Евгений Лотош - Серый туман

— Ну, все мы люди, все человеки… — Прохорцев откровенно зевнул и положил листки на стол. — Ежли людям маленькие грешки не прощать, как жить-то? Жизнь такая. Подумаешь, подработки!

— Да гнать в три шеи за такие подработки! — рассердился Олег. — Вы пытались когда-нибудь транспорт заказать? Для дела, я имею в виду – шкафы для министерства перевезти, скажем? Я пробовал, еще когда снабженцем работал. Фиг-два допросишься – то бензина нет, то весь транспорт в разгоне. Зерно, блин, на токах преет, потому что нет грузовиков до элеватора доставить, пшеница тысячами тонн в силос уходит! Ладно бы водилы получали мало, так ведь зарплата в три раза выше, чем у профессора в университете! Что им еще надо? Еще в два раза больше получать? А морда не треснет?

— Молодой ты еще, парень… — усмехнулся Хмырь. — Толку-то им платить? Все равно в магазинах пусто. Ну ладно, кто-то на рынок сунуться может. Но ведь там цены такие, что и на пятикратную зарплату не разгуляешься. Да и еще подымутся, если туда все бросятся. Нет уж, ты, дружок, жизни не нюхал. Как пришел после института по распределению к столу заказов… Кто, кстати, подсобил? Лапа, небось, нашлась, мохнатая до невозможности?

— Какая лапа! — Олег аж привстал от возмущения. — У меня с истфака диплом красный, да еще и за четыре года! Я экстерном сдавал.

— Ты мне мозги не парь, я твою биографию читал. Чтобы в таких местах работать, пусть даже кладовщиком, нужно не диплом красный иметь, а другие бумажки того же цвета. На которых циферки нарисованы, знаешь, единичка такая и пара ноликов. Или родственничка любящего… Ладно, твое дело. Не хочешь – не говори. Я человек маленький, а шеф все равно тебя до изнанки знает. Я что хочу сказать – грош цена твоим изысканиям. Что водилы на стороне подрабатывают, всем известно. Я сам однажды такого за двадцатку нанимал, диван тещин перевезти. И что продавцы воруют по мелочам, а завбазами – по-крупному, тоже не секрет. Ну, посадят одного-второго, а толку-то?

Олег, заколебавшись, молча посмотрел на него. Совершенно детское желание показать, что и он не лыком шит, распирало его изнутри, словно воздушный шарик. Он попытался обуздать себя, но не выдержал. Шарик лопнул, мысленно усмехнулся он перед тем, как открыть рот.

— Еще одна сводка имеется, Арсений наш Афанасьевич, — он небрежно выдернул из кипы еще одну бумажку. — Секретная, между прочим. В руки не дам, и не просите. Знаете, что в ней описано? Перемещение крупных партий транитина, он же «аравийская муть». Наркотик такой, не очень сильный, но привычку вызывающий почти мгновенно. У кнопа… у Канцелярии свои агенты много где имеются, сами знаете. И вот если мы наложим транзит наркотиков на ту сводочку по левым рейсам, очень удивительные вещи выясняются. Может, конечно, у меня что-то и упущено, но сама тенденция оч-чень интересна.

Олег замолчал, наслаждаясь заинтересованным видом на лице Прохорцева. Тот безуспешно пытался скорчить скучающую мину, но, наконец, сдался.

— Ну ладно, колись, — махнул он рукой. — Все равно ведь расскажешь, пусть и секретно. Да ты не бойся, у меня допуск не ниже, чем твой. Кстати, а сводочка по «мути» у тебя откуда? Что-то я не помню твоей должности в оперативном или аналитическом отделе.

— Секрет. К Хранителям все вопросы, — дернул плечом Олег. — Так вот, если предположить, что наркоту по воздуху возить рискованно, да поездами – тоже, мало ли кто и когда в грузе порыться захочет, то возят ее автотранспортом. И если проверить, кто и когда совершал дальние неучтенные рейсы, у нас еще одна табличка с номерами грузовиков получается. Вот ее могу показать. Держите.

