Владимир Осинский - Тернистый путь Талкуацетла

Это подействовало. Через какую-нибудь неделю хождения по мукам (линиагаммская неделя равна полутора земным месяцам) Талкуацетл оказался в нужном ему кабинете.

Принявший его линиагаммец был ответственным лнниагаммцем демократического склада. Он простецки похлопал Талкуацетла по плечу концом светового излучения и радушно пригласил сесть:

-- Весьма рад, дорогой! Прошу! Так что вас ко мне привело?

Предусмотрительно оставшись на острие-ножке, Талкуацетл излучил свое дело на волне, показавшейся ему наиболее подходящей для такого случая:

- Мне очень нравится на вашей замечательной планете. Здесь такой чудесный-веселый, деловитый и мудрый народ (излучение честного от природы Талкуацетла покраснело)... Так легко дышится в вашей атмосфере, отрав... я имел в виду-отраднейшей, благодаря дыму заводов и фабрик... Словом, не нахожу лучей, чтобы воздать должное Линиагамме. И потому (Талкуацетл глубоко вздохнул) я прошу вас разрешить мне улететь на Землю.

Сам того не заметив, за время пребывания на Линиагамме Талкуацетл усвоил множество полезных навыков.

Да, жизнь здорово потрепала его. Она выдула из головы маленького беззаботного линиабеттца весь ветер и сделала его осторожным, ловким и расчетливым.

Талкуацетл не ошибся: просьба должна быть вежливой, приятной и нелогичной. Да, да! Чем нелогичнее -тем убедительнее. Такова уж была линиагаммская натура.

И линиагаммец из Министерства инопланетных дел благосклонно излучил;

- Вы убедили меня. У вас, действительно, есть веская и уважительная причина, чтобы покинуть нашу планету. Я не против. Счастливого космического путешествия!

-Да?!-просиял Талкуацетл.-Огромное спасибо! Тысяча световых благодарностей!

Учтиво поклонившись, он проворно заскользил к каучуковому выходу. Но в ту же секунду его догнало доброжелательное излучение линиагаммца;

- Одну минуточку! Постойте. Осталась маленькая формальность... Так, э-э, пустячок!... Мелочь, э-э... Необходимо всего-навсего получить визу.

- Какую визу?!

- Обыкновенную-с Земли.

- Но до Земли-два световых года. Туда и обратно - четыре! Я, умру от ожидания!

- Не умрете,-ласково утешил линиагаммец,- выдержите.

Что можно было излучить в ответ на это? И вдруг Талкуацетла осенило.

- Но ведь я уже был на Земле!-поспешно замигало его излучение. Земляне примут меня без визы. Уверяю вас!

Линиагаммец задумался.

- Это меняет дело...-несколько неуверенно ответил он наконец.-И создает дополнительные затруднения. Видите ли, с одной стороны, мы не хотим, чтобы земляне думали, будто мы против посещения линиагаммцами их планеты. С другой - без визы все-таки нельзя... Где же выход?

Но он нашел его;

- Идея! Мы выдадим вам свою, линиагаммскую, визу!

- Давайте, - устало качнулся Талкуацетл.

- Это очень просто!-радостно развивал свою мысль линиагаммец.-Для получения визы надо представить всего лишь двести сорок семь справок с семнадцатью подписями на каждой, и все будет в по... Что с вами?-удивился он, глядя, как мертвенно бледнеет Талкуацетлово излучение, и повелительно бросил каплевидной секретарше:-Стакан холодного азота!

Так началась для Талкуацетла самая трудная пора в его жизни. По сравнению с ней даже испытания, которые он пережил на родной планете, казались детской забавой.

Прежде всего он устроился на работу. Двести сорок семь справок, помноженные на семнадцать подписей, дело не шуточное. Чтобы добыть их необходимо время. А время это надо как-то прожить..

Опять помог старый знакомый-директор гостиницы, почему-то симпатизировавший Талкуацетлу. Он устроил его деловодом в учреждение со странным названием "Линкаучотбручетфин". Лишь на третии месяц службы Талкуацетлу удалось выяснить, что учреждение занимается учетом, оценкой н классификацией пришедшего в негодность каучука, который потом выбрасывают на свалку. Но, как торжественно поклялся Талкуацетл, на это ему было плевать. А пока он сидел в отдельном кабинете, излучал свою подпись на какие-то неведомые документы и то и дело гонял выбеленную перекисью водорода секретаршу за холодным газированным азотом.

В свободное время Талкуацетл добывал справки и подписи. Не хватило бы четырех толстенных томов, чтобы описать эту волнующую эпопею. Буду краток-я не хочу уподобляться линиагаммцу. Только не удивляйтесь, если вам покажется, что Талкуацетл бегал за своими справками в самые неожиданные места. Это уж моя вина.

Позже Талкуацетл рассказал обо всем в мемуарах.

Вот несколько отрывков из них.

"...Справка №1. Ее я получил довольно просто-всего лишь пять линиагаммских дней. Это была справка о том, что я, Талкуацетл, действительно являюсь Талкуацетлом. Меня обследовали семнадцать врачей и установили, наконец, мою личность.

...Справка №191. Получение ее зависело от одного известного линиагаммского писателя.

Он начал с того, что познакомил меня с лучшими из своих творений. Одно из них начиналось так: "Облака были как белые горы. Горы были как белые облака".

Следующий шедевр состоял преимущественно из таких волнующих сцен:

"Мы чокнулись и выпили.

- Хорош азот,-сказал я.-Неправда ли, жизнь напоминает провинциальные подмостки? Где вы достaeте этот напиток?

Он налил нам и задумчиво сказал:

- Пусть это останется тайной. Да, жизнь это последний акт бездарной пьесы. Выпьем!

Мы выпили.

- Кажется, она любит меня,-сказал я.-Это меня отталкивает.

- Вы правы,-сказал он. -Когда любишь сам, это не может не отталкивать!

Мы выпили".

...С писателем мы беседовали ежедневно в течение полугода. Я долго не мог понять, что ему от меня нужно, и только последняя беседа принесла разгадку.

Он спросил:

-- Вы веселый?

- Когда как, - ответил я.

- Задумчивый или беззаботный?

- В зависимости от обстоятельств.

-- Гм... Вспыльчивый или сдержанный?

- Разное бывает.

- Слушайте,-рассердился писатель,-не морочьте мне голову. Ответьте коротко и ясно: положительное вы явление или отрицательное?

-Не знаю,-честно ответил я.

Он выгнал меня, выбросив вслед мою справку. Он сварливо излучал вдогонку, что я могу убираться ко всем чертям, что я не нужен на Линиагамме, ибо не достоин стать героем его книг. У меня для этого непозволительно сложный внутренний мир".

...Так повествуют сухие строки излучения Талкуацетловых мемуров. О том же трагическом исходе, к которому едва не привело его хождение по справкам, я расскажу сам.

Мытарства Талкуацетла на бюрократической стезе линиагаммцев в корне изменили этого когда-то милого и озорного парня. Он стал желчен, раздражителен, угрюм. Он менял секретарш, как баллоны из-под концентрированного азота. Наконец, прежде приветливый с посетителями, он сам превратился в махрового волокитчика.