Дашук Алена - Трудная пациентка

– И где же нагуаль? – не выдержал он.

Сидящий у пульта Рахматов расхохотался.

– Это и есть нагуаль, дорогой Леонид Сергеевич. А вы думали, они и впрямь красные?

– Я видел записи гибели Марса. – Брови доктора сошлись на переносице. – Знаю, что они… похожи на северное сияние. Как вон те, – он указал на ленточку у края поля. – Но вы сказали, что мы подлетели на предельно возможное расстояние к одному из нагуалей.

– Это так, – подтвердил Щёткин. – К числу опасностей для космических кораблей относится и тот факт, что нагуали видны только на большой дистанции. По мере приближения они становятся невидимыми.

– Но их как-то можно заметить?

Рахматов сочувственно глянул на доктора. Сейчас тот выглядел растерянным первоклашкой, что явно для известного и почитаемого хирурга было непривычно.

– Как раз над этим и работаем, – пояснил он. – Мы пытаемся запустить в нагуаль зонд, чтобы выявить какой-то характерный признак изменённой реальности. Если у нас будут такие сведения, мы сможем разработать на их основе датчики для навигации космических аппаратов. Знали бы вы, доктор, – голос Рушана дрогнул – сколько людей погибло, попросту не заметив, что впереди раскинуты сети ФАГа.

– Но… как же…

– Пока мы ориентируемся исключительно по картам, которые составляются непосредственно перед стартом корабля, – объяснил Щёткин. – Отсматриваем траекторию полёта и, если обнаруживается, что её пересёк нагуаль, корректируем. Это единственное, что мы можем сделать. Но давайте к делу. Все готовы?

– Первый готов, – отозвался голос из динамика.

– Второй готов, – выкрикнул другой.

– Третий…

– Четвёртый…

Бердину казалось, что его отбросило на многие века назад, в те времена, когда ещё на Земле шли войны. Впервые пронзило осознание – в его мире война. И равняться с противником не приходится.

– Огонь, – отдал команду Щёткин.

Пол под ногами содрогнулся – вырвались из шахт термоядерные ракеты. По трансляционному полю понеслись четыре зелёных огонька.

– Неужели нагуаль можно взорвать? – спросил Бердин, с тревогой глядя в иллюминатор. – И корабль при этом не пострадает?

– Взорвать нельзя, – продолжил свой ликбез Аристарх. – Было б можно, давно расчистили бы, как минимум, Солнечную систему. Да и возможно ли взорвать принципы существования какой-то реальности? Боеголовки оснащены сверхпрочными зондами. Если удастся вклинить в нагуаль хотя бы один – уже победа. Пока не получалось. А корабль… Вы неверно представляете себе, что значит 'предельно возможное расстояние', – Щёткин досадливо прищёлкнул языком. – Нагуаль окружён, так называемой, 'шубой' – Абсолютно Мёртвым Пространством. Это пространство уже заражено и живёт по непредсказуемым для нас законам. Вот оно-то и сводит все наши попытки к нулю.

В этот момент иллюминатор озарился ослепительной белой вспышкой. По чёрной вселенской пустоте, расплываясь, потекли огненные волны. За первой полыхнула вторая. Третья. Сияющий прилив ещё мгновение дрожал в непроницаемом мраке космоса и вдруг стал скручиваться спиралью – точно его поглощала гигантская невидимая воронка.

– Снова 'шубу' не прошли, – скрипнул зубами Рахматов.

– Первый – цель не достигнута.

– Второй – цель не достигнута, – отрапортовали динамики.

– Четвёртый – цель не достигнута.

Щёткин с Рахматовым переглянулись.

– А где третий? – поинтересовался доктор, озвучив общий вопрос.

– Третий! – гаркнул Аристарх так, что все находящиеся в отсеке вздрогнули.

– Третью не вижу, – взволнованно сообщил динамик. – Аристарх Леонович, не вижу третью!

– Прошёл? – едва слышно вымолвил Рушан и защёлкал кнопками на приборном щитке.

– Нет третьей, нигде нет, – бормотал динамик и вдруг радостно воскликнул. – Ребята, нет её! Прошла!

Рушан вскочил и бросился к Щёткину.

– Аристарх Леонович, господин президент… – Он взмахнул руками и заметался от Аристарха к транслятору и обратно. – Разрешите мне! Я физик, я лучше данные сниму! Ну, что мы сейчас Викешу… то есть, простите, Третьего отправим! Он же вояка, хрен знает… то есть…

– Рахматов сядьте! – осадил его Щёткин. – Не забывайтесь! Я сам военный. На случай прохождения зонда в нагуаль существуют чёткие инструкции! – Президент отвернулся от взлохмаченного Рахматова и отдал распоряжение. – Третий, выводите батискаф, закрепляйтесь. Мы на базу. Ждём от вас вестей.

– Есть!

– Почему же не остаться кораблю? – недоумённо поднял брови Бердин.

– Корабль не оснащён нужным оборудованием для принятия сигналов с зонда, – убитым голосом сообщил Рушан. – Это грузовое судно-ракетоносец. Батискаф – автономный аппарат, он не может развивать такую скорость, какую развивает корабль, поэтому доставляется на место им. Зато напичкан под завязку! – Рушан обиженно смотрел в иллюминатор. Казалось, его не приняли в захватывающую дух игру. От корабля отделился серебристый шар. Медленно поплыл в чернильном океане, посверкивая круглыми боками. Рахматов понурился. – Отходим.

К физику приблизился Щёткин, положил ему на плечо руку.

– Не теряй голову. Обработка данных с зонда может быть проведена только в лаборатории. Или тебе интересней сидеть на вышке и выкрикивать, что там видно? – Аристарх подмигнул.

– Да, как-то я… – Рушан выдавил из себя извиняющуюся улыбку.

– Смотрите! – Доктор указывал в иллюминатор, борода у него тряслась.

Рахматов со Щёткиным резко обернулись. Со стороны Мёртвого Пространства неслась невредимая, словно отбитая в смертельном пинг-понге, ракета.

– Чёрт возьми… – на выдохе прошептал Аристарх, но тут же собрался и коротко спросил:

– Направление?

– Корректируется по нашей траектории, – так же коротко ответил пилотирующий корабль астронавт.

– Скорости уйти хватит?

– Трудно сказать, скорость движения ракеты не соответствует заданным нами параметрам.

– Так рассчитайте! – рявкнул Аристарх.

Рушан метнулся к приборам. Астронавт забегал пальцами по панели программного управления.

– Вы её видите?! – завибрировал динамик голосом Викеши.

– Видим! Третий, отходите. Если рванёт, и вас достанет, – прошипел в передающее президент. – У батискафа только астероидная защита – зонтик от лавины!

– Скорость не определяется, – доложил Рахматов. – Точно глушилки на эту тварь поставили. Не берёт наша аппаратура.

– Да чего тут определять?! – взвыл доктор, тыча в иллюминатор. – Видно же, догоняет.

Точка на радаре неумолимо настигающая корабль внезапно мигнула и исчезла.

– Ушла? – оторопел Рахматов.

Щёткин бросился к иллюминатору и, мгновение спустя, отметил:

– Хрен! Локаторами не определяется. А так… в реали общаться желает. – Стоящий рядом с президентом Бердин примёрз взглядом к растущей с ошеломляющей скоростью 'звезде'. – Курс?!