Eldar Morgot - Хроника моффской войны

Вот поворот, за которым должен начаться лес. Пирс вдруг стал, как вкопанный. Сергей не верил своим глазам. Они прошагали целых полчаса по пути, запомненному ими заранее, но вместо выхода очутились на новой площади. Новой? Ужас вдруг переполнил все существо Сергея. Они снова оказались на центральной площади, снова перед ними выросло красное изваяние переплетающихся линий. Кто-то из солдат сдавленно вскрикнул. Пирс по-прежнему стоял неподвижно. Неожиданно он повернулся и быстро зашагал в один из переулков, бросив через плечо: "За мной".

Еще двадцать минут ходьбы. Снова красные дома и плиты. И снова Пирс остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду. Площадь. Красное изваяние. Они опять вернулись туда, откуда пришли!

Пирс медленно повернулся и взглянул на растерянные лица своих солдат. Он выхватил передатчик.

- Гнездо, Гнездо, это Коршун, прием!

Передатчик молчал.

- Гнездо, здесь Коршун, прием!

Тишина.

Сергей прошептал, обращаясь к Тайку:

- Слышь, парень, ну и влипли же мы.

- Ага, - прошептал ротарианин, облизывая пересохшие губы.

Пирс угрюмо рассматривал изваяние. Его рука нервно сжимала рукоятку бластера.

- Привал, - приказал Пирс и устало опустился на землю. Солдаты последовали его примеру и уже поднесли было фляги с водой к пересохшим ртам, как вдруг раздался шорох. Он исходил из дома напротив. Пирс дал знак, и стволы бласт-карабинов нацелились на подозрительный дом.

Раздался смех. Из красного дома вышел двойник. Двойник командира Пирса. У Сергея перехватило дыхание.

- Что, ребятки, заблудились? - ехидно поинтересовался двойник. - Как вам мой город?

- Твой город? - спросил Пирс. - Кто ты, или, может быть, что ты?

- Ха-ха-ха, - тихо засмеялся двойник, - меня зовут Джонатан Пирс, я - командир отдельного взвода разведчиков ВР!

- Пирс это - я! - крикнул Пирс.

- Да ну? - осклабился двойник, - кстати, я вижу, у вас проблемы? Не можете выйти. Хм! А вы попробуйте другую улицу, может и повезет! И запомните, уважаемые, это только начало. Самое интересное вас ждет впереди! Не теряйте бдительности. А самое главное - упаси вас Господь уснуть!

Пирс нацелил бластер на своего двойника. Но лжеПирс с легким смехом растворился в воздухе, и изумленные земляне услышали его голос: - Тот, кто уснет, никогда не выберется из города!

Тот, кто уснет? Причем тут сон? Сергей вопросительно посмотрел на командира. Никогда не выберется из города? Сергей снова почувствовал какой-то первобытный ужас. Рядовой Куприянов не считал себя трусом, но сейчас словно клещи сжали его. Он в буквальном смысле дрожал от страха.

Вдруг раздался крик. Сергей обернулся. Один из солдат, Грегори, с воем катался по земле. Он держался руками за горло и что-то вопил. Глаза Грегори были круглыми и красными.

Пирс и Петренко попытались приблизиться к нему, но Грегори продолжал кататься в пыли. На его губах выступила пена.

- Нет, нет! - кричал Грегори, - уйди, уйди! Не души меня. Ребята, помогите! Помогите...

Пирс схватил его за ноги, но Грегори вдруг дернулся, его глаза остекленели.

Его товарищи растерянно стояли вокруг скрюченного тела. Джонсон, выполняющий обязанности врача, с трясущимися руками осмотрел труп.

- Мертв, - прошептал Джонсон, поднимая голову.

- Мертв? - воскликнул Пирс.

- Да, - руки Джонсона продолжали дрожать, - похоже на сердечный приступ.

- Грегори страдал раньше чем- то подобным?

- Нет, командир.

