Бен Кей - Инстинкт

Когда термит улетел, Тадж остался у открытого люка, размышляя, что ему придется делать, если оттуда вылетит или выползет еще какая-нибудь тварь. Он стоял без оружия и уж точно не смог бы угнаться за очередным гигантским насекомым. У него даже обуви не было, чтобы растоптать его. Поэтому Тадж отошел на два метра от отверстия и решил, что этим исчерпал свои обязанности.

Задумчиво рассматривая солнечные узоры на деревьях, он услышал птичьи крики, которые показались ему необычными — на редкость звонкий, каждый такой крик заканчивался нежным мелодичным эхом. Тадж покрутил головой, стараясь понять, на каком дереве сидит птица и как она выглядит. И тут же замер: звук доносился из люка.

Прокручивая в голове кадры с пауками и многоножками из фильмов ужасов, он бросился прочь и спрятался за каким-то деревом. Ему казалось, что его сердце раздувается, как зоб жабы.

Крики становились все громче.

«Ну же, Тадж, ты ведь не трус, каким тебя считают эти ребята. Ты можешь… Пойди и посмотри, что там… — уговаривал он себя, но продолжал ждать, не спуская глаз с люка и представляя, как оттуда покажутся гигантские лапы какого-нибудь чудовища. — А если эта тварюга брызнет ядом? Мне бы лучше убраться отсюда…»

Он вцепился в кору, тяжело дыша и стараясь совладать с охватившим его страхом. Внезапно звук прекратился. Тадж не сводил глаз с люка.

С его дерева вспорхнула птица, едва не вызвав у него сердечный приступ. Тадж трясся словно в лихорадке, готовый бежать сломя голову при малейшем шуме. Стараясь унять дрожь, он еще сильнее прижался к стволу.

Он уже не бормотал про себя, но мысли обрушивались на него камнепадом. «Какого черта они оставили меня одного? Знали ведь, что я босой, что у меня нога в крови. Вернутся, увидят, что меня сожрал какой-нибудь жук — то-то пожалеют… Им будет не хватать старого доброго Таджа. Ох, пожалеют, что погнались за этим чертовым термитом…»

— Эй, кто-нибудь! — услышал он тихий жалобный голос.

— О Господи, — пробормотал Тадж. И бросился к люку.

— Эндрю, это ты? — крикнул он, подбежав ближе. Здесь не могло быть другого ребенка с английским выговором.

— Эй! — услышал он снова.

Тадж бросился на крышку люка и заглянул вниз. Да, это был Эндрю. Щеки в кровавых порезах, вздувшийся фиолетовый шрам от виска до глаза, губы разодраны, двух передних зубов не хватает, слезы размыли свернувшуюся кровь и вернули ей алый цвет. Мальчик трясся и тяжело дышал.

— Ты… там… тебе досталось? — спросил Тадж.

Эндрю стоял перед ним, сотрясаясь от рыданий, а потом обнял своими тонкими ручками объемистый живот Таджа.

— Ну, ну, сынок, — мягко сказал Тадж. — Все хорошо. — Его омыла теплая волна: он нужен этому малышу. И с болью подумал, до чего ничтожной была его жизнь здесь, в БРЭВИСе.

Тадж поднял мальчика и прижал к своей груди, словно младенца, а затем спустился с холма и зашагал к зданию базы.

Вставив карточку-ключ в замок, он вошел внутрь и опустил Эндрю в свое широкое вращающееся кресло. Посмотрев еще раз на мальчика, он вспомнил кадры хроники с лицами людей, переживших бомбардировку. Кровь, порезы, шрамы уже и сами по себе вызывали сострадание, но еще тяжелее было видеть их глаза — испуганные, потрясенные.

— Оставайся здесь, а я загляну туда, — Тадж показал на кладовку. — Возьму аптечку, у тебя лицо изрезано.

Эндрю молчал. Он уже не плакал, но дышал тяжело.

Тадж лихорадочно шарил на полках, отбрасывая ненужное. Наконец он отыскал аптечку и вернулся к Эндрю. Готовя тампоны с антисептиком и пластырь, он думал, что могло бы немного порадовать ребенка.

