Ольга Макарова - Б.В.Г

Мелькнул белый халат, и перед Владом и Дольфом возникла сама хозяйка…

— Здравствуй, — сказала она…

О, Влад ожидал увидеть кого угодно: прекрасную зрелую женщину или даже разжиревшую бабищу, теряющую человеческий облик… но только не ТУ ЖЕ САМУЮ ДЕВОЧКУ!!! Будто и не было времени, не было этих тринадцати лет!!!

Улыбаясь, на него смотрел тот же удивительный ребенок с глазами, в которых глянуть страшнее и желаннее, чем в открытый космос… та же мальчишечья стрижка…

…Марша тихо смотрела на Влада и не торопила его, давая время полностью пережить и осмыслить это впечатление…

В конце концов, рациональное объяснение он нашел. Боже! Как можно так задуриться было! Это дитя… в кроссовках, да еще потертые джинсы и спортивная футболка видны из-под расстегнутого халата… сейчас Дольф посмеется и скажет: «Это моя сестра»… тем более что они действительно очень похожи, глазами особенно…

— Это моя мама, — сказал Дольф, безжалостно придушив последнюю мысль Влада.

— Пойдемте чаю попьем, — как ни в чем не бывало предложила Марша и направилась к маленькой комнатке, куда вела дверь сбоку лаборатории.

— Как такое может быть? — спросил по дороге Влад. — Почему ты не изменилась за столько лет?!!

Вместо ответа Марша, проходя мимо раковины, указала на зеркало, висящее над ней. Влад взглянул на самого себя…

— Зато ты изменился, — сказала Марша. — Помолодел…

Отражению Влада в зеркале на вид было лет двадцать пять — никак не больше!

— Я знаю, что случилось с тобой, как только ты прибыл в Штаты… Ты попал в переплет, старый друг, — девочка положила руку ему не плечо. — Поэтому нам с тобой надо объясниться прямо сейчас.

Влад кивнул и последовал за матерью и сыном в комнату… Это оказалась небольшая каморка с письменным столом, шкафом а также диванчиком и раскладным столиком для чая… То, что потолок здесь низкий, показалось невероятно правильным и уютным…

— Дольф, сынок, сделай чаю, пожалуйста, — попросила Марша.

Мальчик, похожий на Дара, кивнул, снял с полки электрочайник и пошел набирать воду. Марша тем временем сняла халат и села на диван, поджав ноги. Не долго думая, Влад сел точно так же, только привалившись спиной к другому его краю.

Вернувшись и поставив греться чайник, Дольф пододвинул кресло и сел напротив мамы и дяди, готовый к беседе…

Серьезный разговор начался не ранее, чем чай согрелся, заварился и был разлит по чашкам. До этого беседа шла о всякой ерунде… Впрочем, Влад не мог отделаться от ощущения, что каждое его слово оценивается и взвешивается…

— Что ж… — сказала Марша наконец, — попробуем прояснить ситуацию… Тебе сейчас, должно быть, пятьдесят четыре года, Влад?

— Да… — он вспомнил свой молодой облик, и при мысли о реальном возрасте по коже пробежал жуткий холодок.

— А выглядишь на двадцать пять… Когда появились первые изменения?

— Месяц назад… или два… Сначала я почувствовал, будто у меня душа ожила… а потом заметил, что меняюсь…

— Какое событие дало толчок к первому изменению? Я имею в виду то, что ты назвал пробуждением души…

…Марша расспрашивала деловито и спокойно, как доктор на приеме… Некоторое время Влад решался — сказать или нет… но ведь, в конце концов, разве не за этим он прибыл сюда?..

— Я начал видеть другой мир, — сказал он.

— Какой мир? — деловитость доктора стала уступать место любопытству.

— Тот, о котором твоя Галерея Миров, — ответил Владислав. — Эта твоя книга что-то сделала со мной тринадцать лет назад. Во мне будто что-то сломалось, я сам себя не узнал, как только прочитал ее… Мне все казалось, что она написана про меня, что главный герой в ней — это я сам… И его звали так же, как меня, а его брата звали так же, как моего…

За тринадцать лет все подзабылось… пока однажды я не начал ВИДЕТЬ этот мир во сне каждую ночь. Только Купола там больше не было, и люди жили совсем по-другому…

— Мама… — вмешался Дольф. — Наверное, именно в это время я начал писать продолжение твоей книги… а он видел все это…

— Влад, — сказала Марша, — я с тобой буду сейчас говорить совсем по-другому. Объясню все, как смогу. Ты ведь не знаешь, почему к тебе вернулась молодость?

— Нет…

— Вообще организм человечий приспособлен самообновляться, теоретически, каждый из нас бессмертен. Но люди стареют. Ни один генетик не объяснит тебе, почему с возрастом гасится процесс обновления; я объясню… — взволнованно говорила Марша. — Это оттого, что в каждом из нас глубоко запрятано убеждение, что мы состаримся и умрем. Я не знаю, кто и когда повесил этот замок, и почему, как и все другие замки… Поверь мне, человек многое умеет, от природы ему дано такое могущество, какое не снилось всем сказочным магам, — Марша улыбнулась, и взгляд ее стал искренним и светлым: — Знаешь, у человека есть естественная система управления гравитонами: он может летать, просто раскинув руки и пожелав этого, как во сне! Каждый умеет читать мысли другого и чувствовать то же, что и он… Сколько баек об аномальных явлениях ты знаешь, Влад?!. ясновиденье, телекинез, вечная молодость… Так вот: это не байки… Каждому от природы дано ВСЕ это. Это заложено в наших генах так же запросто, как цвет кожи и глаз. Но на большинстве таких генов стоит запрет. Они выключены. Они не работают. И при синтезе белка вырезаются!..

Лишь у одного человека из миллиона могут отсутствовать один или несколько запретов, и «запрещенные» гены работают!..

Ты прибыл под именем сына Александр Армани. Знаешь, кто такой Александр Армани? — Влад покачал головой. Ответ отрицательный. — Он генетик. Всю жизнь пытался вскрыть запреты искусственно. И… кое-чего добился… хотя покалечил кучу народу… — при этих словах, точно натолкнувшись на неприятное воспоминание, Марша сникла и замолчала…

— Старикан нажил себе злобных врагов, — кивнул Влад, соглашаясь, — меня выщепили, не успел я с трапа сойти…

— Тебе не повезло, что, по иронии судьбы, ты ровесник и тезка настоящего сына Армани, да еще и выдал себя за него; и повезло только в одном — что остался жив… расскажи мне о том, что произошло…

Влад вкратце поведал обо всем произошедшем, не трогая, впрочем, Виверейн и свои вылазки в другой мир, то ли полагая, что они и так знают, то ли… впрочем, неважно…

— …Это Давид… — сказал Марша, едва он упомянул высокого мужчину — альбиноса с длинными белыми волосами и красными радужками глаз… — Он из тех, у кого некоторые запретные гены включены с рождения. Таких, как он, несколько тысяч в мире. Сотни лет они ведут селекцию на снятие запретов, но далеко они не ушли. Тем не менее, люто ненавидят Армани и всех, кто на его стороне…

— Я заметил, — ехидно усмехнулся Влад, — он хотел стереть меня в порошок…