Олег Овчинников - Крестовый обход

Олег ОВЧИННИКОВ

Крестовый обход

- Хватит, надоело! - провозгласил Артем и отшвырнул книжку в угол. Мы, все трое, как по команде бросили карты. Причем Грегори и Толстый бросили свои так поспешно, что у меня не осталось сомнений - последние десять минут оба безбожно блефовали. Надо, надо было вскрываться по-быстрому, хватать банк и уминать за обе щеки, пока не отобрали! - Я созвал вас, достопочтенные сэры, чтобы объявить... - Артем задрал подбородок чуть ли не к верхней перекладине шалаша, что у него обычно означало гордый взгляд, и по очереди оглядел нас. - Мы отправляемся в поход! - АААА! - негромко заорал Толстый, упал на лежанку из свежескошенной травы и притворился мертвым. Потом ненадолго приоткрыл левый глаз, выбрал из разбросанной колоды бубновую даму и приложил к сердцу. - Именем королевы! - прохрипел он и пару раз дернулся в агонии. Я вспомнил, как мы с Артемом в прошлый раз форсировали Ла-Манш, сидя на шее у Толстого... просто вода в тот раз была уж больно холодной, а Толстый оказался единственным из нас, кто догадался обуть высокие сапоги... и накрыл его изможденное от постоянного пожирания сладостей лицо нашим дырявым пледом. Не очень чистым, конечно, ну да мертвому все равно. - Только чур никаких больше подвесок! - сразу предупредил Грегори. Его тоже можно понять. Миссис Панч, помнится, была весьма недовольна, когда мы торжественно вручали ей ее собственное порванное ожерелье, хоть нам и удалось найти и собрать почти все жемчужины. ...На самом деле мы нашли, разумеется, все, без почти, просто никому особенно не хотелось лезть за ними в холодную воду. И потом, кто знает, вдруг Артему в следующий раз приспичит поиграть в ловцов жемчуга?.. - Не боись, - успокоил Артем. - Богатства земные не имеют больше никакой ценности для нас. Толстый чихнул, так что край пледа слетел с его лица и спросил: - И зачем нам тогда этот поход? - Для подвигов, - просто ответил наш предводитель. - А поконкретней? - спросил Грегори. После того случая с ожерельем он стал порядочным занудой. Или порядочной?.. - Мы отправляемся в долгий путь с тем, чтобы в честном бою отвоевать у неверных Святой Грааль! - объявил Артем. Я заглянул к нему за спину, чтобы посмотреть на книжку, которую он только что читал. Она валялась у дальней стенки шалаша, так что названия я не разглядел, зато увидел на обложке могучего всадника на лошади и с мечом в руке. Оба, всадник и лошадь, были одеты в серебристые доспехи. - Отлично! - сказал я. - Не знаю, как кому, а мне лично не терпится совершить пару подвигов еще до ужина! И мы стали собираться в поход. - Сначала, - сказал Артем, - нам следует посвятить друг друга в сэры и наречь каждого подходящим именем. Меня мы, ясное дело, наречем сэром Артуром, чтобы проще было запомнить. Нет, все-таки до чего же повезло Темке с именем! Постарались его родители в свое время, пошевелили мозгами, не то что некоторые... В прошлый раз вот тоже... Толстый, конечно, стал Портосом, я - д'Артаньяном почти без вопросов: во-первых, у меня в имени тоже есть апостроф, как у него, во-вторых, был и у меня когда-то слуга, которого звали Планше... Впрочем, о нем чуть позже. А вот Артему зато досталась роль Артоса жуткая гремучая смесь из Атоса и Арамиса. Настолько противоречивый получился образ, что, когда наша кампания повстречалась на лугу с рыжей Хельгой, благородный Артос чуть не разорвался напополам, не зная, что ему делать: отпускать ли девушке комплименты или обойти стороной, даже не взглянув в ее сторону. В итоге он гордо прошествовал мимо Хельги, старательно отворачивая от нее голову, но при этом не прекращая осыпать ее комплиментами, отчего казалось, что все его восхваления предназначены Толстому. Я даже шпагу в руках не удержал со смеху, когда Артос назвал его "златокудрой богиней". А Толстому хоть бы что, шел себе и шел, только покрутил пальцем у виска, как бы завивая невидимый локон, и пошлепал себя ладошкой по гладко выбритой макушке. ...Это родители Толстого в начале каждое лета заставляют своего отпрыска стричься наголо: мать - поскольку считает, что так гигиеничнее, а отец... по-моему, просто от зависти. - А меня? - спросил Грегори. Да, забыл сказать, Грегори в тот раз с нами не было. Просто мистера Панча на один день отпустили со Станции, так что... сами понимаете. Зато Грег очень нам помог с подвесками... Все, больше не буду отвлекаться. - А меня? - спросил Грегори. - Тебя мы наречем доблестным сэром Галахадом. Потянет? - Вполне! - Так, а ты, н'Лонги, будешь у нас... - Я буду странствующим рыцарем Ланселотом, - заявил я. А что? Пусть не думает, что только он один слышал о средневековых рыцарях. Уши у меня, между прочим, уж никак не меньше Темкиных. Сэр Артур посмотрел на меня подозрительно, однако проворчал только "Ладно" и повернулся к Толстому. - А я? - спросил тот, окончательно выбираясь из-под пледа. - Кем я буду? - Ты не будешь, - сказал я, - ты уже есть. Сэр Ричард Львиное Пузо! - и в шутку склонил голову в поклоне. Разгорелся небольшой спор о том, как нам все-таки назвать Толстого. Предложений было множество, но ни одно из них Толстому почему-то не понравилось. Пару раз он уже начинал затягивать свое любимое "Ну и пожа-а-алуйста!..", за что был нещадно бит по носу "именем королевы", то есть той же самой дамой бубен. В конце концов тайным голосованием с перевесом в три шишки против одной раковины, к тому же, зазубренной по краям, было принято решение: Толстого в сэры не производить и вообще никак не нарекать, пусть остается Толстым. - Ничего, - сказал сэр Галахад и потрепал Толстого по плечу. Оруженосцы нам тоже нужны. - Кстати, об оруженосцах, друзья мои... Пора подумать об оружии, напомнил сэр Артур. Мечи решено было делать из дерева. Забыв на время о достопочтенности, мы дружно накинулись на кучу дров, припасенных для костра, и разворошили ее в поиске заготовок подходящей формы и размера. Мы с сэром Галахадом оказались проворней, а вот сэру Артуру палки не хватило, и ему пришлось вытаскивать свою прямо из огня. Он долго стучал ею по траве, пугая муравьев и осыпая нас дождем из искр. Устроившись кому как удобнее, мы достали молекулярки и принялись выстругивать мечи. Молекулярка, для тех, кто не знает, - это такая весьма полезная штука. И острая как не знаю что, и совершенно безопасная притом. Как ни старайся - все равно не поранишься, живые ткани она резать не может. Даже молодую ветку с дерева не срежешь, только старую, сухую. Только мертвые клетки. Говорят, у хирургов совсем другие молекулярки, без запрета. Ну так мы же все-таки не хирурги. Пока мы трудились как папы Карло, наш верный оруженосец собирал леденцы, которые были у нас на кону, прежде чем мы бросили карты, и бросал их обратно в круглую жестяную банку. Старательно бросал, громко стукал леденцами по стенке банки, чтобы мы грешным делом не подумали, что он чего-нибудь присвоить хочет.