Фрэнк Херберт - Дюна

— Да.

— Вам известно, что оно означает? Джессика бросила на сына быстрый взгляд.

— Ваш отец лежит мертвым в песках Арраки, — сказал Кайнз. — Практически, вы — герцог.

— Я — солдат империи. Практически, ее слуга. Лицо Кайнза потемнело.

— Даже если сардукары императора стоят над телом вашего отца?

— Сардукары — это одно, а правовой источник моей власти — это другое, — возразил Пол.

— Арраки сам решает, кому носить мантию правителя, — с достоинством промолвил Кайнз.

И Джессика, обернувшись, чтобы взглянуть на него, подумала: в этом человеке столько стали, что никому не удастся вывести его из равновесия… а нам нужна сталь! Пол встал на опасный путь.

Пол сказал:

— Сардукары на Арраки — это мера того страха, который испытывал император перед моим отцом. Теперь падишах-император будет бояться меня!

— Мальчуган, — сказал Кайнз, — есть вещи, которые…

— Вы будете обращаться ко мне «сир» или «мой господин»! — сказал Пол.

«Молчи!» — взмолилась про себя Джессика.

Кайнз пристально посмотрел на Пола, и Джессика отметила, что в глазах его промелькнул огонек восхищения, а лицо осветилось мягкой усмешкой.

— Сир, — сказал Кайнз.

— Император привел меня в недоумение, — сказал Пол. — Меня приводит в недоумение каждый, кто намерен делить Арраки, как свою добычу. Пока я жив, я буду вцепляться им в горло и душить их!

— Слова… — сказал Кайнз.

Пол посмотрел на него долгим взглядом и сказал:

— У вас есть легенда о Голосе из Внешнего Мира, о Лизане ал-Гаибе, который поведет Свободных к райской жизни. У вас есть…

— Суеверия, — докончил за него Кайнз.

— Возможно, — согласился Пол. — А может быть, и нет. Иногда суеверия имеют странные корни и дают странные плоды.

— У нас есть план, сир, — сказал Кайнз. — Мы…

— Могли бы ваши Свободные снабдить меня доказательствами того, что здесь действуют сардукары, переодетые в форму Харконненов? — прервал его Пол.

— Возможно…

— Император восстановил здесь власть Харконненов. Может быть, даже скотины Раббата. Пусть. Если император ставит себя выше закона, пусть он ответит перед ландсраатом, пусть опровергнет билль…

— Пол!.. — перебила его Джессика.

— Допустим, что Высший Совет ландсраата примет ваше дело к рассмотрению, — сказал Кайнз. — Тогда результат будет только один: всеобщая война между империей и Великими домами.

— Хаос, — сказала Джессика.

— Я бы сначала предложил императору одну вещь, — сказал Пол. — И поставил бы его перед альтернативой хаоса.

— Шантаж? — спросила Джессика.

— Один из инструментов управления государством, согласно твоим собственным словам, — парировал Пол, и Джессика уловила горечь в его интонации.

— У императора ведь нет сыновей, только дочери.

— Ты метишь на трон? — спросила Джессика.

— Император не рискнет ввергнуть империю в пучину гражданской войны, — сказал Пол. — Взорванные планеты, разруха… Нет, он не рискнет.

— Вы предлагаете отчаянную авантюру, — сказал Кайнз.

— Чего больше всего боятся Великие дома ландсраата? — спросил Пол. — Они больше всего боятся того, что сардукары перебьют их поодиночке, одного за другим. Вот почему существует ландсраат. Вот что лежит в основе Великого соглашения. Только сообща они могут добиться контроля над имперскими силами.

— Но они…

— Вот чего они боятся! — настойчиво повторил Пол. — Арраки могла бы стать настоящим воплем о помощи: ведь каждый из них может представить себя на месте моего отца — вырванным из стада и убитым.

Кайнз обратился к Джессике:

— Как вы думаете, удастся подобный план?

— Я не ментат, — ответила Джессика.

— Но вы — Бене Гессерит.

Она посмотрела на него испытующе:

— У этого плана есть и сильные, и слабые стороны… как у любого плана на начальной стадии. В плане одинаково важны как представление, так и исполнение.

— «Закон — наука ультиматума», — процитировал Пол. — Так написано на дверях тронного зала императора. Я предполагаю продемонстрировать ему закон.

— А я не уверен, что смог бы доверять тому человеку, который примет этот план, — сказал Кайнз. — У жителей Арраки есть собственный план, который мы…

— С трона я мог бы создать этой планете рай одним мановением руки. Вот плата, которую я вам предлагаю в обмен за вашу поддержку.

Кайнз оцепенел от неожиданности:

— Мое расположение не продается, сир!

Пол посмотрел на него, отмечая холодный взгляд, властное выражение лица. Губы Пола тронула жесткая усмешка:

— Хорошо сказано! Приношу вам свои извинения. Кайнз встретился с ним глазами и сказал:

— Ни один из Харконненов еще не признавал своих ошибок. Вы не похожи на них.

— Возможно, это недостаток их воспитания. Вы говорите, что не продаетесь, но я могу предложить вам почетную сделку, которая вас устроит. За ваше расположение ко мне я предлагаю мое к вам расположение, полное и безоговорочное. Дружбу за дружбу!

«Мой сын унаследовал искренность Атридесов, — подумала Джессика. — Его представления о чести наивны, но какая это удивительная сила!»

Она видела, что слова Пола потрясли планетолога.

— Глупости!.. — пробормотал Кайнз растроганным тоном. — Вы всего лишь мальчик и…

— Я — герцог, — сказал Пол. — Я — Атридес! Ни один Атридес никогда не нарушал свое слово.

Кайнз с усилием проглотил ком в горле.

— Под словами «полное расположение», — счел нужным уточнить Пол, — я имею в виду безусловную преданность: ч отдам за вас свою жизнь.

— Сир! — воскликнул Кайнз. Это слово вырвалось у него непроизвольно, и Джессика видела, что он обращается не к пятнадцатилетнему мальчику, а к мужчине, к человеку, превосходящему его по положению. На этот раз он употребил этот титул на полном серьезе.

«Сейчас он отдал бы жизнь за Пола, — подумала она. — И как это Атридесам удается так быстро и легко завоевывать сердца?"

— Я знаю, что вы именно это имели в виду, — сказал Кайнз. — Но все же Хар…

Дверь за спиной Пола с шумом распахнулась. Он резко обернулся и увидел, что в коридоре идет бой. Оттуда слышались крики, звон стали, мелькали бледные лица.

Сопровождаемый матерью, Пол кинулся к двери и увидел, что Айдахо прикрывает собой коридор. Сквозь защитную завесу мелькнули его налитые кровью глаза и клинки его противников, тщетно пытающихся пробить защитное поле. Оранжевый язык пламени станнера, отталкиваемый полем, дрожал в воздухе. И над всем этим царили удары молниеносного клинка Айдахо.

В одну минуту Кайнз оказался рядом с Полом, и они изо всех сил навалились на дверь. Последний раз мелькнул перед взором Пола Айдахо, окруженный роем людей в харконненской форме. Он вздрагивал и метался, огромным усилием воли удерживая себя от падения, и в гуще его черных жестких волос красным пятном расползалась смерть…