Александр Беляев - Последний человек из Атлантиды

Задумав в 1935 году новый роман, “Вторая Луна”, писатель поделился своим замыслом с уже тяжело больным Циолковским. В память Константина Эдуардовича Циолковского он назвал свой роман “Звездой КЭЦ”. В нем писатель рассказал о ракете — спутнике земли, о межпланетной станции, которая будет служить научной лабораторией в космосе, опередив реальные события на несколько десятков лет. Описывает он и полет на Луну. “Наша техника будущего, — отмечал Беляев, — является лишь частью социального будущего… социальная часть советских научно-фантастических произведений должна иметь такое же научное основание, как и часть научно-техническая”. В 1934 году писатель встретился в Ленинграде с Гербертом Уэллсом. Высоко оценив романы “Голова профессора Доуэля” и “Человек-амфибия”, Уэллс отметил их отличие от книг западных писателей. С горечью он сказал: “В современной научно-фантастической литературе на Западе невероятно много фантастики и столь же невероятно мало науки”.

В произведениях Беляева нет выдумки ради выдумки, приключения ради самого приключения. В занимательной форме он учил читателя честности и смелости, принципиальности и гуманности, доброте и высокой нравственности. Учил великому служению людям. Он писал в различных жанрах приключенческой литературы — от волшебного рассказа-сказки до романа-памфлета. “Создадим советскую научную фантастику!” — призывал он. Писатель создал оригинальные по форме и содержанию произведения этого жанра. Иногда свои смелые гипотезы он воплощал в виде коротких полунаучных-полуфантастических новелл, проникнутых живым юмором и шуткой. Эти рассказы построены на фантастических предположениях: что было бы, если бы исчезли все бактерии на земле, или что было бы, если бы замедлилась скорость света? (“Светопреставление”). Неуемная фантазия писателя заставляла задуматься над важнейшими научными и социальными проблемами. Беляев сумел соединить науку и жизнь, настоящее и будущее, фантастику и реальность. Он не только обладал поразительной эрудицией в разных областях знаний, но и особым умением видеть жизнь. Даже самые обычные явления под его пером становились удивительными и значительными.

Тонкий юмор его рассказов сочетался с острой политической сатирой романов и повестей. Писатель обладал незаурядным дарованием сатирика и создал немало глубоких, разоблачающих образов: Педро Зурита в “Человеке-амфибии”, профессор Керн в “Голове профессора Доуэля”, капитан Слейтон в “Острове Погибших Кораблей”. Произведения Беляева написаны живо и увлекательно, пером настоящего мастера. Острый сюжет, динамика повествования свойственны его рассказам и повестям. Но даже типично приключенческие повести, такие, как “Остров Погибших Кораблей” или “Последний человек из Атлантиды”, кроме занимательной канвы, несут в себе богатый познавательный материал. В “Острове Погибших Кораблей” Беляев описывает грандиозное кладбище кораблей в Сарагоссовом море, куда течением прибивало яхты и каравеллы, парусники и пароходы. Произведения писателя увлекательно рассказывают о неизведанном и таинственном. Не мог Беляев пройти и мимо истории Атлантиды. По преданию некогда существовавший в Атлантическом океане огромный остров, населенный могучим и культурным племенем атлантов, вследствие страшного землетрясения бесследно исчез, погрузившись в океан. Опираясь на различные научные гипотезы об Атлантиде, Беляев силой своей фантазии воссоздает картины жизни огромной рабовладельческой империи, с ее бытом и нравами, бесправием рабов и властью царей и жрецов. Приключения одного из вождей восстания, раба Адиширны-Гуанча, талантливого создателя золотых садов, его любовь к царской дочери Сели, страшные картины гибели в морской пучине целого материка с его людьми, своеобразной и богатой культурой, его городами и храмами описано с большим драматизмом. Единственный уцелевший старик атлант рассказывает жителям холодного и сурового севера о золотом веке, когда люди жили в прекрасных садах, счастливо и долго, о героических битвах и гибели целого народа. Он учит людей, живущих на уровне каменного века, обрабатывать землю, добывать огонь, заниматься ремеслами. Так передаются знания из поколения в поколение. “Люди слушали эти рассказы с захватывающим любопытством детей, передавали друг другу… берегли, как священное предание”. Повесть Беляева рассказывала о прошлом так же увлекательно и живо, как и о будущем, покоряя смелостью фантазии, будя воображение и желание познать неведомое. Научную фантастику нельзя превращать в скучную научно-популярную книжку, в научно-литературный недоносок”, — отмечал Беляев. Такими и были его книги.

Последние годы жизни писатель провел под Ленинградом, в Детском Селе (ныне г. Пушкин). Тяжело больной, он находил в себе силы работать, печататься в газетах, встречаться с друзьями, читателями, пионерами. Обаятельный человек, с широким кругом интересов, неиссякаемым оптимизмом, необычайной добротой и чувством юмора, писатель привлекал к себе людей, и прежде всего молодежь. В свой последний роман, — “Ариэль” — поэтический рассказ о летающем юноше, — Беляев вложил всю свою веру в человека, его силу и непобедимость. Ариэль не покорился силам зла, не стал игрушкой в чужих руках, не отчаялся. Он уходит в большой мир, свободный и прекрасный, навстречу своему счастью, своей любви.

Великая Отечественная война застала Беляева неизлечимо больным. Он умер 6 января 1942 года от голода в оккупированном фашистами Пушкине, твердо веря в победу своего народа. Незадолго до смерти, 26 июня 1941 года, он публикует в газете статью, клеймящую позором фашистских варваров. “Наша армия докажет врагу, что рабочие и крестьяне, из которых она состоит, умеют не только строить заводы и фабрики, но и разрушать “фабрики войны”.

Писатель создал произведения, которые будут жить еще многие годы, покоряя смелой фантазией, мастерством, романтикой открытий и подлинным гуманизмом. Все они проникнуты идеей добра, мира, социальной справедливости, светлым оптимизмом. Недаром фашисты многих стран сжигали книги Беляева. Франкистская цензура в Испании запретила его произведения. В наши дни книги Александра Романовича Беляева, переведенные на многие языки, заслуженно заняли место в ряду лучших произведений мировой литературы.

Уник — редкий, единственный в своем роде предмет.

Субмарины — подводные лодки.

Большинство имен собственных мною взято из языка атлантов. Но некоторые имена (Посейдонис, Атлантида и др.) оставлены в том правописании, которое установилось со времени Платона, как более знакомое современникам. — Ларисон.