Александр Петровский - Тень Фукусимы

– И что будем делать теперь? – поинтересовалась Алла. – Рабочий день далеко не закончен, а делать тебе, как я понимаю, нечего.

– Это точно, – согласился Игорь. – Раз так, придётся поработать тебе. Ты же секретарша.

– И что от меня требуется?

– Как это «что»? Снимай джинсы и приступай к исполнению главной секретарской обязанности.

– Ты уверен, что именно это – главная обязанность?

– Нет, но зато я уверен, что жена ревновать не будет.

Может, Леонид Сергеевич и вернулся утром, но уделить внимание Игорю смог только ближе к обеду. Игорь высвободившееся время провёл с пользой, и на доклад к шефу отправился в новом чёрном костюме с белой рубашкой и ярко-красным галстуком. Невзирая на то, что такое сочетание цветов какой-нибудь эстет мог бы счесть безвкусицей, Марченко полагал, что выглядит он превосходно, и был крайне собой доволен.

– Чем хотите меня порадовать, Игорь Николаевич? – доброжелательно улыбаясь, поинтересовался Леонид Сергеевич.

– Я считаю, что мы много узнаем, если хорошенько расспросим некоего Тарасова Петра Степановича. Он проживает в Москве, вот его адрес и номер телефона, – Игорь положил на стол перед шефом распечатанный Аллой листок бумаги со своим отчётом.

Услышав фамилию «Тарасов», Леонид Сергеевич слегка вздрогнул.

– А что именно вы хотите у него узнать?

– Он, похоже, физик, очень хорошо разбирается в телепортации вообще и в порталах в частности, и ещё он, судя по всему, участвовал в каком-то странном эксперименте по открытию порталов, который трагически закончился. В моём отчёте приведена фотография газетного объявления на эту тему, по косвенным данным газета примерно за девяносто седьмой год, уточнить я не смог.

– Ничего, не суть важно, в каком именно году вышла эта газета. Если вы правы, то разговор с ним, действительно, будет весьма для нас полезным. Адрес, телефон и место работы правильные? А то в Москве многие зарегистрированы по одному адресу, а реально живут совсем по другому.

– Тут я не в курсе, где я, а где Москва? Можно позвонить по этому номеру и уточнить, но я не стал этого делать без вашего согласия.

– Очень умно поступили! Не нужно ему звонить. Если там, во время эксперимента, был какой-то криминал, то упоминание о тех событиях может Тарасова спугнуть. И мы его уже не найдём, по крайней мере, быстро. Мы сделаем не так. Его навестят мои люди, проверят, тот ли это человек, который нам нужен, и пригласят в гости. Вы с ними хорошо знакомы, это братья-орангутанги, как я их называю. Их приглашение не так легко отклонить, вы-то, Игорь Николаевич, это знаете. А здесь мы с ним побеседуем, может, и вас попросим помочь, а может, обойдёмся своими силами. Вы пока отдыхайте, но будьте наготове в любой момент присоединиться к нашей беседе. Я восхищён результативностью вашей работы, Игорь Николаевич, и очень рад, что решился вас нанять, несмотря на все сомнения!

Когда окрылённый похвалой Игорь покинул кабинет шефа, Леонид Сергеевич некоторое время сидел за столом, горестно покачивая головой, а затем рявкнул в селектор:

– Анфиса, начальника охраны срочно ко мне!

Шеф секьюрити, тот самый мужчина огромных размеров, который на крыше встречал вертолёт, примчался немедленно.

– Что случилось, Лаврентий Павлович? – с волнением в голосе осведомился он.

– На! Читай! – Леонид Сергеевич сунул ему отчёт Игоря Марченко.

– Тарасов Пётр Степанович, – прочитал начальник охраны. – Ну, да, он. Его сейчас допрашивают в подвале. Что не так?

– Ты ещё спрашиваешь, что не так! Четырнадцать лет я искал этого мерзавца, нанимал частных детективов, привлекал к поискам милицию, ФСБ, чёрта лысого и многих, многих других! И не мог найти! Это нормально?

– Лично я занимаюсь этим делом всего два года, и, между прочим, добился успеха. В чём вы хотите меня упрекнуть?

– Ты видишь этот отчёт? Его составил Игорь Марченко. Совершенно не напрягаясь, он нашёл Тарасова всего за полдня! Ты понимаешь? Четырнадцать лет и полдня! Почувствуйте разницу! Нет, я всерьёз подумываю о том, чтобы взять этого парня на работу!

– Лаврентий Павлович, если мы закончили с лирикой, может, я доложу, что нам удалось у него узнать?

– У Марченко?

– Нет, у Тарасова.

– Уже что-то узнали? Что именно?

– Ничего хорошего, Лаврентий Павлович. Свой волшебный чемоданчик он спрятал неподалёку от нашей таёжной базы. Я не уверен, что Тарасов сам сможет его найти, но мы без него точно ничего не найдём! Только он искать не будет, понимает же, гад, что как только чемодан попадёт к нам, ему смерть. И как его заставить? Родители померли, на бывшую жену и сына ему плевать. Причём это не игра, допрашивали его под сывороткой правды.

– Да, проблема. А знаешь, что я сделаю? Поручу решить эту проблему Марченко. Почему-то я абсолютно уверен, что он справится. Запись допроса Тарасова делалась?

– Конечно. Хотите прослушать?

– Нет, я спрашиваю только потому, что мне нравится спрашивать! Конечно, хочу!

Петя Тарасов родился в шестьдесят первом году в Восточном Берлине, в госпитале группы советских войск в Германии. Его отец, Степан Данилович, был военным лётчиком, летал на боевых вертолётах, которые всегда называл вертушками и никак иначе. Берлин Петя совсем не помнил, Тарасовы покинули его через два года и больше туда не возвращались. Отца постоянно перебрасывали с места на место, и Петя редко когда заканчивал учебный год в той же школе, в которой его начинал.

Дослуживал Степан Данилович в Киеве, там и поселился после отставки, так что последние четыре года его сын получил возможность учиться нормально. Парню нравились точные науки, он очень интересовался физикой, но его будущее было предопределено – Пётр должен стать военным пилотом, другие варианты просто не рассматривались. Впрочем, он и не возражал, авиация ему тоже нравилась.

Гром, как всегда, грянул неожиданно. Своё веское слово сказали врачи. Есть мнение, что единственный доктор, считающий вас здоровым, работает в военкомате, но для авиации это неверно. В сердце Петра обнаружился какой-то микроскопический дефект, и это всё решило.

– Юноша, с этим вы можете дожить до девяноста лет, – сказал ему кардиолог. – Вы можете даже ставить мировые рекорды в спорте. Но в авиацию вы попадёте только в качестве пассажира. Хотя, конечно, если захотите стать авиамехаником…

Его отец негодовал, но сделать ничего не смог. Ему удалось добиться, чтобы сын прошёл кардиологическое обследование повторно, у других врачей, но это ничего не изменило. Вердикт медицины «не годен» надёжно перекрыл для Петра все пути к карьере военного лётчика.

Неожиданно для себя Пётр обнаружил, что совсем этим не расстроен. Ведь теперь он сам хозяин своего будущего! Правда, отец хотел, чтобы он всё-таки стал офицером, но Петя убедительно для отца ответил, что кроме авиации, других родов войск он не признаёт, да и в авиации согласен служить только в лётном составе, как его любимый папа. Но раз уж это по медицинским причинам невозможно, то ко всем чертям эту армию! Степан Данилович для виду побурчал, но, в конце концов, согласился с сыном.