Теперь, когда Пасхального Яйца не стало, Кен678 больше не испытывал вины за то, что не ходил к Мэри97. Теперь ничто не мешало ему снова любить «Микросерф офис 6.9», наслаждаться жужжанием электронов, деловитыми потоками пиктограмм, молчаливыми очередями. Но, минимум, раз в неделю он останавливается в Коридоре между Копированием и Верификацией и открывает Окно. Вы можете найти его там прямо сейчас, смотрящим на Апрель в Париже. Каштаны цветут, булыжники мостовой блестят, а где-то далеко из экипажей выходят фигурки-палочки. Кафе почти пусты. В одном из них за крошечным столиком сидит одинокая фигурка. Возможно, это она.

Говорят, первая любовь не забывается. И Кен678 хочет думать, что Мэри97 была, наверное, его первой любовью. Ему нравится вспоминать ее красные ноготки, ее мягкий голос мэри и улыбку мэри, ее соски, большие и коричневые, как печенья, ее французские трусики, ее…

Вспоминать ее.

Фигурка в кафе — наверняка Мэри97. Кен678 на это надеется. Он надеется, что в Апреле в Париже у нее все хорошо и что она настолько же счастлива, насколько когда-то сделала счастливым его. И еще он надеется, что она тоже испытывает такую же чудесную печаль.

Но смотрите: его Папка накануне прерывания мерцает, как сумасшедшая, и Кену пора работать.

В первом номере этого года мы предложили нашим читателям выступить в роли критиков и попытаться ответить на вопрос: «Виртуальная реальность — союзник или могильщик фантастики?». Мы даже ограничили объем предполагаемых статей, думая, что заметки посыплются на нас, как из рога изобилия, — уж очень пристальное внимание вызывают критические публикации и рецензии на страницах журнала. Однако выяснилось, что оценивать чужую работу интереснее, чем писать свою. Редакция получила всего пять коротких заметок (и обстоятельную, подробную работу В. Окулова из Иваново, где, к сожалению, больше наблюдений, хотя и весьма интересных, чем ответов).

Суть размышлений читателей сводится к следующему. Во-первых, всю фантастику можно причислить к виртуальной реальности (ибо слово «виртуальный» означает «возможный, вероятный»). Во-вторых, писатели, сумевшие овладеть новыми технологиями, смогут создавать свои произведения прямо в этой самой реальности, вовлекая читателей/пользователей в интерактивный процесс построения сюжета. И в-третьих, виртуальные миры неизбежно обогатят литературу новыми идеями и темами. Так что, по мысли читателей, никакой катастрофы не произойдет.

Мы решили узнать, что думают по этому поводу писатели, в чьем творчестве была обозначена тема ВР, и провели блиц-опрос известных фантастов.

Марина и Сергей Дяченко:

Фантастика не нуждается в союзниках и не боится могильщиков. Уж если серая повседневность не в состоянии ее угробить — виртуальность не страшна тем более. Наоборот: по виртуальным мирам так здорово бегать, так сладко подключать к голове специальные разъемы, выплюхиваться из ванн, перескакивать с уровня на уровень и задорно постреливать фасеточными глазками! Нет, виртуальная реальность, скорее, дочурка нашей уважаемой фантастики. Дочурка вздорная и своенравная, но добрая в душе.

Александр Громов:

Ай-яй-яй, какой страшный зверь — виртуальная реальность! Дрожу и уползаю кустами. Ибо грядет… непонятно что, но явно нехорошее для фантастики в частности и для литературы вообще. Все потонем в виртуальности, как бедная Лиза в пруду, и никто не прибежит с багром искать тело…

Дудки. Кто-то наверняка приведет в пример театр, сперва «похороненный» кино, а затем телевидением; мне же более по душе уподобить виртуальную реальность типичному новому наркотику или, скажем, огненной воде, привезенной добрыми дядями для индейцев и алеутов. Не вырабатывает организм соответствующих ферментов — привет, пожалуйте на обочину истории и далее, в ископаемые слои. Вырабатывает — живите и пользуйтесь новым приобретением в свое удовольствие, не забывая о прочих атрибутах жизни.

Кто не сумеет приспособиться, тому беда. Однако по Сеньке и шапка: кому-то подавай книги, кому-то пожизненные виртуальные приключения взамен «тусклой обыденности» и «всей этой грязи». Все-таки лучше, чем героин. Жалеть о том, что потерян читатель, не стоит. Он не читатель. Его железы вырабатывают не те ферменты.

Между прочим, у страусов тоже есть своя виртуальная реальность — песок, куда они закапывают головы. Там тепло, сухо и никаких хищников!

Владимир Васильев:

Мне кажется, что ВР расширяет границы и возможности, раскрепощает восприятие. И взгляд на мир становится объемнее и полнее. Для писателя-фантаста, которому надо постоянно выдумывать нечто новое, это особенно важно.

Леонид Кудрявцев:

Мне кажется, виртуальность не станет могильщиком фантастики, поскольку будет подстегивать ее развитие самим фактом своего существования, неизбежной конкуренцией. Точно так же, как фотография в свое время не стала могильщиком живописи, но стимулировала своим существованием появление новых ее направлений и методов.

С возникновением виртуальности фантастика перестала быть монополистом на большую часть своего антуража. Значит, для того чтобы выжить, она будет вынуждена делать упор не на зрелищность и антураж, а на слово, внутренний мир героев произведений и его философское осмысление.

Станет ли виртуальность союзником фантастики? Скорее всего, лишь отчасти. Мне кажется, частично сотрудничая и дополняя друг друга, фантастика и виртуальность с течением времени неизбежно будут вынуждены искать свои, особые пути развития и наверняка их найдут.