— Послушай, Эндрю, ты есть хочешь? — спросил он. — Дать тебе «Сникерс» или что-нибудь в этом роде?

Ему показалось, что мальчик кивнул в ответ. Тадж грохнул на стол свою коробку с провизией и придвинул ее к Эндрю.

— Я так и думал, — сказал он. — Дети любят сласти. Это у них в ДНК. Давай, дружок, угощайся.

Эндрю взял батончик «Марса» и, сорвав обертку, сунул его в рот, а Тадж тем временем вытащил из своего личного холодильника банки колы и спрайта. В последующие несколько минут мальчик жевал, а Тадж очищал его раны и накладывал пластыри.

— Остальные скоро придут, — сказал Тадж. — Они спустятся вниз и помогут твоей маме и всем, кто там остался.

Эндрю безучастно смотрел перед собой.

— Эй, погляди-ка сюда, — сказал Тадж. Он развернул кресло к экрану с метками датчиков движения. — Здесь видно, что происходит внизу. Эти точки — люди, которые там остались, понимаешь?

Поскольку Эндрю продолжал смотреть в монитор, Тадж решил, что тот его слышит.

— Но вот что мы в толк не возьмем, — сказал он, показывая на нижнюю часть экрана. — Здесь известный нам БРЭВИС, тут кабинет Бишопа, видишь? А вот дальше, что это такое?

Эндрю проследил линию коридора, ведущего к Брюшку.

— Это вход, — сказал он тоненьким голосом, словно мяукнул.

— А здесь? — Тадж показал на пространство, в которое упирался коридор.

— Б… Брюшко. — Эндрю закрыл глаза и снова заплакал.

— Ну, ну, малыш. Тебе, конечно, досталось, я по твоему лицу вижу. Но мы туда все равно спустимся и выручим твою маму. Ты понял меня?

Эндрю открыл глаза.

— Да, прошу вас, пожалуйста, помогите маме.

В этот момент они услышали шаги снаружи.

— Не сомневайся, — сказал Тадж. — А вот и те самые люди, которые ей помогут.

Первым вошел Миллс. Эндрю скрывала спинка кресла, и сначала он увидел только Таджа.

— Эй, толстяк, ты что ж удрал? Нам надо туда спусти… — Тут Тадж повернул кресло, и Миллс увидел распахнутые глаза и изрезанное лицо мальчика.

— Господи! — воскликнула Джейкобс, переступая порог. — Эндрю!

— Пожалуйста, помогите моей маме.

Джейкобс повернулась к Таджу.

— Малыш был в люке. Он вылез, когда вы пошли искать термита, — объяснил Тадж.

Джейкобс обогнула стол, чтобы внимательно осмотреть Эндрю.

— Как ты?.. — Она замолчала, поняв бессмысленность своего вопроса.

— Послушайте, — сказал Тадж. — Пока вас не было, мы тут с Эндрю побеседовали. Мы знаем, что вы собираетесь туда спуститься, и Эндрю хочет вам помочь. Мы смотрели на метки от датчиков, и он вам сейчас расскажет, что все это значит. — И Тадж подмигнул мальчику.

С этими словами он повернул кресло, чтобы Эндрю мог видеть монитор, а все остальные встали за его спиной.

Указывая на экран, Тадж продолжал спокойным тоном:

— Вообще-то мы только-только начали. Это коридор, да, Эндрю? А вот это ты как назвал? Брюшко?

Эндрю следил за пальцем Таджа. Было видно, что он вот-вот снова расплачется.

— Вы должны вывести оттуда маму, — выпалил он. — Поскорее, пожалуйста!

— Конечно, конечно, ты успокойся, — сказала Джейкобс, положив ладонь на его плечо. — Именно этим мы и займемся. Нам только нужно знать, что там происходит, чтобы мы могли подготовиться, понимаешь? Иначе мы не сможем помочь твоей маме. А сейчас два раза вздохни глубоко-глубоко, а потом выдохни, вот так. — И Джейкобс показала мальчику, как это сделать. Эндрю последовал ее примеру и немного успокоился. — Отлично. Теперь я задам тебе несколько вопросов, и мы пойдем выручать маму.