Гарри Веда - История одного ограбления…

Может сдать бабку газетчикам? Ученые всего мира многие годы ломают тыквы над проблемой понимания природы гравитации, а тут, в отдельно взятом строении, сие явление временами отсутствует, да еще и выборочно. Причем, заявляется, что всем этим можно чуть ли не управлять. Я даже представил заголовки — "В городе N найдена дыра в Матрице".

Почти стемнело, когда я подрулил к дому. Анжелочка поднималась по лестнице первой и я, как завороженный, смотрел на танец ее бедер и гибкой талии. Пришлось ущипнуть наваждение за зад, бандитка взвизгнула и с хохотом побежала наверх.

Я поднимался не спеша, предвкушая предстоящую феерию плотских утех. Нужно заканчивать на сегодня с размышлениями и мозголомкой, утро вечера мудренее, если верить народу, конечно.

Воскресенье — категорически мой день. Лень достигает апогея, а моя совиная натура купается в возможности поспать подольше. Причем, тот факт, что назавтра снова трудиться — является главным козырем в решении гамлетовского вопроса "тунеядец я сегодня, или все-таки сделаю чего-нибудь'.

В это воскресенье я решил отдыхать. Что бы там ни было, но в первое воскресенье, после слияния с трудовым обществом, моему внутреннему я нужно уделить время лени.

Благо, Анжелочка подорвалась с утра с воплем «меня разорвут на части, через десять минут моя смена» и умотала на свое рабместо. Я потынялся по комнате, почесал живот и решил допрессовать недодавленную массу еще чуть-чуть. И это чуть-чуть превратилось в заобед.

Идти никуда не хотелось, пожрать не мешало бы, конечно… Но лень уже пустила свои бархатные щупальца и поднять меня можно было исключительно пинком. Или подъемным краном. Ни то, ни другое не грозило и я предался раздумьям.

Все-таки что-то очень важное я вчера понял. Только еще не осознал. Мир вокруг выглядел иным. Причем, все в точности такое, как было несколько часов назад. Но сдавалось, что я напрочь забыл, каким он было на самом деле и подменил воспоминание нынешней картинкой.

Нет, не так. Все что меня окружает — ни при чем. И вчера моя комната, город за окном, моя жизнь были такими же, как и секунду назад, изменился я сам, и все воспринимаю иначе, и это ощущение мне ново.

Если на картинку, которую я вижу, можно влиять еще до того, как руки изменят ее физически… Возникает вопрос — что я вижу на самом деле? И что я сам в этом всем? И кто еще может так же влиять на окружающее?

Неужели все, кто захочет… Но тогда мир превратится не то, чтобы в хаос, а просто в пластилин, который меняется без остановки, под цепкими пальцами скульпторов-любителей. Но окружающая среда выглядит стабильной. Никто ничего не меняет? Не знают, что можно?

А с чего я взял, что могу… Стоп, факт есть. Стоило мне по-настоящему захотеть присесть — и вот вам, пожалуйста, посадочное место. Или это совпадение. А может, и проделка нашей знакомой шаманьи.

Но, почему-то, я верил ее словам. Словно это были не слова вовсе, а текст, состоящий из постулатов, которые и так всегда знал, только выразить не мог, да и признаться себе самому не получалось.

За этими неконструктивными мыслями прошел час, чувство голода одержало верх и я решил не тратить калории попусту. В качестве компромисса с ленью было вынесено коллегиальное решение — закинуться фастфудом типа хот-дог и расслабиться.

В ванной на меня взглянула рожа с полунедельной щетиной, которую нужно было брить, не смотря на все ее гримасы неудовольствия.

Я с отвращением посмотрел на станок с тупым лезвием. Закон сохранения, друзья, как следствие моего запущенного быта и безалаберности в целом. Вспененное мыло — а было бы странно думать, что не закончилась и пена для бритья — меняли ситуацию не сильно, я выругался и приступил к экзекуции. Бритва заелозила по коже буквально со зверским скрежетом, по щекам текли слезы, но самураи презирают боль.

Вашу так растак…

Хот-дог водился рядом, в небольшом лотке, по соседству с толстой веселой продавщицей, жарочным аппаратом, тюбиками с кетчупом, майонезом, набором соусов и другими малосъедобными вещами. За ворох мелочи я получил душистую булку с собакой внутри и капающими отовсюду ингредиентами счастья. Впился зубами в сочную мякоть, принял позу вопросительного знака и заурчал от удовольствия.

Все-таки, вещи, знакомые с детства имеют особую притягательность, куда там той магии. Следом ушел второй хот-дог. Потом порция сливовой шипучки не оставила им никаких шансов на выживание.

Самое время для прогулки по городу.

Я переходил через улицы, рассматривал дома, небо, проезжающие машины, людей, точно видел это все впервые. И не замечал ничего необычного.

Может быть ничего и нет. А все мои нововыявленные заморочки — просто плод воображения? Хотя, сомневаться в увиденном — верный путь к паранойе, если к ней есть путь, конечно.

Я шел, задрав голову вверх и напевал песенку рема про то, что 'она хочет быть кое-где'. Хорошая песня, мне очень нравится. Когда-то я услышал ее в первый раз и, помню, целую неделю слушал только ее, раз за разом, пока каждая нота не оставила отпечаток в моем внутреннем ухе. Со мной такое бывает — я влюбляюсь в песню, гоняю ее по кругу целыми днями, и впитываю ее окончательно.

Улочка была довольно тихой, аккуратно беленые деревца радовали глаз зеленью, большинство окон были открыты. Безлюдно и тихо. Пройдя еще пару шагов, я остановился, как вкопанный.

Вать машу, из окна на втором этаже явственно доносился характерный гитарный перебор и ремовский голос — «she knows that… Трам-пам-пам-пам-пам… She just wants to be somewhere… She just wants to be…»

Вас били обухом по голове? Меня нет, но я уверен, что испытал идентичные этому приключению эмоции.

Только таких совпадений недоставало моему мозгу, чтобы попасть на дурку окончательно. Песня все продолжалась, я все стоял и слушал, пока кода не поставила точку. Постоял еще минуту — тишина. Слышен был ветер в листве да шум автомобилей на соседней улице.

Захотелось выругаться, громко.

Прошло две недели. Я ни на секунду, ни на миллиметр не продвинулся вперед, пора было впадать в отчаянье. Вывеска за окном по-прежнему мозолила глаза, я интегрировался в образ трудяги все сильней. И мне это не нравилось.

Сегодня был день привоза наличности из области. Это означало, что мешков будет побольше и сумма, судя по всему, покрупнее, чем в обычный день. А еще это означало, что везти все эти благости будет наш фургон с моим приятелем за штурвалом.

Меня охватило какое-то безумство. Я с холодно сжатыми губами расставлял на столе патроны, валял их щелчками и ловил в ладонь за мгновение до падения на пол.

Шансов не много. Два автоматчика, Колян, другие случайные свидетели. Устраивать квейк наяву не хотелось, да и цена денег в этом случае уже была бы другой.