Владимир Плахотин - Браслет

Утомлённая, но довольная Наталья стояла у входа, а разгорячённые пацанята с остервенением накручивали баранки своих машин, каждую секунду сталкиваясь с другими такими же ездоками и сопровождая всё это радостным визгом и криками. Веселье было в самом разгаре.

- Вы чего так долго? - набросился Пашка на супругу. - Мы уж подумали, что-то случилось!

- Ничего не случилось, - спокойно ответила Наталья. - Пусть дети хоть раз всласть повеселятся. Думаю, теперь-то можно?

- Само собой! - оттаял довольный Пашка.

А я, тревожно озираясь, спросил:

- Настя где?

- Сказала, сейчас вернётся, - пожала плечами Наталья. - Какой-то мужик отозвал её в сторону. Вот уж минут двадцать...

- Какой мужик?! - закричал я в ужасе.

- Ну, "какой"?.. - виновато посмотрела на меня Наталья. - Лет двадцать пять, невысокий такой... Да я и сама удивилась, - стала оправдываться она. - По имени её назвал. Сказал, что хороший знакомый. Вежливый такой... - добавила она и осеклась, испугавшись выражения моего лица.

Мне в сердце будто нож вонзили! Не зря душа моя ныла! Опять! Опять я пролетаю, как фанера над Парижем!

- Стойте здесь. Никуда не уходите, - распорядился я и нырнул в толпу.

"Сезам! Ты хоть приблизительно знаешь, где Настю искать?" - в отчаянии воззвал я.

"Да", - как ни в чём ни бывало, ответил тот.

"Ну и где?" - без всякой надежды спросил я, ожидая очередной зауми. Но ответ оказался неожиданно простым:

"В пятидесяти метрах к северу".

- Так что?! - вскрикнул я и остановился. - С ней всё в порядке, что ли?!

- С кем? - удивлённо обернулся какой-то старик, случайно оказавшийся рядом со мной.

- Извините, я не вам, - отмахнулся я от неожиданного собеседника и мысленно пришпорил замешкавшегося на мгновение "коня": "Ну, чего молчишь?!"

"При анализе состояния физической оболочки объекта "Настя" отклонений от нормы не обнаружено", - выдал "конь".

Опять по душе царапнуло корявое слово "объект". Но возмущаться не имело смысла: машина, она и в Африке машина. Я для него тоже - "объект".

"Веди!" - с облегчением усмехнулся я и зашагал, довольно невежливо распихивая зевак, направляемый волей браслета.

Настю я обнаружил на лавочке возле киоска, торгующего всякой дребеденью: от "Сникерсов" до "Памперсов". Она сидела, положив ногу на ногу, сцепив на колене пальцы рук, и задумчиво смотрела сквозь снующую перед нею толпу. Даже на меня она обратила внимание лишь тогда, когда я потряс её за плечо:

- Что с тобой?

- А? - очнулась она и, увидев меня, вяло улыбнулась: - Да так, притомилась...

- А почему ты здесь, а не со всеми?

- Отстала... - пожала она плечиком. - Потерялась. Ждала, когда ты меня отыщешь. Вот ты и пришёл! - улыбнулась она и взяла меня за руку, намереваясь усадить рядом с собой.

- Нет, погоди, - нахмурился я и спрятал руку в карман куртки. - Что за мужик с тобой разговаривал?

- Мужик? - совершенно искренне удивилась она. - Какой мужик?

- Тот, что назвался "хорошим знакомым"!

- Не пойму, - ещё больше удивилась она. - О чём это ты?

Так!.. Скрываем, значит. Ну-ну... Я почувствовал укол ревности.

Вкратце передав рассказ Натальи, я вновь подступился к ней:

- Кто это был?

На лице её отразилось неподдельное недоумение:

- Ты ничего не путаешь?

- Нет, моя милая, ничего я не путаю! За что купил, за то и продаю! - в раздражении ответил я. Кровь бросилась мне в голову. - Кто это был?

