Бен Кей - Инстинкт

В следующую секунду их несло вперед, сквозь заросли. Жук был за ними, и они выполняли роль таранов, сокрушающих на своем пути толстые ветви и стебли.

Удар за ударом отзывался болью в их израненных телах. Их крутило, переворачивало и швыряло из стороны в сторону, сдирая кожу, тащило сквозь колючий кустарник, волокло по полу, усыпанному обломками мебели и битым стеклом. Осколки стекла превратили колени в сплошную рану. Пальцы, впившиеся в куртку, растягивались до хруста в суставах и отчаянно болели. Но Лора держалась.

Затем направление движения поменялось, рога жука сильнее впились в бедро Уэбстера, у Лоры неестественно вывернулась шея. Она уже не знала, сколько еще сможет выдержать. Куртка сползала с плеч Уэбстера, и каждый маневр жука, бросавший их на стволы и стебли, мог заставить ее разжать пальцы.

Наконец движение прекратилось.

Несмотря на боль и полную дезориентацию, главным источником их тревоги было то обстоятельство, что они оказались в кромешной тьме. Они не могли видеть даже собственную руку, поднесенную к самым глазам.

Уэбстер был настолько выбит из колеи, что даже не почувствовал, как рога жука разжались и освободили его ногу. Рядом с ним лежала Лора, уткнувшись лицом в кучу мягкой земли. Она попыталась повернуть голову, но ее остановила острая боль в шее.

В полной темноте они могли лишь различить звук, похожий на чириканье или стрекотание.

Это было гнездо.

— Майор, — тихо сказала Лора.

Уэбстер с трудом перевел дыхание.

— Лора, как вы? — Он закашлялся и вздрогнул от боли, пронзившей грудь.

Рядом что-то двигалось, и Лора по звуку поняла, что их окружают личинки жука-оленя. Подобно кротам, роющимся в земле, юные жучки ощупывали усиками пространство вокруг себя, чтобы выяснить, какое лакомство принесла им мамочка. Укрыться от любознательных гибких усиков было некуда, и эти движения, сопровождаемые жуткими стрекочущими звуками, заставили Лору содрогнуться. Они отталкивали от себя назойливые антенны, но их было слишком много.

Уэбстер не мог пошевелить правой рукой — он выбил плечо, и когда один из жучков толкнул ее, майор едва не задохнулся от страшной боли. Левой он кое-как пытался защищаться.

Внезапно личинки переползли на одну сторону. Звуки стали тише и доносились теперь из дальнего конца гнезда. Уэбстер не понимал, что это могло означать, но Лора заподозрила худшее. Она хорошо знала, что собой представляют эти личинки даже в их обычном виде: алчных и беспощадных пожирателей любой пищи в стремлении стать взрослой особью. А эти гиганты с повышенной агрессией ни за что не остановятся, пока Уэбстер и Лора не будут пережеваны, превращены в жидкое месиво и отправлены в их желудки.

Откуда-то из темноты появились челюсти жука-матери. Тварь нацелилась на бицепс безжизненной руки майора, но промахнулась и схватила только часть мышцы, резко дернув руку. Уэбстер взвыл, и этот звук заставил насекомое отпрянуть. Пасть исчезла в темноте, унося с собой кусок окровавленной плоти.

Лора могла лишь представлять себе, что происходит. Она ощущала едва заметные толчки воздуха и слышала сочный звук, с которым жвала жука вонзились в руку Уэбстера. Все прочее тонуло в черном мраке.

Через мгновение жук вернулся. Встав на задние ноги, он теперь примеривался к черепу майора. Уэбстер повернул голову и с трудом разлепил залитые спекшейся кровью веки. Он ничего не видел, и это слепое ожидание усиливало страх.

Затем до него донесся звук — уже другой. Слабый, едва слышный, он ободрил Уэбстера. Майор почему-то подумал, что этот далекий, почти неразличимый протяжный звук, издаваемый электронным прибором, мог означать спасение.

— Закройте глаза, — пробормотал он, дотянувшись здоровой рукой до Лоры. — Скорее закройте глаза.

Ослепительная вспышка озарила все без остатка пространство Брюшка. Любая живая тварь, имевшая несчастье не закрыть глаза, испытала бы в этот момент ощущение, будто ее зрачки прожигает паяльная лампа. Вспышки следовали одна за другой в течение нескольких минут, но яркость их ослабевала, пока свечение не прекратилось и вновь не вернулась темнота.

Лора и Уэбстер, держась за руки, лежали рядом, покрытые коркой грязи, крови и сока растений.

— Живы? — прошептал майор.

— Да… А вы?

Миллс, Джейкобс, Мэдисон и Тадж пробирались через джунгли позади здания базы.

— Не туда мы идем, — сказал Миллс.

— А по-моему, как раз туда, — сказал Мэдисон.

— Откуда тебе знать, мать твою? — огрызнулся Миллс.

— Оттуда же, откуда знаю, что ты ловишь кайф, когда член сосешь.

— Я кайф словлю, если вставлю тебе винтовочный ствол в жопу.

— Да у тебя одно на уме — засунуть хоть что-то в жопу мужику.

— Джейкобс, лучше бы нам найти дверь, пока я не разбил рожу этому засранцу.

— Да успокойтесь вы оба. Чисто школьники…

— А-а-а!

Вопль Таджа вспугнул стайку птиц. Когда остальные подбежали, он лежал на спине, схватившись за ступню.

— Что стряслось? — спросил Миллс.

— Палец!

Тадж шел босиком и наткнулся на полускрытый в земле кусок бетона. Большой палец кровоточил.

— Может, тебе стоит вернуться, обработать рану антисептиком и заклеить пластырем? — предложила Джейкобс.

— Пожалуй, — согласился Тадж.

— Но что это за штука? — спросил Миллс.

— Вполне возможно, тут выходила на поверхность лестница, и ее прикрыли бетонной крышкой, — сказала Джейкобс.

— Может, нам ее взорвать к чертовой матери?

— Так и сделаем, Мэдисон, — ответила Джейкобс. — Вот когда нам пригодится то, что мы с собой прихватили, удирая с базы. Миллс, нам нужна си-эс двадцать четыре.

Миллс улыбнулся.

— Сейчас принесу.

— Это взрывчатка? — спросил Мэдисон.

— Да уж точно не абрикосовый джем.

— А мы случайно не…

— Случайно что?

— Не искорежим то, что под бетоном? Тогда нам туда не пролезть.

— В таком случае мы произведем еще один взрыв. Нам хватит пластита, чтобы добраться до самого низа. — Миллс вернулся, неся взрывчатку и детонаторы. — Будем действовать по этапам. Сначала заложи заряд, чтобы пробить бетон.

— Сколько, по-твоему, надо? — спросил Миллс.

Джейкобс взяла кусок пластита размером с сигаретную пачку и прикинула ее вес на ладони.

— Думаю, этого хватит.

Миллс разломал пластит на несколько частей и проводами соединил их с детонатором.

— Верно, площадь взрыва будет побольше, а глубина поменьше, — одобрила Джейкобс.

Миллс установил таймер, и они отошли к самолету, чтобы предупредить Таджа.

Ожидая взрыва, всегда волнуешься. Миллс держал свой секундомер так, чтобы остальные могли его видеть, и они напряженно ждали, когда истекут последние секунды, надеясь, что все было сделано правильно и им не придется с риском для жизни возвращаться к месту, где был заложен пластит с детонатором.