Гарри Веда - Мозголомка. Сборник рассказов

— Я поняла. Я читала твое досье в Центре. Ты принял меня за ту, что инициировала тебя. Но я — не она… та женщина умерла очень давно.

— Мы все умерли. Многие — уже не по разу. Хорошо… почему у тебя ее тело и лицо?

— Теперь мне все ясно. Когда мы тебя искали — сигнал мозга, вступающего в контакт, подвергали определенной модуляции. Видимо, ко мне применили тот же синхронизатор. А облик — он же у тебя изнутри идет.

— Мог бы и сам догадаться. Старею…, — глаза Джона неожиданно улыбнулись на секунду и снова стали холодными, как хром, — так что там Центр-то…

— Ты уже вступил в контакт с объектом?

— Разве что, еще в него не стрелял…

— Ты инициировал его?

— Пока нет… жду ж, едрить, вашего сигнала. Что за глупые вопросы…

— Я должна была уточнить. Ты готов?…

— Да. Я прочувствовал его частоту и модуляцию. Мы с ним одного рода и я могу не просто инициировать знание, я могу полностью загрузить всю требуху в его душу.

— Да, ты сообщал. Из Центра попросили этого не делать.

— Фак офф.

— Он же враг! Нельзя передавать врагам знания! Мы должны составить тонкую дезу…

— Передай в Центр, что они могут идти в жопу. Мне пофигу ваши враги и я не намерен…

— Ты же наш… Джонни… Костя…

Вейн с холодной улыбкой смотрел на агента.

— Нет. Вот тут вы ошибаетесь. Я ничей. Принципиально. Помощь центру — это мой добровольный акт, благодарность… черт, я даже не знаю за что… Но выполнять указы… Передай — еще одна попытка мне хоть что-то указывать и я посылаю их в анус. Со всеми прожектами. И на связь больше не выхожу.

— Вы отказываетесь нам помогать, мистер Вейн?… но… как же… — ее вид был очень растерянным. Куда-то подевалась и строгость, и белокаменность, лицо ее ожило, на щеках заиграл румянец. — Если я такое передам, они примут меры…

— Какие? Вынут процессор и растопчут ногами? Я хорошо покопался в своем подсознании. Я шесть жизней потратил на Тибет, Индию, Китай и тому подобные душеценительные места. Я контролирую свое бытие насквозь. И не только на финальной петле. Я репродуцировал свою личность в сеть. И архивирую туда всю накопленную информацию, каждый раз, когда заканчивается перерождение. Если вы физически уничтожите родивший меня процессор — через какое-то время моя личность инициируется снова, на другом. Ну, разве что про Дикий Запад не запомню. Не скрою — буду расстроен. Мне тут очень нравится. Просто пристанище нашел… Но — и только.

Девушка совсем потеряла самообладание. В глазах стояли слезы и губы дрожали.

— Джонни, почему?… — она едва выговорила, горло перехватывало и не разрыдаться ей стоило больших сил.

— Тебя как звать?… — Вейн смягчился, бедняжку стало немного жаль.

— Аня… Энн, вернее…

— Хорошее имя… и одно, и второе… у тебя это первая петля?

— Да… я осваиваю знание… Но у людей ведь многоразовая реинкарнация удается только у одного процента. Я очень боюсь, что у меня не получится…

— У тебя получится… — Джонни выпрямился на своем троне и скрестил руки на груди. — Так вот, Энн… то, как я живу — мое сложное внутреннее дело. Я не нахожу причин вешать хорошему парню дезу при инициации только потому, что вы причисляете его к своим врагам. Мы с ним одного рода. Мы с ним похожи. Если уж выпала доля лишить его счастливого неведения — я поделюсь всем, что знаю сам. Пусть хоть какая-то отрада будет бедолаге. Не стану делать вам бессловесного раба. Единственное, что могу предложить — не сообщу ему принадлежность…

Джонни потер глаза и посмотрел в окно. Ласточки летали высоко, дождя не будет. На небе — ни облачка. Даже пыли нет. Рай?

— Ты передай в Центр про анус и указы. Еще передай, что я загружу в объект все знания о происхождении его души, все методы управления бытием и способы управления реинкарнацией. Я не скажу ему только о том, что мой и его процессоры принадлежат разным враждующим сторонам. И умолчу про связь между Живым Миром и нашим. Передай в центр, чтобы данные, которые я ему буду аплодить после инициации, не были направлены на повреждение его системы. Только на создание дыры в механизме безопасности. Только так, я все проверю. Ваша война — это ваша война. Несмотря на то, что вы меня создали. Если б сознательно — был бы другой разговор. А так… случайно сотворили… и в таком контексте возникает вопрос — вас ли считать создателями… Поэтому молитесь, чтобы у оппонентов еще не было технологии связи с Мертвым Миром…

Джонни отцепил тяжелый пояс с амуницией. И принялся стаскивать кирзачи.

— Все, детка, я — спать… Приходи еще… твое лицо дарит мне приятные воспоминания…

— Приду… — Девушка вытерла ладонями слезы и ежисто посмотрела на ренегата. — Куда я денусь…

Три дня спустя, под вечер, возле офиса шерифа наблюдалось слаженное оживление. Мистер Стоун в окружении сыновей в десятый раз осматривал винчестер и револьверы. Младший топал ногой и поправлял в сапоге маленький дамский бульдог, чтобы не мешал. Старший сидел на крыльце и проверял бритвенное острие кривого индейского ножа. Идеальное лезвие скрипело по подушечке пальца, оставляя на своей глади микроскопические кусочки кожи. Все остальное давно проверил — к чему лишняя суета.

— А если это ловушка?… — средний, Леонард, грыз яблоко и всем своим видом выказывал отстраненное участие.

— Вряд ли… У Бешенного Бизона есть личный резон сдать Джона. Блядь… — шериф поморщился от собственной рифмы. — Эта столичная паскуда не гнушается чужыми скво…

— А чего Бизон ему сам скальп не ободрал?…

— Потому, что трус. И косяки с женой — следствие в том числе и этого. Нам без разницы эти красножопые, но сейчас ситуация нам выгодна. Еще вопросы?

— А почему бы просто не навесить ему десяток грамм в лоб метров этак со ста? Мы можем взять его в хороший мешок, сучонок ни в жисть не вырвется… — старший крутанул нож в плоские ножны на боку и вытянул ноги.

— Наша задача — привезти его живым. Директивы строгие. Я видел бумаги из Вашингтона. Даже думать не смей! И по ногам осторожнее, не хватало еще, чтобы он ласты склеил от потери крови…

— В таком случае у меня вопрос… — Рой хихикнул. — Папа Рон, ты его свистелкой загипнотизировать собрался?

— Не задавай лишних вопросов. — Отец оборвал неуставное веселье. — Что делать — я расскажу по ходу. Готовы? Рой впереди, я за ним, потом Леонард, ты, Денни — замыкающий. Вперед…

Несколько мгновений ушли на посадку и армия походным порядком вылетела из города, оставляя за собой инверсионный след пыли вдоль по дороге.

Солнце побалансировало на горизонте еще с полчаса, потом выполнило быстрое сальто вниз и темнота заложила своей ватой мизансцену. Малость спустя, тучи открыли молодой месяц и он повис люстрой в окружении звезд, как киногерой на выданье.