Пирс резким движением снял бластер с предохранителя. Солдаты сгрудились в кучу, с ужасом озираясь вокруг. Стояла зловещая тишина. Сергею вдруг показалось, что изваяние на площади поменяло свой цвет, стало светиться все ярче и ярче.

Снова крик, за ним другой, третий. Сергей схватился руками за голову. Судорожным движением он повернулся. Что такое?! Из переулка выскочил Андрей. Андрей?! Куприянов сглотнул. Но ведь его брат умер, погиб на Тибальде во время нападения моффов.

- Сережа, прикрой меня! - кричал Андрей, стреляя из бластера.

Сергей оглянулся. Площадь была пуста. Из переулка выскочили моффские десантники и открыли огонь из бластеров. Андрей, вскинув руки, упал на красные плиты.

- Нет!! - заорал Сергей, - нет, Андрей, нет!

Он вскинул бласт-карабин и стал стрелять в моффов, стал стрелять в них с яростью бешеного зверя. Моффы падали один за другим. Шорох. Сергей оглянулся. Мофф целится в него из короткоствольного лазера. Сергей не успеет поднять ружье. "Смерть", - промелькнула мысль. Выстрел! Он закричал от страшной боли и, зажмурив глаза, схватился за обожженную руку.

- Вставай, - крикнул кто-то, - мне еще нужно заняться остальными! Ну?!

Сергей открыл глаза. Перед ним стоял командир Пирс, сжимая в руке дымящийся бластер. Сергей посмотрел на свою руку. Чуть выше локтя кожа опалена выстрелом. Ожог сильно болел, но он, стиснув зубы, поднялся. Ни Андрея, ни моффов. Пирс пристально смотрел на него.

- Отлично, - прохрипел командир, - ты, вроде, очнулся.

Мутными глазами Сергей огляделся. На красных плитах в самых разных позах лежали солдаты. Многие из них не шевелились. Пирс ходил среди них, что-то высматривая. Сергей вдруг заметил Тайка, метавшегося в жуткой истерике. Глаза ротарианина были закрыты. Пирс медленно поднял руку и выстрелил. Сгусток плазмы, сверкая, ударил в красную плиту, совсем рядом с рукой Тайка. Тот вскрикнул и, открыв глаза, уставился на Пирса. Но командир уже шел дальше, на ходу вставляя в бластер новую обойму. На руке Пирса виднелся ножевой порез, с которого стекала кровь. Сергей обессилено опустился на землю.

За час до заката солнца Пирс собрал уцелевших солдат. Их осталось двенадцать человек. Остальные были мертвы. Джонсон сказал, что все они умерли от своего рода мгновенной остановки сердца.

- Мне казалось, - устало говорил Пирс, - что я, дома в Англии, тону в озере. Я тонул как-то в детстве... Но это ... это было так реально! Я схватил нож, пустил себе кровь и очнулся.

- Да, - горячо подхватил Тайк, - и я был дома, на Ротаре...

- Воевал с моффами? - спросил Сергей.

- Ага, - кивнул ротарианин, - потом меня убили.

- Это я выстрелил, - вмешался Пирс, - к сожалению, я не успел помочь всем. Двадцать восемь уже были мертвы...

Вдруг раздался хохот, жуткий истерический хохот. И эхо этого гомерического смеха заметалось среди красных стен. Пирс посмотрел на красное изваяние в центре площади.

- Оно сделало это, - проговорил он, - оно загипнотизировало нас и убило ребят.

- Но, сэр, - возразил Сергей, - это было так реально!

- Да, - согласился Пирс, - мне кажется, эта какая-то форма жизни, умеющая создавать иллюзии. Чужой враждебный разум...Тут два вопроса. Первый: если эта жизнь разумна, зачем она хочет уничтожить нас? И второй вопрос: что, если и этот город всего лишь галлюцинация? Нет, не этот город, а этот лабиринт. Ведь выход есть, он должен быть, мы ведь зашли сюда.