Леся Соколова - Пришедшие из мира имен

Ещё издали я заметил, что рядом с моей лодочкой приземлилась ещё одна, из которой грациозно, но предельно выверено вышла женщина и двинулась навстречу, глядя сквозь меня своими холодными глазами. Она похожа на мраморную статую, доведенную до совершенства рукой гениального мастера, а уже после этого оживлённую прикосновением дыхания Творца. Всё в ней идеально: гармонично сложенная пропорциональная фигура средней комплекции без лишнего веса. Каждая косточка и мышца пристроена и сидит на своём месте, всё это обтянуто шелковистой кожей без единого лишнего волоска, пятнышка или складочки. Шикарная грива волос обрамляет высокий лоб, ниспадая до конца спины. Каждый блестящий вороной волосок растёт до определённой длины и не меняется до момента выпадения, среди этой копны не найдётся ни одного посеченного кончика. Масса волос настолько тяжела, что ветер не сплавляется с её возбуждением и застывает, путаясь в ней. Если отдельная прядь попадает на её неестественно прекрасное лицо, она не поправляет их, а просто не обращает внимания и продолжает своё равнодушное, но исполненное торжественностью, ритуальное шествие навстречу мужу.

Мы поравнялись, встретившись, я рассмотрел поближе свою жену. Брови идеальными дугами подчёркивают правильный разрез голубых глаз, точёный носик без горбинки соответствует пропорциям лица, и подбородок с чёткими губами составляет ровно одну треть от общей высоты лица, на котором нет ни единой складочки или морщинки. Морщинки, родинки или любого другого недостатка, привнесённого с возрастом на облик благодаря преобладающим эмоциям, свойственным этому человеку. Эти губы никогда не улыбаются и не ведают страсти поцелуя, а лицо не выражает абсолютно ничего.

Я не вижу её красоты потому, что никогда не сравнивал жену с другими женщинами. Меня не интересуют другие женщины, они в принципе меня не интересуют, как, впрочем, и остальные люди вообще. Я уже много лет не встречаюсь с другими людьми и не вижу их лиц настолько близко. На мраморную женщину я тоже взираю равнодушно, она приходит сюда раз в несколько дней. Не потому, что скучает или имеет потребность видеть меня, она просто исполняет Ритуал Встречи Мужа.

Она пришла, как всегда и это не вызвало ни радости ни огорчения, мне абсолютно всё равно. Ритуал не позволяет расстаться сразу же после того, как мы увиделись, мы должны сначала свершить супружеское свидание. Оно состоит в том, чтобы пройти рядом не менее ста шагов, затем вернуться обратно и постоять друг напротив друга или посидеть, если есть где. Во время второго этапа нужно смотреть друг на друга.

Супружество — одна из основных традиций, она обязательна и незыблема. Я и эта женщина — мы единственные люди друг для друга, с которыми общаемся, если это можно назвать общением. Мы никогда не разговариваем, возможно, женщины не разговаривают, но, я ничего не знаю о других женщинах и о других людях.

Меня не интересует, как живут другие.

Это никого не интересует. Каждый из нас настолько самодостаточен, что ни в ком не нуждается.

Мы идём рядом, нет нужды считать шаги, я знаю до какого места нужно дойти, и, развернувшись пойти обратно. Я вижу, как её босые стопы правильной формы легко шагают рядом, стараясь попадать синхронно в мой шаг. Каждый из нас погружен в мир собственных мыслей, мы не покидаем его и тогда, когда, остановившись, одновременно поворачиваемся лицом друг к другу и начинаем смотреть сквозь. Свидание можно считать исполненным, мы возвращаемся к нашим лодочкам, она достаёт корзинку с едой и подаёт мне не глядя, а я возвращаю ей пустую. Движения совершаются таким образом, чтобы руки не соприкоснулись, ибо в данном случае ритуал не требует этого. Я не чувствую ни радости, ни сожаления, когда она сядет в лодку и, глядя куда-то за горизонт у меня за спиной, поднимет ладонь в прощальном жесте, а затем улетит.

Незыблемый закон предписывает жене кормить мужа. Каждую весну, пролетая над их городом, я вижу, как женщины собирают водоросли — нашу основную пищу и просушивают их на берегу. В это время года вода затапливает иньское поселение и стоит до самого лета. Позже появляется рыба и моллюски, но это сезонная пища — сушеные хрустящие водоросли могут сохраняться, очень долго оставаясь полноценно питательными.

Почему именно эта женщина, а не какая-либо другая пришла в мою жизнь, мне неведомо. Меня обучали дистанционно, мы можем общаться друг с другом при помощи чистой ментальной эманации. Обучение состояло в жестком последовательном запоминании ритуальных действий и сведениях о технологиях нашей великой цивилизации, а так же об основных устоях и незыблемых традициях нашего совершенного общества.

Когда я достиг формы взрослой особи, эта женщина встретила меня после выполнения должных действий в круге. Так же, как и сегодня, много лет тому назад, она припарковала свою лодочку рядом с моей, передавая корзинку с едой. Раньше меня кормила моя мать. Мужчина может и обязан общаться только с двумя женщинами. Если вместо матери пришла другая женщина, это может означать только одно: она твоя жена со всеми включающимися ритуальными обязательствами.

Пролетая над огромной пустыней, я не одержим потоком случайных мыслей, а пуст, как эта дикая степь. Данный участок планеты энергетически хаотичен и не подлежит застройке и заселению, поэтому полёт по намеченному маршруту в город требует особой концентрации и отрешенности от всего случайного.

Наши города предельно рациональны, наш транспорт и наши дома созданы на основе идеальных, передаваемых от разума к разуму, знаниях магнитных силовых полей, позволяющих использовать законы гравитации. Двигаясь по магнитным решеткам планеты, наш транспорт не требует никакого иного вида питания, хотя и ограничен в своих возможностях.

Вдали завиднелись башни города — яньской обители.

Поселения строятся в непосредственной близости энергетических узловых точек планеты. При этом сам узел — слепая зона с радиусом несколько десятков метров, остаётся свободным. Вокруг положительно заряженных узлов спирально располагаются более мелкие, теряющие интенсивность эманации по мере отдаления от основного цента. На этих мелких узлах расположены наши здания в виде спирально закрученных, постепенно сужающихся к верху высоких многоэтажных башен. Весь город представляет из себя единую энергосистему, где каждый из домов генерирует собою излучения планеты и, подобно антенне, направляет их в космос. Находясь внутри башни, постоянно ощущаешь поток тёплой силы, исходящий снизу и устремляющийся вверх.

Я оставляю яйцеобразного вида лодку внизу перед домом среди многих таких же. Никто из нас не возьмёт того, что ему не принадлежит. Подобно тщательно под себя настроенному музыкальному инструменту, моя лодка может не воспринять ментальную волну другого человека. В нашем совершенном обществе каждый выполняет свою функцию, не задумываясь зачем, но с чётким осознанием неотъемлемости себя, как винтика в цельности общего механизма. Если мы начнём анализировать и экспериментировать — совершенство разрушится. Если бы этот дом стоял всего на несколько сантиметров в стороне, вся единая энергосистема нарушилась бы, в домах стало бы холодно, а узловой центр перестал бы светиться ночами, распространяя холодные, но яркие лучи в каждое жилище.