Гарри Веда - Мозголомка. Сборник рассказов

А вот и родная башня. Родители вернулись со смены и стыковочный шлюз свободен. Двадцать пятый этаж. По одному в год. Прогресс родного дома.

На стыковку ушло пару минут и Роман сграбастал в объятьях ошалевших от радости отца и мать.

Полтора часа спустя за семейным ужином велась неспешная беседа ни о чем. Давно забытая эрзац-пища навевала ностальгические воспоминания, Роман сидел с набитым ртом и слушал отца.

— Так вот, представь, грабитель ей размозжил голову. А в ноутбуке, когда его подключили — странная запись. Что-то вроде переселения душ.

— Ты все еще веришь в такую чепуху? Ты хоть никому не говори, кроме меня. Без обид, в нашем дурацком обществе на карьеру могут влиять и не такие мелочи.

— Сам ты чепуха. Она в нашем информационном отделе работала. Сегодня и случилось. В ноутбуке файл, там черным по белому — ее мозг вступил в контакт с процессором. Типа переселение душ существует…

Кусок мясорыбы вывалился изо рта Романа и плюхнулся обратно в тарелку. Ослышался что ли?

— Еще раз, пап, и медленно. Кто с кем в контакт вступил?

— Ну, вроде как ее мозг, в момент смерти, с процессором или операционной системой. Наши программисты разбираются…

Ромка рванул, будто на стометровке. Твою ж мать… Из машины набрал Николая:

— На восточном заводе чп произошло. Баба какая-то ласты склеила, а в ноутбуке странный файл нашли. Быстро выясни, кто в курсе, ограничь их перемещение и коммуникации. Чтоб ни одна живая душа боле. Бери Антона Виленовича из Академии Наук, пусть он там группу соберет. И дуй сюда. Мгновенно. Иначе — лично придушу, несмотря, что ты большой! Конец связи!

Наушник буркнул нечто среднее между "принято" и каким-то ругательством и отключился.

Или это бред, или это шанс. Роман шестым чувством почувствовал вакуум под ложечкой. Мозг с операционной системой! Так, стоп… Разберемся, неча истерить пока…

Нет, но каково!

Через три дня Антон Виленович сидел в кабинете Романа с важным видом возложив руки на коммуникационный планшет и увесистую пачку электронной бумаги, все время нервно поправляя очки и откашливаясь, как перед важной речью.

Кабинет Ромки был полной противоположностью пенатам главного. Абсолютно пустой, с небольшим только столом возле оконной панели, он напоминал ординаторскую в больнице. Белые стены и зеркальный пол создавали ощущение гораздо большего пространства, чем было на самом деле.

— Глаголь… — весело произнес Ромка и движением ползунка придал стенам зеленоватого оттенка, чтобы было приятнее.

— Итак, первичный анализ показал… — вступил Антон Виленович саксофонным голосом и снова поправил очки средним пальцем, будто посылая все вокруг, — … Что импульсы мозга могут каким-то образом транспонироваться и коррелироваться по нейронам ноосферы…

— Стоп. — Роман передумал ставить зеленый и добавил синевы. — Давай, словно для детей-дебилов. Ты перед кем выпендриваешься?

— Хорошо… — покорно произнес глава Академии Наук. — Если для вас, Роман, то вкратце скажу следующее. В момент смерти мозг женщины-программиста вступил в контакт с собственным ноутбуком. Причем, в обход операционной системы, будто с живым человеком. Там подробнейший файл от ее имени. Большинство написанного представляется мне откровенной ересью, но что-то в этом всем есть. Нужно разбираться более детально, экспериментальная база нужна.

Роман барабанил по столу пальцами, подсознательно имитируя шефа.

— А если это профанация? Или того паче — фальсификация? — Первый зам недоверчиво глядел на отца науки.

— Все может быть… Но одна деталь заставляет меня обратить серьезный взор на данную научную задачу… — заунывно начал Антон Виленович новый виток своей беллетристики.

— Тоша, ты опять?… — Ромка резко сделал стены ярко-красными.

Ученый дернулся будто от пощечины, но сдержался. Он был неимоверно обязан этому молокососу. Так бы и продолжал читать римское право во второразрядной юридической академии.

— Время создания файла — ровно через секунду после физической смерти этой дамы. Ноутбук разбит одним ударом с ее головой. Заменить винт было невозможно. Его после вырезали кусачками. Вот так, Роман Алексеевич.

Под ложечкой засосало еще сильней. Неужели сможем… Должны. Или можно сразу в Африку мигрировать. Хотя — и там уже три завода стоят.

— Времени нет совсем. Собирай группу вундеркиндов и копай. Я не хочу тебя пугать, но от того, раскопаешь или нет — зависит твое будущее в Академии Наук… — Роман поглядел пару секунд на озадаченного таким оборотом событий пожилого профессора, потом откинулся на спинку своего анатомического кресла, висящего над полом на магнитной подушке. — А также мое в этой стране. Да и вообще этой страны. Только ни о чем меня не спрашивай.

Коридор Менториата пришельцев был выполнен в их аутентичном архитектурном стиле. Пятиугольный в сечении, левитирующая дорожка посередине. Точечные источники света в воздухе вдоль всего потолка. Над полюсом — полярная ночь и длинные оконные проемы были открыты, подставляя свои бока под слабый голубоватый оттенок люмированного снега.

Роман катился на бесконтактном диске и постоянно сглатывал от подступающей тошноты. Это был далеко не первый его полет на орбиту, но получать удовольствие от космонавтики он до сих пор не научился.

Ментор восседал в довольно большом, как для орбитальной тесноты, зале, за внушительным пультом, сплошь увешанном голографическими экранами, выдававшими объемные изображения прямо в пространство; чудными органами управления, заточенными под трехпалость нелюдей; всевозможными светящимися штырями, торчащими в разные стороны, напоминая дикобразовы колючки, градиентно меняющие цвет по всей длине в такт некой внутренней бесслышной мелодии; а также завален множеством коммуникационных устройств, предназначение которых Ромка представлял весьма слабо.

Только молодой человек вкатился в кабинет — пришелец оттолкнулся от своего стола и ловко проскользил к визитеру.

— Рад приветствовать нашего молодого друга. — Металлизированно проскрипел Ментор. Звук лился из модулятора на его поясе.

Роман, скрывая отвращение, осторожно пожал протянутую ему лягушачью лапку с противно пульсирующими под практически прозрачной кожей зеленоватыми жилками.

— Я тоже рад снова посетить вашу чудесную колонию. Не могу взять в толк только, зачем мне было нужно тащиться в такую даль… планы строительства вполне можно было сбросить хоть на парашюте.

— Ну, я не мог отказать себе доставить вам удовольствие нашим личным общением. — Безапелляционно оборвал начальник. — Невесомость приятна, к ней нужно лишь привыкнуть.

Роман не стал возражать, мысленно соорудив фак в ответ.