Ольга Макарова - Б.В.Г

— Похоже, этот их Голос Фенрира объединил племена… эти дикари… фанатики…

— Успокойся, Тёрн… — сказала Тьяра… — Говори все по порядку…

Тёрн взял себя в руки. Осмотрелся. И заметил, что вожди Приморцев все здесь… похоже, он вломился на совещание… правда, маленького Дара не было…

— Еще можно остановить их, рассеять их, разрушить их согласие, — сказал Тёрн уже спокойней. — Убив их вождя… Сделай мы это раньше, они лишь воспылали бы местью… но сейчас… он на волне… он чуть ли не полубог — только такой сумел бы объединить все дикие суеверные племена… сейчас его смерть станет большим разочарованием… это будет начало их конца…

— У тебя есть план?

— Я оставил ему метку. Ожерелье из гильз, которое ярко блестит на солнце. По ней его можно выследить и убить.

— Хорошо. Я пошлю птах с вестями ко всем нашим поселениям. Мы соберем все силы в кулак здесь. А ты возьми лучших лучников и попытайся добраться до Голоса Фенрира… в конце концов, это просто человек…

В этот момент заговорила Рон. Мих перевел для Тьяры и Тёрна:

— Моя тетя говорит, что не стоит рисковать в таком деле. Говорит, что снайпер с винтовкой тут будет куда полезнее лучника…

— Снайпер… — удивилась Тьяра. Дар много рассказывал об их мастерстве… о том, что они не промахнутся и за километр…

— Да, — сказал Мих. — Тетя Рон предлагает себя. Просит указать место. Она и мой отец отправятся туда на самом быстром снегоходе и убьют этого вождя, не подходя на опасное расстояние.

— Хорошо… — кивнула Тьяра. — Спроси еще: выступят ли Приморцы на нашей стороне.

— Мы ели с вами один хлеб… — сказал Мих и добавил: — Дар не откажет тебе в помощи…

…Опустевший дом… Он везде и всюду казался враждебным, словно возмущенный дух Вирагги еще витал здесь. Тьяре было не по себе в этой маленькой крепости… душу пробирал холодок…

Новая чифесса устало опустилась на кровать… сейчас бы свалиться и уснуть, хотя бы на время забыть все…

— Я поеду с ними, — говорил Тёрн, собираясь. — Я знаю этого Голоса в лицо… хотя… на таком расстоянии… Нет, я все равно должен поехать — иначе мне будет неспокойно… — Тёрн выглянул в окно. Во дворе его никто не ждал.

— У нас есть пять минут, милый? — печально спросила Тьяра… но… как же приятно было называть его так…

— Есть, наверное, — ответил Тёрн мягко. — Ты хочешь что-то сказать?

— Посиди со мной, Тёрн… — попросила Тьяра. Тёрн послушно присел на кровать рядом, и девушка обняла его. — Кто знает, чем все обернется, мой хороший… Просто поговори со мной, пока их нет… ладно?

Тёрн улыбнулся.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал он. — Будто и не сражалась…

— Дар меня вылечил, — объяснила Тьяра. — Он лечит прикосновением, вот так, — она взяла Тёрна за руку, — и через пальцы идет тепло…

— Он славный малый, — кивнул Тёрн. — Я даже жалею, что так отделал его тогда… я же ревнивый дурак, ты знаешь… за что и получил: опозорен прилюдно.

Тьяра тихонько засмеялась.

— Кто осмелится стыдить мужчину чифессы? Мм? — шутливо заметила она. — Забудь это, Тёрн.

— Что ты решила насчет Дара? Ты возьмешь его своим вторым мужчиной? — спросил он.

— Нет, — Тьяра покачала головой. — Никогда… никого… Ты единственный…

Тёрн удивленно замолчал, не сводя глаз с Тьяры. У него просто не было слов… Он бы так много хотел сказать сейчас, но, как назло, — у него не было слов…

— Единственный… — ласково повторила Тьяра…

Во дворе зычно бибикнул снегоход…

— Мне пора, — шепнул Тёрн смущенно и отвел взгляд.

— …Береги себя, любимый, — сказала на прощание Тьяра. — Береги себя…

…Она еще долго смотрела в окно, провожая маленькую группку взглядом. Они отправлялись на двух снегоходах. Ив, Рон на одном и Дар с Тёрном — на другом. Дар настоял на своем участии. Он оправдывался тем, что без переводчика эти трое даже не поймут друг друга…

Теперь Тьяра беспокоилась за них обоих… почему-то из всех четверых именно Тёрн и Дар казались ей самыми беззащитными… Это было мучительно — смотреть, как они уезжают навстречу одуревшим варварским полчищам…

…Две серые точки скрылись из виду… Все, теперь у Тьяры не было ни пяти минут, ни секунды на то, чтобы печалиться. Нужно было обсудить на военном совете, что делать дальше… нужно было сделать то, сделать сё…

Птахи уже летели к дальним поселениям с приказом ВСЕМ Тиграм прибыть в центральный город… Скоро здесь будет множество людей… быть может, Тьяра даже увидит родителей… да… она их уже семь лет не видела, с тех пор, как ее отдали сюда на обучение…

Здесь в пять лет ей дали в руки кэн… начали учить… фехтовать и думать… с самого начала правления Вирагги всех детей учили читать, писать и считать… учили военной тактике… учили тигриным легендам…

Сможешь ли ты, Тьяра, заменить ту, что так заботилась о своих людях и об их будущем? Сможешь ли ты стать лучше… Пока тебя хватило только на то, чтобы обезглавить тигриную армию в преддверии войны…

— …Не печалься, маленький брат! — сказал Дару Тёрн… — В тяжелых временах одно хорошо: они всегда проходят!

— Конечно… — попытался поддержать веселый тон Дар, но, кажется, получилось не очень убедительно.

Снежинки на быстрой скорости неприятно покалывали лицо. Дар представил, как выглядят они вблизи: узорные звездочки, разбивающиеся вдребезги или ломающие края о живую, дышащую кожу…

Эмеральд сверкал в свете восходящего дня…

Но для Дара этот день пролетел, как во сне: тяжелые раздумья скрывали проходящую мимо жизнь за своей мутной пеленой. В своем воображении Дар не видел ничего больше: только смерть… Она была разной… в навязчивых и темных фантазиях Дар приходил к единственному концу разными путями. Была смерть на поле боя от стрелы, клинка или пули… а была среди всех ужасов и добровольная смерть — как бегство от невыносимого одиночества… Кто раз в жизни потянулся к свету и теплу любви, тот уже не сможет жить без этого света… Человек не может долго жить без света солнца — вот старая истина, вынесенная из времен Ночи… Тот, кто единожды прозрел, не примет более слепоты. Только тот, кто слеп от рождения, кто слеп безнадежно, — тот не ведает печали о свете…

Измученный развернувшимся в его сознании мрачным спектаклем, Дар уснул, прислонившись к спине Тёрна. Доверчиво, как к родному. Даже на душе стало немного теплее, и вновь забрезжил утешительный свет, похожий на улыбку сквозь слезы… безнадежную такую улыбку… как мимолетный блеск солнца сквозь слишком широкую солнечную трещинку на теле Купола…

…Сон к бедолаге Дару так и не пришел — только забытье с мелькавшими в нем сценами издевательского спектакля Конца… Дар чувствовал, как треплет одежду снег… как дышит Тёрн… как подпрыгивает на неровностях снегоход… слышал море вдали…