Андрей Ливадный - Воин с Ганио

– Да, спрашивайте.

– Сканирование обнаружило системы вооружений, боевые отделяемые модули?

– Нет.

– Персонал экспедиции ознакомлен с потенциальной угрозой? План экстренной эвакуации сотрудников составлен?

– Безусловно. Хочу обратить ваше внимание, капитан, при возникновении чрезвычайных ситуаций не теряйте головы. Никакой «охоты на ведьм». Здесь не зона боевых действий, а территория научных изысканий. Предоставьте специалистам возможность трезво оценить степень опасности, прежде чем коснетесь сенсора огня.

– У меня есть четкий приказ!..

– А у меня за плечами десятилетия поисков! – прервал его Лагутин. – Вам следует понять, что механоформы, – это случайный вывих кибернетической эволюции! Они развивались в полной изоляции от существ, их создавших! Пока что мы не установили, кому принадлежал корабль, но и явных признаков деятельности механоформ не обнаружили.

Земцов лишь хмуро кивнул в ответ.

Лагутин остался недоволен коротким разговором. В чем-то Макрушин прав. Атмосфера секретности, сложная система ограничений и допусков, присутствие Кассианской эскадры на орбите – все это лишь нагнетает напряжение.

По данным сканирования было понятно – объект не представляет реальной угрозы. Подразделение Флота прислали для страховки, соблюдая установленную процедуру, но уж слишком решительно настроен адмирал Кохель. Может, я чего-то не понимаю или не знаю?

Лагутина беспокоило поведение адмирала. Зачем он вывел аннигиляционную установку «Свет» из режима ожидания?

Лагерь археологов

– Ну, Илья Андреевич, рассказывай. Я весь – нетерпение. – Макрушин успел переодеться в легкую и удобную полевую форму. Ткань, состоящая из нанобов, мгновенно реагировала на любое изменение окружающей среды. Не чета археологическим скафандрам, в которых приходилось работать раньше.

Лагутин включил сферу голографического воспроизведения.

– Как видишь, разрушения тотальные, – он увеличил компьютерную модель чужого корабля.

– Крушение?

– Несомненно.

Макрушин внимательно изучил изображение. По форме корпуса и модульному принципу конструкции корабль копировал крейсер механоформ, но на этом сходство и заканчивалось. Взгляд не находил знакомых устройств. Нет ни молекулярных репликаторов, ни модулей типа «Сеятель», ни устройств формирования кристаллического щита. Центральный «стержень», к которому крепились сегменты-дольки, деформировался при ударе о поверхность планеты, его технологическое наполнение превратилось в обломки, корпус корабля разломился, внутрь попала вода, и за миллионы лет, минувшие после крушения, артефакт превратился в исполинскую окаменелость.

– С чего предлагаешь начать? – отрывисто спросил Макрушин.

– К утру сервы полностью очистят обшивку, – Илья Андреевич указал на верхнюю часть двояковыпуклого корпуса. – Начнем с изучения отсеков внешнего слоя, будем двигаться от помещения к помещению. Важно не пропустить ни одной детали. Взгляни, – он выделил ячеистую структуру палуб. – Внутри корабля нет характерного для механоформ сплошного наполнения аппаратурой, пространство, с точки зрения эволюционировавших машин, «не оптимизировано». Напоминает обычное деление на отсеки, верно?

– Я бы не спешил с выводами, – хмыкнул Макрушин.

– Ты где заразился пессимизмом?

– На планетах О’Хара. Знаешь, порой всерьез задумываюсь: может, у механоформ нет и никогда не было никаких «создателей». А миф об их былом предназначении придуман нами по аналогии с человеческими механизмами?

– Ну, только не перегибай. Ты ведь своими глазами видел работу молекулярных репликаторов! Они явно предназначены для преобразования планет, тебе ли этого не знать?

– Репликаторы – уникальные машины, не спорю! – резко возразил Макрушин. – Но все, созданное ими, мертво, бессмысленно, непригодно для изучения! Постройки, растительность, о которых так много говорят, на самом деле ничего нам не дают – они сохраняют форму всего несколько секунд, затем рассыпаются в прах из-за нестабильности молекулярных связей! Но, заметь, во время конфликта, когда дело касалось тиражирования боевой техники, оборудование репликаторов работало вполне адекватно! Может, мы не правы в оценке их истинного предназначения?

«Когда он успел превратиться в сварливого старика?» – вновь удивленно подумал Лагутин.

– Наши разведывательные корабли пересекли звездное скопление О’Хара, исследовали сотни солнечных систем за его пределами и нигде мы не нашли ни единой зацепки, ни малейшего намека на колонии неизвестной цивилизации или их метрополию, – тем временем продолжил Макрушин. – Такое ощущение, что механоформы в один прекрасный миг материализовались из вакуума, и это выглядит более достоверно, чем попытка подвести под них базис гипотетической цивилизации!

– Ты стал раздражителен, – нервно упорствовал Илья Степанович.

– Извини. – Макрушин сел в кресло, закинул ногу на ногу, подпер рукой подбородок и добавил примирительно: – Устал я бороться со здравым смыслом.

– А подробнее? Чаю хочешь?

– Не откажусь.

– Так что там со здравым смыслом?

– Мы упустили нечто важное, определяющее! Схватились за удобную во всех отношениях версию, признали, что изначально механоформы были комплексами планетного преобразования, попавшими в ловушку, изолированными от цивилизации своих создателей логрианской Вуалью!

– Верно. И нет никаких противоречий здравому смыслу. – Лагутин поставил на стол кружки, сел в кресло. – Неизвестная цивилизация отправила флот терраформеров в скопление О’Хара. После включения логрианами устройств искривления метрики машины потеряли связь с метрополией, оказались предоставлены сами себе, постепенно исчерпали ресурс, и тут сыграла роковую роль функция самоподдержания! В ходе преобразования планет они столкнулись с новыми задачами, начали разработку ресурсов, инициировали виток саморазвития, постепенно видоизменились, затем между анклавами терраформеров случился первый конфликт, и дальше, как любая история, пошло по спирали – повторяющиеся проблемы на фоне новых и новых высот технологического развития! Современные механоформы – это машины, созданные машинами!

– Илья, нам не удалось найти ни одной планеты, преобразованной ими! – напомнил Макрушин. – Раньше оставалась надежда, но теперь, когда исследованы все системы средней и малой звездной плотности О’Хара, иллюзии исчерпаны!

– Чай пей, а то остынет, – не вступая в спор, напомнил Лагутин.

Макрушин сделал глоток, снова задумался.

– Военные, конечно, удружили! – с досадой добавил он. – Аннигилировали два «исконных» мира механоформ!