- Да не знаю я никого! - Настя вскочила и глаза её гневно засверкали. - Чего ты меня допрашиваешь?!

- Ладно! - Я решительно взял её за руку и, прямо на глазах у изумлённых зевак, шагнул через открывшийся проход к Пашке домой, увлекая Настю за собой. - Будем смотреть кино! - хмуро сообщил я, вызывая к жизни изображение получасовой давности в районе павильона, где катались Пашкины отпрыски на автомобильчиках.

Настя с Натальей стояли у низкой изгороди павильона и весело перекликались с мальчишками, яростно атакующими своих сверстников. Пацанята сияли - рот до ушей! Ну, ещё бы! В их коротенькой жизни выпал такой длинный и насыщенный одними удовольствиями чудесный день!

Зрителей было больше, чем ездоков, раз в десять. Они столпились возле ограждения и закрывали собою наших женщин. Чтобы не прозевать нужный момент, я поднял экран чуть выше уровня голов людей. Обзор улучшился.

- Ну, и где же твой "мужик"? - холодно спросила Настя. Она так и стояла посреди комнаты, скрестив руки на груди.

- Увидим, - коротко обронил я сквозь зубы.

И мы, действительно, увидели! Ждать пришлось недолго. Я так и не усёк того момента, когда возле Насти нарисовалась фигура мужчины в чёрной куртке и лыжной шапке, натянутой чуть ли не до плеч. Он сутулился и во время разговора с женщинами зябко поводил плечами. Лица я не видел, потому что он стоял к нам спиной.

- Вот он! - злорадно выкрикнул я и мельком взглянул на свою подругу. Выражение её лица в этот момент претерпевало значительные метаморфозы: от оскорблённого достоинства до удивлённой растерянности. Она вся подалась к экрану, всматриваясь в незнакомца.

Я повернул изображение на сто восемьдесят градусов и ахнул: возле Насти, чуть придерживая её за локоть, стоял мой старый знакомый - Кирюша! Нелепая лыжная шапочка, шедшая ему, как корове седло, и гладко выбритые щёки не смогли сбить меня с толку: эти бегающие глазки я узнал буквально сразу же. Он подобострастно улыбался и что-то говорил Наталье.

Меня удивил отрешённый вид Насти. Всем своим видом она выражала покорность судьбе и ничуть не противилась тому, что нахал продолжал держать её за локоть.

- Кто это?! - поражённо воскликнула Настя.

- Ты это у меня спрашиваешь? - едко усмехнулся я.

- Но я его в первый раз вижу!!!

- Не кричи, - примиряюще сказал я и притянул её к себе. Она удивлённо покосилась но не воспротивилась. - Разрешите представить! - театральным жестом повёл я рукой в сторону экрана. - Кирюша! Тот самый Кирюша, о котором я тебе рассказывал. Мой, так сказать, боевой сотоварищ. Уцелел, стервец! Неужто, его тоже отремонтировали? Или вовремя слинял?

- Но почему же я не помню этого типуса?! - возмутилась Настя.

- А вот этому я как раз не удивляюсь, - вздохнул я. - С нашими-то возможностями внушить можно всё, что угодно. Только, - усмехнулся я, обращаясь к изображению, - коряво работаем, уважаемый! Наследить изволили!

- Так ты считаешь, что он стёр себя из моей памяти? - догадалась Настя.

- Ну да! Это ж ясно, как божий день!.. Если повар нам не врёт? - хитро посмотрел я на неё и на всякий случай чмокнул в щёку.

- Это что за намёки?! - напряглась она.

- Не обращай внимания, - прижал я её покрепче. - Ничто человеческое и нам не чуждо!

- Ревность тоже?

- Ревнует, значит, любит!

Настя хмыкнула и, потупив взгляд, многообещающе приподняла бровь.

А сюжет на экране продолжал развиваться по протоптанной ранее дорожке. Настя что-то равнодушно сказала Наталье, потом всем корпусом, как сомнамбула, повернулась к Кирюше, и он, всё так же, не выпуская локтя, повёл её сквозь толпу.