Юрий Брайдер - Замок ужаса

— Отдохнем. — Славомир устало опустился на землю.

Я ощупал пол подземелья руками, нашел место посуше и тоже сел: И снова гнетущая тишина придвинулась со всех сторон. Прервал ее Славомир.

— Я хотел задать тебе один вопрос, — негромко произнес он.

— Спрашивай… — Что еще мог я ответить?

— Артур — не человек?

Вот тебе раз! За все время нашего путешествия никто ни в чем не заподозрил Артура. Что сказать? Солгать, но будет ли от этого прок? Сказать правду? Но как объяснить Славомиру необъяснимое?

— С чего ты взял? — Наивная уловка, попытка потянуть время.

— Я спросил о том, что меня сейчас очень интересует. И хочу получить прямой ответ. Почему — объясню позднее.

Лгать я не стал.

— Нет, Артур не был человеком.

— А кто он?

— Как тебе объяснить… Ну, если хочешь… Он был машиной, как коляска, карета, арбалет, что ли… Не могу… Нет в вашем языке таких слов.

— Я понял, — холодно заключил Славомир и как точку поставил: — Нежить.

— При чем здесь нежить, — вяло возразил я, — просто механический слуга.

— Я видел, что он прислуживал тебе, — согласился ведун, — но, наверное, не это было главной его задачей.

— Ты прав, — подтвердил я. — Главная состояла в том, чтобы защищать меня.

— Тебя? Человека? — удивился Славомир.

— А что в этом странного? Ты же видел, как он бросился на этого монстра.

— Это меня и смутило, — туманно пояснил ведун и вновь спросил: — Скажи, куда вы ехали?

— Это уже второй вопрос, — огрызнулся я, — ну да ладно. Наверное, пора и вправду объясниться. Похоже, ты именно тот человек, который может мне помочь. Но потом у меня тоже будут вопросы.

— Я отвечу, — тут же прозвучало из темноты.

И я рассказал Славомиру все. Вернее, почти все. География событий, а тем более время действия роли не играли, и я их опустил. Естественно, не рассказал правду и о себе — все равно не поймет и не поверит. Мне и самому легче было представлять, что нас с ведуном разделяют пускай огромные, но все же измеримые пространства, а не бездны лет.

— Я хотел бы увидеть это кольцо, — попросил Славомир.

— Держи.

Ярко вспыхнул диск, закрепленный на цепи ведуна, и я увидел напряженное лицо Славомира, внимательно изучавшего роковой перстень. Потом свечение снова померкло.

— Что скажешь? — Теперь пришел мой черед спрашивать.

— Возьми. — Славомир нащупал мою руку, вложил в нее кольцо. — На своем веку я повидал немало подобных вещиц. Ну а сегодня мы видели того, кто их создал. Вернее, то, что от него осталось.

— Тот мрачный король? — Загнанный в глубь сознания ужас вновь поднялся во мне.

— Да, он. Морхольд — владыка этого мертвого государства. Видишь ли, люди не всегда были на Земле. Жизнь была и до нас, как будет и после того, как мы уйдем. Разные существа дышали этим воздухом. Были среди них и совсем безмозглые, и те, кто обладал разумом. Потом пришли люди. А еще позднее появился Ужас. Впрочем, может быть, он существовал всегда и только спал, ожидая прихода людей. Не знаю… Древние легенды говорят, что его разбудил Морхольд. Разбудил — и стал его рабом, хотя сам до конца думал, что это Ужас служит ему. Так часто бывает. Своим вассалам Морхольд раздавал такие перстни и другие вещицы. В них замурована частичка Ужаса. А вместе с ней на волю вырывается Смерть. Тебе понятно, о чем я говорю?

— Понятно, рассказывай дальше.

— Ну вот… А еще Морхольд создал нежить — своих самых верных, самых страшных слуг. Тебя ничего не удивило в страшилище, которое напало на нас в Ахр-Доруме? Кроме внешнего вида, конечно.

