Андрей Ливадный - Воин с Ганио

– Почему?

– Передаю данные. Сами взгляните на повреждения структур!

Кохель внимательно изучил ряд изображений, сформированных на основе полученного с планеты файла сканирования.

Информация, поступающая от АСК, детализировала инопланетный объект, позволяя заглянуть на микроуровень, увидеть тотальные повреждения: сложнейшая структура переборок была разрушена вкраплениями мельчайших полостей! Тысячи микроскопических «пузырьков» умещались в каждом кубическом сантиметре конструкций, они безнадежно испортили все устройства, разорвали цепи питания, превратили уникальный артефакт в бесполезный хлам!

– Откуда они взялись?! – недоуменно спросил Кохель.

– По характеру воздействия можно предположить, что повреждения – результат неудачного выхода из гиперсферы! – ответил Лагутин.

– Корабль материализовался в воздушной среде?!

– Да, это наиболее вероятная версия. Молекулы воздуха совместились с материалом конструкций, что вызвало миллиарды точечных повреждений по всему кораблю, – подключился к разговору Макрушин. – Мы сможем определить высоту, на которой произошла катастрофа, по количеству микровзрывов, оставивших следы. Одно непонятно: почему цивилизация, достигшая несомненных высот технического прогресса, допустила столь досадный изъян в защите?! Любой гиперпереход таит в себе опасность «совмещения» – это обосновал еще Йоган Иванов-Шмидт! [16]Если бы наши корабли не генерировали импульс, расчищающий пространство в зоне обратного перехода, они взрывались бы, как дешевые фейерверки! Это же основа основ безопасности полетов!

Судя по реакции адмирала, его не интересовали нюансы катастрофы.

– Я понял, – изучив полученные данные и выслушав объяснения, сухо ответил он. – Примем предположение о неудачном гиперсферном маневре в качестве рабочей версии. – Илье Андреевичу показалось, что в голосе Кохеля прозвучали нотки явного облегчения, словно с его плеч сняли непомерный груз. – Теперь мы знаем, что именно нужно искать. Перенастроим сканеры и произведем полное исследование корабля. Возможно, не все конструкции повреждены?

– Маловероятно, – ответил Лагутин, стараясь не показать, как сильно он разочарован. – Если наши предположения верны, то разрушения затронули все конструкции без исключения. Но мы собираемся продолжить исследования, согласно плану. Используя сервов, будем сканировать, а затем расчищать отсек за отсеком, – добавил он.

– На ваше усмотрение, Илья Андреевич, – ответил адмирал. Похоже, он остался доволен неожиданным открытием, так жестоко разочаровавшим археологов.

Чужой корабль не торопился открывать свои тайны.

День за днем, неделя за неделей люди и кибермеханизмы занимались планомерными, скрупулезными исследованиями, но результаты не оправдывали надежд. Теория «совмещения» полностью подтвердилась, повреждения корабля, выраженные на микроскопическом уровне, носили тотальный характер.

Первыми сдались военные. Убедившись, что космический странник не представляет угрозы, Кассианская эскадра покинула орбиты безымянного мира.

Затем, по прошествии месяца, состав экспедиции начал редеть. Макрушину нездоровилось, и он отбыл на Элио, большинство сотрудников, отработав намеченные программы изысканий, не подали заявку на их продление, и вскоре Илья Андреевич начал замечать: городок археологов обезлюдел.

Теперь внутри инопланетного корабля неустанно трудились лишь сервы.

Кибернетические механизмы выполняли самую тяжелую, рутинную часть работ: расчищали коридоры и залы, извлекали грунт из поврежденных отсеков, изолировали пробоины при помощи генераторов суспензорного поля, предотвращая попадание внутрь корабля дождевых и грунтовых вод.

Илья Андреевич не терял надежды. Он верил в практическую археологию, был убежден: настоящие открытия не совершишь на основе сканирования.

Последние дни он работал на верхней палубе, в районе, где обнаружил странное повреждение, похожее на небольшой кратер, образовавшийся уже после крушения корабля.

Сегодня сервы открыли доступ в отсек, расположенный на границе разрушений.

Лагутин остановился, внимательно изучая помещение. Твердые осадочные породы распределялись неравномерно, на полу виднелись наслоения, похожие на высохшее русло ручья. Стены украшали замысловатые наплывы различной толщины и площади. Миллионы лет вода просачивалась сквозь трещины в обшивке, формируя современный облик этого зала.

Сервы уже завершили черновую работу, и Лагутин, производя осмотр, внезапно заметил контур какого-то предмета, проступающий из-под минеральных отложений!

Полусферическое образование покрывала тонкая, ломкая после воздействия химикатов корка.

Илья Андреевич присел. Неужели первая долгожданная находка?!

Уняв волнение, действуя с максимальной осторожностью, он стал удалять хрупкий желтоватый налет, постепенно очистив тонкий обод, элемент привода, и выпуклую, прозрачную вставку!

Гермошлем! Вне всякого сомнения!

Илья Андреевич испытал сильнейшее потрясение. Несколько минут ему понадобилось, чтобы унять учащенное биение сердца, восстановить дыхание.

Он дотянулся до кофра с полевым оборудованием, установил на треноге специализированный комплекс сканеров.

Скафандр!

В объеме голографического экрана медленно прочерчивались тонкие линии. Илья Андреевич увидел смятую складками ткань, образующую характерный контур гуманоидной фигуры!

Они были похожи на нас!

На миг Лагутин увидел картину крушения в совершенно ином свете – что, если многочисленные «соты» являлись криогенными камерами?! Находка ясно указывала: на борту космического странника находились живые существа, и многие из них могли пережить катастрофу! Возможно, они покинули корабль, чтобы основать поселение, ведь планета вполне пригодна для жизни!

Неожиданное открытие в корне меняло план исследований! Теперь не только место крушения, но и вся территория материка автоматически становилась объектом археологических изысканий!

Илья Андреевич, взволнованный находкой, принялся расчищать скафандр, надеясь извлечь его из толщи осадочных пород для детального изучения в лаборатории археологического лагеря. Он так увлекся мыслью о поиске поселения, что даже не вспомнил о странной пробоине в обшивке, которая подтолкнула его к изысканиям в этой части корабля.

Ночью он спал беспокойно, а утром его планы нарушило непредвиденное событие: характерный гул и ощутимые вибрации заставили Илью Андреевича проснуться, взглянуть на кибстек.

Пять утра.

– Сережа, что происходит? – Илья Андреевич машинально вызвал на связь дежурного по лагерю.