Журнал «Если» - «Если», 2012 № 06

— Что с тобой, Стас? Мне показалось, ты сейчас думаешь о чем-то ужасном.

— Ничего. Прости, наверное, немного устал.

— Посольство Лицинии? Могу я поговорить с консулом?

— Слушаю вас.

Не знаю, смогу ли с ней жить. Она подставила, предала, зачеркнула меня — в трезвом уме и при памяти. Сейчас памяти нет, но такое не прощают. Или прощают. Или…

— Меня зовут Станислав Каплинский. Мы с женой хотим эмигрировать. Дело не терпит отлагательств.

— Прекрасно. Очередной рейс послезавтра. Я позабочусь о ваших билетах, господин Каплинский. Будьте любезны, загляните в посольство. Всего лишь формальность, вам нужно будет подписать кое-какие бумаги.

Я разъединяюсь. Послезавтра. Господи, дай мне дотянуть до послезавтра и не передумать…

— Икар, тебе следует взять псевдоним!

Икар с озадаченным видом провел ладонью по лысой голове и непонимающе посмотрел на волосатого малого, легкомысленно развалившегося в дизайнерском бинбэге ядовито-зеленого цвета, похожем на раскрытый лист-ловушку венериной мухоловки. Модель «ультра-два», разработанная специально для космических кораблей. В момент, когда искусственная гравитация уступала место невесомости, бинбэг обхватывал сидящего человека, не позволяя воспарить, аки ангелу, дабы потом и не рухнуть подобно Икару. Не тому, лысому, что растерянно взирал на волосатого рокера, а легендарному неучу, удумавшему слетать на Солнце. Музыкант же был похож на любого сознательного рокера, понимающего, что рок — это не просто музыка, а образ жизни. И даже подсознательное стремление к саморазрушению (которое, в принципе, можно и нужно контролировать). Его костюм состоял из затертых до дыр и украшенных разноцветными заплатами джинсов клеш и чего-то, похожего на укороченный фрак с разноцветными блестками на широких лацканах, под которым более ничего не было. На шее — две низки пестрых бус и шнурок с черным вудуистским амулетом, в ухе — серьга в форме черепа, на носу — радужные солнцезащитные очки. Образ несколько эклектичный, но в целом соответствующий канонам. Рокер звался Алексеем «Ригелем» Богдановым — лидер уверенно набирающей популярность группы «Маятник Фуко».

— С чего бы вдруг? — спросил Икар.

Ригель грустно посмотрел на него, медленно вздохнул и обреченно покачал головой.

— Ты нас дискредитируешь.

— Каким образом?

— Своим. Тебе следует кардинально поменять имидж.

— Чем тебя мой не устраивает?

— Всем! — уверенно заявил Ригель. — Абсолютно всем! Начиная с имени и заканчивая лысиной! Человек маленького роста, с круглым, улыбчивым лицом, умильной ямочкой на подбородке и абсолютно лысым черепом, в сером твидовом костюме, галстуке-бабочке да к тому же с именем Икар Ящиков не может иметь ничего общего с рок-музыкой.

— А я и не рвусь на сцену. Я всего лишь тур-менеджер.

— Правильно, — едва заметно наклонил голову Ригель. — Ты первым встречаешься с теми, кто нас принимает. И по тому, как ты выглядишь, у них складывается представление о группе. Ты, можно сказать, наше лицо. А выглядишь, как…

— Нормально выгляжу!

Ригель сдвинул очки на кончик носа и поверх радужных стекол без осуждения, но с жалостью посмотрел на Икара.

— С кем ты прежде работал?

— Со многими… И недовольных не было!

— Конкретно?

— С ансамблем фольклорных танцев «Умпа-Умпа», с народным хором зулусов, с оркестром деревянных инструментов «Дубок», с братьями Сельчуковыми…

— Это кто такие? Фокусники?

— Знаменитая цирковая династия, укротители тангорских вепрей.

Ригель выставил перед собой руки с раскрытыми ладонями и, разведя их в стороны, развернул виртуальный экран. Пальцы гитариста быстро, как по струнам, пробежались по иконкам, раскидывая их в разные стороны.

— Это, что ли, дикий вепрь?

По экрану бегала миленькая розовая свинка с серыми пятнышками по бокам. Низко опустив голову, она очень деловито рылась в палой листве. Если что и отличало тангорского вепря от обычного поросенка, так это загнутые клыки, торчащие из углов рта. Не особенно внушительные, скорее, декоративные.

— Дело не в размере. У этого зверя совершенно необузданный норов. Никому, кроме Сельчуковых, не удавалось вывести тангорского вепря на арену!..

— Ну да, — Ригель смял экран в кулак и откинул в сторону. — Должно быть, никто не видел в этом смысла. Кто станет платить за то, чтобы посмотреть, как милая хрюшка ищет желуди?

— Между прочим, мы с братьями Сельчуковыми и этими, как ты выражаешься, милыми хрюшками облетели полгалактики. От Бивер-Кластера почти до самой Темной Зоны. И везде наши выступления проходили с аншлагом!

Ригель обескураженно покачал головой.

— Вот в этом-то все и дело, — произнес он многозначительно.

— В чем? — непонимающе раскинул руки в стороны Икар.

— Ты не видишь разницы между свиньей и рок-музыкантом.

— Ну, знаешь!..

Вне себя от возмущения Икар вскочил на ноги.

— О чем спор?

В отсек ввалился еще один участник «Маятника Фуко», барабанщик Майк «Филин» Простой. На нем были гавайские шорты с коалами и черная майка с серебристой совой. Голову барабанщика украшала широкополая шляпа, вокруг тульи была обернута кожаная полоска с угрожающе торчащими клыками киранского фрама. Из-под шляпы, разумеется, свисали длинные пряди прямых светло-русых волос. Подбородок барабанщика украшала модная декоративная бородка, аккуратно заплетенная в косичку. В одной руке Филин крутил барабанные палочки, в другой сжимал банку лимонада.

— Он обвиняет меня в непрофессионализме! — вытянутой рукой указал на развалившегося в бинбэге рокера Икар.

Филин глотнул из банки и укоризненно покачал головой. Однако смотрел он при этом не на гитариста, а на Икара.

— Ты разве не знал?

— Чего? — растерялся Икар.

— Ригель всегда чем-то недоволен. Он по натуре перфекционист. Диск с ним записывать — одно мучение.

— Я всего лишь предложил Икару сменить имидж, — сказал Ригель.

— А заодно и имя!

— Нет. Я лишь посоветовал взять псевдоним. Дома ты можешь называться как угодно. Но во время тура у тебя должен быть настоящий, ядреный рокерский псевдоним!

— Мне нравится мое имя.

— Икар Ящиков?

Ригель произнес это так, словно все дееспособное население Галактической Лиги давно уже сошлось во мнении, что такое имя может нравиться лишь сумасшедшему.

На шум явились еще двое участников группы — бас-гитарист Сан «Джокер» Лин и клавишник Мамука «Кайзер» Штольц. Само собой, выглядели они как истые рокеры — ярко, дерзко и вызывающе. Любую деталь одеяния каждого из них не смог бы использовать по назначению никто другой.