Прохорцев со скептической миной принял листок, но тут же его брови поползли вверх.

— Это же… — пораженно пробормотал он. — Парень, ты уверен, что не ошибаешься? Общаковские спецколонны «муть» возят? У тебя точно крыша поехала.

— Нет, к сожалению, — развел руками Олег. — На три раза перепроверил. Спасибо Хранителям, машинка для обработки документов у них замечательная, сбоев не допускает. То-то и оно, что спецномера. Все пятнадцать машин приписаны к автоколоннам Службы Общественных Дел в разных городах. И все они расположены на основных шоссе от южных и западных портов к столице и крупным промышленным центрам, типа Катринвилля или Мезоя.

— И ты всерьез заявляешь, что «муть» по стране возят грузовиками СОД? Слушай, парень, ты, конечно, умничка и все такое, но на твоем месте я бы сжевал свою бумажку и никому про нее не рассказывал, — Прохорцев, кажется, испугался по-настоящему. Его лицо побледнело, дыхание участилось. Пальцы нервно ухватились за подлокотники стула. — Я тоже промолчу в тряпочку, мне моя шкура еще как дорога! Теперь я понимаю, за что тебя тогда по башке приложили. Да тебя же сотрут в пыль… и меня заодно, если узнают, что ты со мной откровенничал. Слушай, твой кабинет не на прослушке?

— Успокойтесь, Павел Арсеньевич! — резко бросил Олег. — Кабинет не на прослушке, проверено. Вам лично ничего не грозит. Да и мне – тоже. Все сводки я передам Шварцману, а там он пусть сам разбирается. Да что с вами, в самом деле?

Прохорцев оттянул воротник рубашки. Узел галстука мешал, лицо казалось набросанным карандашом на ватмане.

— Сейчас… — прохрипел он. — Сейчас…

Сунув дрожащие пальцы в карман пиджака, он извлек стеклянную трубочку и закинул в рот белую таблетку. Олег встревоженно наблюдал за ним.

— Врача вызвать? — осведомился он, положив руку на трубку телефона. — Скорую?

— Не надо. Само пройдет.

И в самом деле прошло. Через минуту Прохорцев успокоенно откинулся на спинку и часто задышал.

— Вот так и общайся с вами, молодыми да ранними… — скривился он. — Как серпом по яйцам! Поработай с мое с шефом, еще и не так сердечко шалить начнет. Парень, ты знаешь, как как в СОД с выскочками типа тебя поступают? В бетон живьем закатывают! На куски режут! Плохо кончишь, помяни мои слова.

— Вряд ли, — Олег пожал плечами. Он уже жалел, что поддался детскому порыву. Загнулся бы гость у него на коврике – что бы он Шварцману объяснять стал? Что тайны налево и направо разбалтывает? — Не беспокойтесь, я лично уже про наш разговор забыл. Да и вы, наверное, тоже. А что с дуболомовыми наркоторговцами делать – уже не нам решать. И вообще, вы как хотите, а я домой поехал, обедать. Жрать хочется.

— …а еще знающие люди говорят, они все на шее звездочку кверх ногами носят, штобы шайтану поклоняться так, значит. Шайтан им свою силу дал, вот они и должны его ублажать как могут, а не то отберет он свою силу взад, они и останутся ни с чем.

Шушукающиеся бабушки на скамейке у подъезда притихли и неприязненно посмотрели на вылезающего из машины Олега. До того, как его начал привозить домой персональный автомобиль, те же самые старушки охотно здоровались с ним и даже пытались обсуждать тонкости международной политики в лице злостной нарушительницы всяческих пактов Сахары. Но теперь Олег все сильнее чувствовал трещину, пролегшую между ним и соседями по подъезду. В последнее время с ним даже перестали здороваться. Ну что же, тебя, дурака, предупреждали, грустно покачал про себя головой Олег. Переехать тебе предлагали, заботились. Привычка, конечно, вторая натура, но и к жизни надо прислушиваться. Ладно, завтра пойду к управделами, как там бишь его…