Журнал «Если» - «Если», 2012 № 06

— Оказал сопротивление, — прорычал надзиратель. — Требовал справедливого суда.

— Он его получит.

Услышав человеческий голос, узник поднял голову, укоризненно глянул на капитана и снова уткнулся в пол.

Капитан кивком отпустил конвой, придвинул к стене стул и подождал, пока харацины уберутся прочь, а заключенный поднимется и займет место напротив. В молчании тянулись минуты. Капитан взглянул на часы, вздохнул, побарабанил пальцами по обивке стула.

Послышался низкий гул. Узник побледнел и уставился на дверь.

Пол под ногами задрожал — и все стихло. Едва различимо доносился звук, напоминающий шум далекого водопада.

— Твари пустили воду, — прошептал человек, глядя на капитана широко открытыми глазами. — Мы в ловушке.

Капитан прочистил горло и ровным голосом произнес:

— Штас Есман, у нас мало времени, и я сразу перейду к делу.

Арестант рукавом драной рубахи утер нос и откинулся на спинку стула.

— Мое время вышло, — сказал он. — Осталось только твое.

— Обвинение в шпионаже само по себе очень серьезно, но ваш случай еще хуже. Скажу прямо: я представляю как можно отменить приговор трибунала, если найдутся смягчающие обстоятельства. Но сначала вы расскажете мне всю правду.

— В шпионаже! — взревел арестант, вскакивая на ноги. Тяжелый зад потянул обратно, и он с грохотом опустился на стул. — Кого вы слушаете — этих рыб?! — Щекастое лицо налилось краской, губы дрожали. — А вы загляните в мой мозг, ну, давайте, если вам мало того, что они со мной сделали!

— Я изучил результаты сканирования, — спокойно ответил капитан. — Но мне нужен не срез, мне нужно ваше видение ситуации. Ваша правда.

Штас Есман прищурился, словно теперь ему стало все понятно и про капитана, и про его визит сюда.

— И с чего вдруг вам понадобилась моя правда?

— Сейчас важно другое. — Капитан подался вперед. — Вы нужны нам, а мы в состоянии помочь вам. Прочее несущественно.

Арестант долго хмурился, жевал губы.

— Сначала я должен знать, — заявил он. — Эти рыбы… они и впрямь пожирают осужденных?

— Мы мало что знаем о традициях харацинов, — уклончиво сказал капитан. — Это не слишком открытый народ. Но есть и хорошая новость: концепция различия рас.

Штас Есман вытаращился на него.

— Это важнейшее условие существующего в Галактике равновесия. Не вдаваясь в детали, скажу так: вам очень повезло, что приговор вынесли здесь, на Бакопе.

Арестант надул щеки, засопел и некоторое время елозил на стуле, устраиваясь.

— С чего начинать-то… с Земли?

— Здесь все понятно. — Капитан махнул ладонью в сторону стопки бумаг. — В четырнадцать лет вы удрали из приюта, по мелочам нарушали закон и бежали с очередной волной эмиграции на Радугу. Вы скрылись от правосудия, Есман, но не от себя самого. Вы так и не получили образование, у вас нет профессии, постоянной работы. И везде, на всех трех планетах альянса, где вы жили, у вас возникали проблемы с законом. Наконец, решительная попытка исправить все на Ириде. Но и здесь вы напортачили. Скажите, Есман, чем вам не угодили законы Радуги — ведь это самая щадящая система в Галактике! Быть может, вы презираете порядок, за счет которого привыкли жить, ничего не давая взамен?

Узник не проронил ни звука. Под конец капитанской речи его кожа приобрела свекольный оттенок. В остекленевших глазах стояли слезы. Капитан провел по лицу ладонью, вздохнул и продолжил:

— Все, вплоть до старта орбитального катера с крейсера «Поиск», нам известно. Имеются отчеты, показания свидетелей, голографическая съемка, срезы и прочее. — Он со значением глянул на узника. — Говорю лишь затем, чтобы не возвращаться к этому вопросу.

— Ладно… — голос заключенного дрогнул. — Я понял.

— Итак, чем вы занимались на орбите Кьяры?

На лице Штаса Есмана появилось недоумение:

— Спал, жрал… Чем еще я мог заниматься?! Триста тридцать шесть часов на орбите! Это же свихнуться можно от скуки… Эти умники, эти твари с Ириды, они…

— Ближе к делу, Есман! На каждой планете свои методы воспитания нерадивых граждан, и участие в исследовательском проекте не самый худший из них!

— Но ведь катер… он все делал сам! Я был просто не нужен! Они хотели избавиться от меня. Употребить как глупую крысу… Да, я оторва, но я всем нравлюсь, потому что я реальный человек — понял, нет? А эти твари с Ириды…

— Идиот! — взвыл капитан, срываясь со стула. — Где это видано, чтобы на смерть отправляли на UFO-12?! Тебе доверили новейший орбитальный катер! Включили в снаряжение водный камень и одного из лучших синтов! Все, довольно! Или ты говоришь дело, или я лично позабочусь, чтобы тебя заживо сожрали рыбы!

Капитан резко развернулся и шагнул к окну. За стеклом иллюминатора покачивалась, шевеля грудными плавниками, большая рыба. Она тыкалась рылом в стекло и таращилась, точно пытаясь разобрать, что там такое вытворяют двуногие. Капитан погрозил ей кулаком, и та, плавно взмахнув хвостом, исчезла.

Две недели над Кьярой бушевала буря. Каждую секунду вспыхивало несколько ветвистых молний, опутывавших своими сетями добрую десятую часть планеты. Штас Есман наблюдал бурю с орбитальной высоты и думал о своей жизни. Мысли были мрачными.

Посадка в такой обстановке — чистое безумие, и все же катер приступил к снижению в точно назначенный срок. Штас на какое-то время отключился, а когда снова взглянул на планету, увидел, как приближается, медленно вращаясь, величественная воронка. С расстояния в четыреста километров она смотрелась важной и неторопливой, но когда катер достиг ее жерла, когда нырнул и десятью километрами ниже вошел в непроницаемую стену ветра, мир содрогнулся, взвыл, бешено завертелся и, наконец, вместе с сознанием куда-то провалился.

Есман очнулся в полной тишине и первым делом решил, что умер. Пошевелил руками, потом, осмелев, ногами. Жив.

С облегчением вздохнул, огляделся — и радость тут же померкла. В стенке катера зияла огромная рваная дыра, через которую прямо в глаза бил свет. Толку от него было немного, больше слепил. Щурясь, Штас выбрался через дыру наружу, выпрямился и уставился на катер. UFO-12 превратился в груду обломков.

Вокруг все казалось серым и притихшим: песчаные холмы, лужи, россыпи камней. В сотне шагов от катера лежал истерзанный ствол дерева, в стороне — еще один. Дальше начинался мертвый лес.

Там, метрах в ста над ним, завис подсвеченный изнутри шар. Его света хватало, чтобы разобрать, что делается вокруг, но дальше царила тьма. Шар показался Есману подозрительным. На дикой планете не должно быть таких устройств. Ведь не может эта штука оказаться луной?

Попробовал отключить систему внешней активности катера. Раздался звук, похожий на тихий выдох.