Журнал «Если» - «Если», 2012 № 08

Впрочем, Джонни Депп, по слухам, с детства являющийся безумным поклонником главного героя, уговорил своего друга и коллегу снять адаптацию сериала для большого экрана. А уж если к двум профессионалам присоединяется третий (соавтором сценария стал известный литературный пародист, автор нашумевших мэшапов Сет Грэм-Смит), то в итоге можно ждать шедевра. К сожалению, до шедевра тут далековато.

Заточенный в гробу на два века бывший ловелас, отпрыск известного рода Барнабас Коллинз, проклятый соблазненной и брошенной им ведьмой, выходит на свет. Возвратившись в родовой замок, он встречает своих неблагополучных и обедневших потомков…

Чудесные диалоги, смешной и легкий сценарий гипнотически воздействуют на зрителя, и даже если вы не видели оригинального сериала (а большинство отечественных зрителей даже не слышали о таковом), история наверняка придется по вкусу. И в первую очередь благодаря игре несравненной Мишель Пфайффер, супруге Бартона Хелен Бонэм Картер и воплотившей образ бессмертной ведьмы Еве Грин. Ну, а в вампире есть что-то от Суини Тодда. Именно неизменность образов Джонни Деппа вызывает противоречивые чувства. Вроде бы все на своем месте, а искорки нет.

Вячеслав Яшин

Очередная «серия» многосерийного кинообзора [1] До этого вышли обзоры Вл. Гакова экранизаций отечественной дореволюционной (№ 4, 2007) и ранней советской фантастики (№ 12, 2011). А также отдельные обзоры экранизаций классиков за подписью иных киноведов: Алексея Толстого, Беляева, Грина, Булгакова, Шварца, Стругацких и Булычева. (Прим. ред.) , посвященная экранизациям отечественной литературной фантастики 1950–1970 годов, представляет самый яркий и плодотворный ее период. «Золотой век» советской фантастики, увы, оказался до обидного кратким. Он продлился меньше двух десятилетий, если вести отсчет с выхода ефремовской «Туманности Андромеды» до середины 1970-х.

К этому времени недолговечная хрущевская «оттепель» успела безвозвратно кануть в Лету. Что касается фантастики, то отныне перед каждой новой книгой Стругацких, как и перед их героями, открывались лишь «глухие кривые окольные тропы». А бал правили оккупанты, засевшие в приснопамятной «Молодой гвардии». Они яростно уничтожали идейно вредную, по их мнению, фантастику «космополитов Натановичей», прикрываясь, как знаменем, именем «истинного славянина» Ивана Антоновича. Как относился к этому шабашу сам автор «Туманности Андромеды», неведомо, ибо к тому времени он уже оказался бесконечно далеко от баталий, бушевавших на грешной земле.

Может быть, главной ошибкой режиссера Евгения Шерстобитова, взявшегося экранизировать «Туманность Андромеды», был выбор времени для экранизации. Фильм вышел в 1967-м, а за прошедшее десятилетие в нашей фантастике произошла подлинная «смена вех». Сними Шерстобитов свой фильм по горячим следам, когда роман Ефремова оставался практически единственным и безальтернативным образцом желанного будущего для многочисленных советских читателей фантастики, — и, глядишь, судьба картины оказалась бы иной. Но к середине 1960-х вектор советской утопии значительно сместился: на фоне «Полдня» Стругацких роман Ефремова с его декларативной патетикой и отсутствием живых людей (наличия смелых и оригинальных идей никто не отрицал ни тогда, ни после) смотрелся явным анахронизмом. А уж когда все было перенесено на экран, и актерам пришлось выговаривать это вслух… Короче, в результате вышел не просто провальный фильм, в те времена это выглядело дурной пародией!

Кажется, это в полной мере осознали и создатели картины. Первоначально она задумывалась как первая часть кинодилогии (оригинальное название звучало почти по Лукасу: «Туманность Андромеды. Часть 1. Пленники железной звезды»). И отказ режиссера от работы над вторым фильмом — официально из-за кончины исполнителя одной из главных ролей Сергея Столярова — все восприняли как должное.

Картонные декорации — это еще полбеды, хотя более убогие картины далекого земного будущего (пионерского лагеря «Артек») и дальних космических миров, казалось, трудно вообразить. Читатели романа Ефремова еще могли включить собственную фантазию, представляя себе гигантских инопланетных «медуз», поражающих энергетическими разрядами, или пламенный эротический танец Веды Конг — своего рода «культурное послание» землян Великому Кольцу. На экране же в качестве инопланетных монстров зрители увидели бесформенные тени-кляксы, а вместо танца — анимацию, примитивную даже по меркам шестидесятых. И самое главное, по-советски ханжескую: раздеть народную артистку Вию Артмане и заставить ее в таком виде плясать для гипотетических зрителей с далеких планет постановщики не решились.

Главным же фактором, обеспечившим провал картины, стали картонные образы. В книге они не вызывали такого раздражения, но в кино, стоило героям открыть рот, как текла трибунная речь — либо научпоп, либо поток банальностей. Не спасли фильм даже единичные находки, вроде замеченного уже современными зрителями некоего прообраза ноутбука на столе Дара Ветра в исполнении Столярова.

Напротив, двухсерийный фильм «Бегство мистера. Мак-Кинли» (1975) в целом можно считать удачей, что нашло отражение и в официальном признании: создатели картины были награждены Государственной премией.

Правда, и режиссер, и сценарист на сей раз были другой «весовой категории» — Михаил Швейцер и Леонид Леонов. Видный советский прозаик переделал собственную одноименную киноповесть, опубликованную еще в 1961 году, убрав из нее явные пропагандистские клише. Помог фильму и звездный актерский состав: Донатас Банионис, Борис Бабочкин (последняя роль в кино), Алла Демидова, Игорь Кваша, Леонид Куравлев. Не говоря уже о Владимире Высоцком, сыгравшем как бы самого себя — уличного барда, для чего он специально написал девять баллад, из которых в фильм вошли не все.

Что до собственно фантастики, то она пронизывает картину сюжетно и идейно, но сведена к минимуму в антураже [2] Так, Мак-Кинли довольствуется советской электромеханической счетной машинкой «Быстрица-2». А «мир Запада» смотрится как виды Будапешта, где и снимались многие сцены. (Здесь и далее прим. авт.) . Но финальные сцены пробуждения героя после трех столетий, проведенных в анабиозе, впечатляют и сегодня. Взору мистера Мак-Кинли, решившего сбежать из своего кошмарного настоящего в обещанное благоустроенное будущее, предстают не цветущие сады, а выжженная ядерными взрывами бесплодная пустыня. Это первая отечественная картина, в которой показан мир после глобальной катастрофы.