Ларри Нивен - Молот Люцифера

Не идите на запад. Ядерный центр Сан-Иоаквин был расположен к западу отсюда, но Сан-Иоаквин заполнен водой. Центр не мог уцелеть, и кроме того, он еще не был достроен. Остается Сакраменто. Дан представил в памяти карту Калифорнии. Он находился в горах, образующих восточный край залитой потопом центральной долины. Ему нужно спуститься ближе к низменности: там будет не так трудно. Но низменность расположена на западе. Между ним, Даном, и обширным озером, образовавшимся в долине Сан-Иоаквин — людоеды. Лучше не спускаясь с гор, идти к северу. Дан не думал, что ему удастся выжить, но ему очень не хотелось стать пищей для каннибалов.

Сержант Хукер шагал, глядя в небо.

Ветер вел себя будто он — стая разыгравшихся котят. Он бил с размаху, залезая под шлем, дергая за рукава и штаны, утихал на мгновение, затем засыпал пылью глаза, дуя чуть ли не одновременно со всех сторон. Черные тучи со вздутым брюхом словно были беременны и тяжеловесно двигались по небу. Вид у них был угрожающе страшен. Уже несколько часов как не шел дождь. Погода обещала выкинуть нечто особое — даже по стандартам Эпохи После-Падения-Молота.

Врач шагал в угрюмом молчании — заставлял себя не упасть. Сил на то, чтобы сбежать, у него не осталось. По крайней мере, хоть на этот счет Хукер мог не беспокоится. Зато его тревожило доносящееся сзади бормотание. Слов разобрать было нельзя, но в голосах часто слышалось недовольство и гнев.

Он думал: «Конечно, мы не станем есть друг друга. Должны же быть какие-то пределы. Мы же даже не едим своих умерших. Пока еще не едим. Придется ли мне это делать? Они недовольны, разозлены. Может быть, мне следует пристрелить Гиллингса?»

Вероятно, ему нужно было сразу застрелить Гиллингса — когда он вернулся и увидел, что капитан Хора мертв, а командование захватил Гиллингс. Но тогда у него не было никаких боеприпасов, а Гиллингс сказал, что теперь им следует устраивать свои собственные дела, стараться только для самих себя, что теперь, когда Молот прикончил цивилизацию, они все станут, мать их так, королями.

Вот смехота-то, но сержант Хукер не рассмеялся. Во внезапном приступе ярости он обернулся к врачу.

— Когда мы сделаем привал снова, на этот раз съедят тебя.

В животе у сержанта булькало.

— Знаю. Я уже говорил вам почему вы заболеваете, — сказал врач. Он был маленький, на вид безобидный, и весьма походил на бурундука. Сходство усиливала щеточка усов, торчащих под вытянутым носом. Он старался держаться поближе к Хукеру — что было разумно.

— Вы едите недожаренную говядину, — сказал врач, — потому что от крупного рогатого скота человек может подцепить не так уж много болезней. Свинину хорошо прожаривают, потому что многие болезни свиней — болезни и для человека. Паразиты и так далее, — он замолчал на мгновение, ожидая, что Хукер даст ему оплеуху, чтобы он заткнулся, но Хукер не отреагировал. — Однако, от человека вы можете заразится чем угодно, за исключением, быть может, серповидной анемии. С тех пор, как вы стали людоедами, вы уже потеряли пятнадцать человек…

— Восьмерых застрелили. Ты сам это видел.

— Они были слишком больны, чтобы бежать.

— Черт возьми, Они были новобранцами. Не знали, что им следует делать.

Врач замолчал на время. Они продолжали свой трудный путь. Тащились, не произнося ни слова. Задыхались, карабкаясь по крутому отсыревшему склону. Восемь человек застрелено, четверо из них новобранцы. Но умерло еще семеро солдат, причем не от пули.

— Мы все должны заболеть, — сказал врач. — Мы уже сейчас все больны, — он сходил с ума от жгущей его мозг мысли. — Господи, зачем только я…

— Просто ты был также голоден как и все другие. А что было бы, если б ты так ослабел, что не смог идти? — Хукер и сам удивился — с какой стати это должно волновать его? Что бы там не переживал в душе врач, что бы не испытывал — для него, Хукера, это было ничто. Он таил в себе один секрет, мстительно напоминал себе: когда они найдут подходящее для поселения место, доктора, видимо, изувечат. Как пещерные люди калечили своих кузнецов, чтобы те не сбежали. Но пока этой необходимости еще нет.

Где-нибудь. Где-нибудь должно отыскаться место, достаточно небольшое, чтобы его легко было оборонять, достаточно большое, чтобы там мог разместиться и прокормиться весь отряд Хукера. Какая-нибудь сельская община, где будет достаточно народу, чтобы обрабатывать землю, и достаточно земли, чтобы прокормить всех. Отряд сможет там поселиться. Хорошие вояки что-нибудь да стоят. Чертов Гиллингс! Он утверждал, что стоит им явиться куда-нибудь, как успех уже обеспечен. Пока что так не получалось.

Слишком голодны. Слишком много, черт побери, пришлось пройти, спускаясь с гор. Все магазины и склады ограбили еще до них. А люди просто бежали, либо так забаррикадировались, что, может даже с помощью базуки или безоткатного орудия не прошибешь…

Хукеру хотелось думать о чем-нибудь другом. Если бы они затеяли драку раньше, все было бы распрекрасно. Но нет, он позволил себя уговорить. И его уговорили, что лучше идти дальше, искать более подходящее место, что со временем они отыщут такое место…

— Если вам приходиться есть человеческое мясо… — врач не мог удержать свои соображения при себе. Ему нужно было их высказать. Лицо его кривилось, он старался сдержать тошноту. Хукер надеялся, что все это просто выдумки докторишки.

— Если вам приходится есть человеческое мясо, вы должны выбирать здоровых. Тех, кто быстрее всех бегает. Самых быстрых, самых сильных, тех, у кого самая лучшая реакция. Те, кого вы сейчас едите — больны. Съев их мясо, вы заболеваете тоже. Лучше б вы ели больную скотину, чем больных людей…

— Заткнись, лекарь-между-ног. Ты знаешь почему они умерли. Они умерли потому, что ты вообще не настоящий доктор, а лекарь-между-ног.

— Конечно. Как только вы изловите настоящего врача, я попаду в котел.

— Держись поближе ко мне, если хочешь дожить до того времени, пока мы его изловим.

До Падения Молота Ковлес был гинекологом. Во время Падения он находился в сдаваемом в наем охотничьем домике. Выехав оттуда, он сквозь непрекращающийся ливень направился вниз, к долине. Остановиться ему пришлось, когда машина уперлась в берег: в долине Сан-Иоаквин широко разлилось новообразовавшееся море. Там его и обнаружила банда Хукера — он сидел на радиаторе своего автомобиля под хлещущим дождем, нижняя челюсть у него отвалилась, он абсолютно не знал, что делать. Если бы у Ковлеса не хватило здравого смысла назвать свою профессию, он тут же угодил бы в котел. Ему не хотелось ни с того ни с сего призываться на военную службу. Он протестовал. И протестовал до тех пор, пока Хукер не объяснил ему, какая на самом деле сложилась ситуация.