Александр Ян - Выстрелы с той стороны

Он спокойно взялся за комм, и тут прозвучал еще один вызов. Агата.

— Я вызвала Кира, — сказала она. — Кир у них.

Ах вот оно что.

— Успокойся, — сказал Хан. — Оставайся на месте.

Включил второй канал и набрал номер, увиденный на табло.

— Слушаю.

— Добрый день, — сказал молодой голос на той стороне. Кто бы это ни был, звали его явно не Маргаретой. — Нам нужно поговорить.

— Кир у вас?

— Кир у нас и ему не причинят вреда. В любом случае не причинят.

— А Рысь?

На том конце удивились.

— У нас нет связи с Рысью. Билл забрал его комм.

Надо же, все всё уже знают. Командир как муж, узнаёт последним.

— Где встретимся?

— В кафе на первом этаже. Будьте там вместе с вашим братом и сестрой.

— В противном случае?

— В противном случае, — в голосе послышалась явная усталость, — один наш общий знакомый может использовать вас как расходный материал.

Хан сунул комм обратно в карман. В принципе, идти на переговоры с противником профессиональная этика террориста запрещала. Но с самого поза-позавчерашнего утра, когда выяснилось, что противник — Эней, что-то сидело у Хана внутри как заноза — и нарывало, нарывало… Хан пришел в подполье пять лет назад. Ростбиф уже тогда был легендой. «Ростбиф писал, что…», «Ростбиф сделал так-то…» — часто было если не последним аргументом при планировании акции, то одним из последних. И то, что Билл выбрал его группу, насторожило Хана сразу. За роттердамцами не числилось по-настоящему серьезных дел. А уж после того, как они взяли языка и начали эту игру в пятнашки по городу, сигнал тревоги просто не замолкал.

В конце концов, взял своё здравый смысл: можно застрелить человека и после того, как поговоришь с ним. А вот поговорить после того, как застрелишь… Он отозвал Винсента и спустился на первый этаж. Агату отзывать не стал: посмотрим, как парень отреагирует.

«Ученика самурая» он узнал сразу же, хотя лицо на снимках отличалось от нынешнего вида — было живей, обаятельней — но и грубей. Сейчас Эней сидел со скучающим видом, в одной руке держа банку пива, другой обнимая за талию подругу — парочка как парочка, двое юных раздолбаев, коротающих воскресный вечер.

— О чём, — спросил Хан, — мы можем говорить?

Эней протянул ему банку пива — тем жестом, каким в Дании это делают старые знакомые.

— О культурном обмене, — сказал он. — Культурно меняем вашего человека на нашего.

— Вы же сказали, что, вроде бы, не собираетесь его трогать.

— Его, — пожал плечами Эней, — могут тронуть вместе с нами. А с тем вашим парнем, что сидит на маяке, может случиться неприятность и похуже гормональной недостаточности.

Хан отхлебнул пива, передал банку Винсенту. «Карлсберг». Ну конечно, если Копенгаген — то «Карлсберг».

— Понимаете, — продолжал Эней, — мы ведь могли просто пойти на маяк и забрать нашего друга. Пока вы тут по приказу Билла развешиваете для нас флажки. И плевать, что где-то там поблизости шныряют варки. Но нам хочется, чтобы остался человек, который может свидетельствовать: Эней не спятил, и палит не во всех подряд.

— Как вы узнали, что Рысь подал сигнал тревоги?

У командиров групп обычно крепкие нервы, а вот губы девушки стали серыми.

— Он, — медленно спросил Эней, — тоже?

Хан вычислял не очень быстро, на поле боя его чаще выручала развитая интуиция. Они узнали о Рыси от Кира. А Кир позвонил Рыси, потому что они его как-то убедили. И нарвался на Билла. Случайно ли Билл уехал с коммом Рыси? Они вдвоём допрашивали заложника, Рысь переводил, он мог что-то такое узнать, что не обязательно знать нам. То есть, Билл думает, что нам не обязательно. А Рысь это понял. Не сразу, иначе раньше хватился бы комма и позвонил. Но и об этом звонке наверняка доложили: весь персонал музея — люди Билла. И Билл, дважды за один час услышав про таблетки, решил проверить… А я замотался и ответил ему совершенно естественно. Он не заподозрил нас, но он собирается на маяк. На маяк.

Хан достал комм и набрал Кира.

— Да, — сказал Кир.

— Вы где?

— У мола, — у какого мола, объяснять было не надо.

— Билл не показывался, — прочел его мысли Эней.

Они могли убить Кира. Они могли забрать бородача силой. Они могли положить нас здесь. Им нужны свидетели — а вот нужны ли они Биллу, непонятно. Леший бы побрал всю эту штабную путаницу. Скорее всего, это какая-нибудь провокация и кто-то в СБ получит блямбу на мундир, если мы перестреляем друг дружку.

— Едем, — сказал Хан. — Расскажете по дороге, что у вас горит.

То, что рыжий, уходя, включил в коридоре музыку на полную громкость, Костю сначала рассмешило, а потом обеспокоило.

Динамики были мощные, от псевдоафриканского мяуканья разве что пол не вибрировал. Костя фыркнул. Понятно, что рыжий ему не доверяет — вот и хочет посмотреть, что Костя будет делать, оставшись один, да еще с такой шумовой завесой. А может быть… Да чтоб их с этим ультразвуком. А может быть это не только ловушка, но и… на всякий случай.

Костя ждал. Потом ещё ждал. Потом ждал ещё немножко — и всё это время потихоньку теребил цепь, которой был прикован за анклеты к мощному стенному стеллажу.

За анклеты — это было хорошо. Потому что, во-первых, ноги у человека сильнее, чем руки, а во-вторых, анклеты застегнули поверх джинсов, а то бы он уже рассадил себе все щиколотки.

Если бы его приковали к нижней секции стеллажа — всё было бы совсем легко: он просто приподнял бы эту здоровенную железную дуру и снял ее с кронштейнов, которыми она была зафиксирована у стены. Но Билл оказался не дурак, и приковал его ко второй секции снизу.

Место выбрал правильно. А вот с замком ошибся. Вернее, не совсем ошибся — сломать обыкновенный амбарный замок незаметно мог разве что фокусник. Но замечать сейчас было некому.

Костя поднатужился, поднапружился, рассадил-таки ноги даже сквозь штаны, до одури навертелся, скручивая цепь — но замочек не выдержал, крякнул и расскочился.

Правда, это была только четверть дела. Три четверти — снять анклеты, снять наручники и открыть дверь — ещё были впереди. И почему в семинарии не учат по-настоящему полезным вещам? Работе по металлу, например… А хоть бы и учили — чем работать-то? зубами?

Костя обыскал комнату. Потом ещё раз обыскал.

— «И ничего там не нашел», — пробормотал он в расстройстве.

Ладно. Теперь у него хотя бы было оружие — некое подобие кистеня из цепи и замочка. Хотя против Билла оно годилось не очень, а тех, кто мог прийти с Биллом, скорее, проймёт другое.

Костя исследовал дверь и понял, что она так же сокрушима, как и замок: эту комнату никто не планировал под тюрьму, дверь не усиливали металлом. Наверное, вполне сработал бы старый трюк «вышибание замка ногой», если бы не анклеты.