Я вспомнил недавнюю схватку и снова содрогнулся. Лучше бы спросил, что меня не удивило! Хотя…

— Знаешь, оно было совсем рядом, но… Не было запаха зверя, я не почувствовал его дыхания. И крови не было.

— Верно, — удовлетворенно отозвался Славомир, — все верно. Ведь это была нежить. Ее существование поддерживается частицей Ужаса, заключенной в телесную оболочку. Обычное оружие против нежити практически бессильно. В лучшем случае, может задержать ненадолго. А это был кайрот — самое страшное из чудовищ, созданных Морхольдом. Оно одно могло уничтожить целую страну.

— Но ты справился с ним довольно легко.

— Не совсем я, — усмехнулся ведун, — вернее — я и мой меч. На Земле таких немного, и нежить им не страшна.

— Что же в нем особенного? — поинтересовался я.

— Он выкован в лунную ночь гномами из стали, расплавленной в пламени дракона. В металл добавлено серебро, но не то, из которого люди делают украшения, а настоящее, истинное. Крохи его встречались в древние времена в серебряных рудниках, а сейчас, пожалуй, не осталось и крох. Но и это не все.

Сорок сороков наговоров наложено на этот меч, они известны далеко не всем ведунам и только в их руках меч имеет настоящую силу…

— Подожди, — перебил я его, — ты говоришь: дракон, гномы. Но ведь они — тоже нежить?

— Ты не понял. А может быть, я не все объяснил, — ответил Славомир. — Я ведь сказал что на Земле с незапамятных времен жили разные. Гномы, русалки, эльфы, драконы и многие другие обитали здесь задолго до человека. Людей они не любят, это верно, но никогда не делают им зла. Мелкие шалости — дело другое. Да и то сказать, за что им нас любить? Человек ведь всюду ведет себя как дома, разрешения не спрашивает… Вот они нас и сторонятся. Но Ужас и их враг. А нежить — это другое. Цель у нее одна — уничтожать все живое и прежде всего — человека. Оборотни, упыри, волколаки — все это мерзкие порождения Морхольда. Поэтому я и удивился, когда ты сказал, что нечеловек Артур служил тебе. Ты не из слуг Ужаса — это я бы сразу почувствовал, Разные людей сторонятся, нежить нас ненавидит. Непонятно…

— Поэтому ты к нам и присоединился? — невесело усмехнулся я.

— Да. Артура-то я сразу разгадал. Да и не я один. Вы еще и дня не проехали по этим дорогам, а мне уж все про вас рассказали.

— Кто?

— Ну мало ли… — Славомир коротко рассмеялся. — Люди, леший, русалочка. Мне все доверяют — враг-то у нас общий.

— А что такое Ужас? Я ощутил его дыхание и, честно говоря, не хотел бы почувствовать его вновь. Но что он представляет из себя? Или правильнее спросить, кто он?

— Не знаю, — тихо ответил Славомир. — Никто никогда не видел Ужаса, кроме Морхольда. Древние легенды гласят, что Ужас спит уже многие тысячелетия, и то что мы ощущаем, это лишь жалкая тень беспросветной тьмы, готовой обрушиться на мир. Морхольд пытался разбудить Ужас, но и он не представлял истинной опасности своей затеи. Я знаю лишь одно: Ужас — не выдумка, не символ, он существует въяве.

— Значит, главная задача ведунов — борьба с нежитью, — сказал я.

— Не с нежитью. С Ужасом. — Славомир замолчал, словно раздумывая. — Ладно. Слушай. Дело в том, что Морхольд — сын моего народа. Когда-то он был первым мудрецом, постиг тайны, скрытые от других людей. А погубило его еще при жизни то, что часто губит человека — жажда власти. Ну вот… Так что стереть с лица Земли ту мерзость, что породил Морхольд, нам завещали отцы и деды, и до тех пор, пока завет не выполнен, нет покоя ни им, ни нам. Ну а если не успеем сами — передадим древний завет своим детям. Есть еще у тебя вопросы?