Фрэнк Герберт - НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений

Шесть пар жестоких глаз повернулись ко мне. Отпрянуть в темноту было уже поздно. Я подошел быстрым шагом к первому стражнику в шеренге.

— Эй, друг, — промолвил я театральным шепотом, — где это… ну, ты знаешь.

— Это есть в каждой спальне, — ответил он неприветливо, поднял меч и стал нежно щупать его острие.

— Да? А я и не заметил. — Я повернул назад, разыгрывая наказанного ребенка. Если они примут меня за послушного пупсика, мне это на руку. Я чувствовал себя мышью в кошачьем царстве и пока еще не был готов к повышенному вниманию к своей персоне.

На первом этаже я нашел Торбу и его войско, расположившееся в казарме рядом с большим залом, выполнявшим во дворце роль прихожей.

— Мы пока на вражеской территории, — напомнил я Торбу. — Я хочу, чтобы каждый из вас находился в полной готовности.

— Не волнуйтесь, хозяин, — сказал Торбу. — Все мои мальчики держат глаза на двери, а руку на рукоятке ножа.

— Может вы видели или слышали что-нибудь интересное?

— Не-а. Эти местные болваны при первом же вопросе теряют дар речи.

— Держите ухо востро. Не менее двух из вас должны бодрствовать и охранять ночью остальных!

— Будет сделано, благородный Дргон!

Поднимаясь по двум пролетам лестницы обратно к себе в комнату, я внимательно оценивал все расстояния. Вернувшись в спальню, я бросился в обтянутое парчой кресло и попытался подытожить все, что здесь увидел.

Первое: покои Оммодурада, по всем моим подсчетам, должны находиться прямо над моими, но двумя этажами выше. Это уже можно считать удачей… если только я не оказался здесь специально, чтобы за мной легче было наблюдать. Я решил спустить этот вопрос. Он мог меня обескуражить, а мне сейчас нужен весь энтузиазм, на какой я был способен.

Второе: расхаживая по коридорам, я не узнаю ничего полезного. Оммодурад не из тех, кто повсюду оставляет следы обмана, чтобы все гости могли их видеть.

И третье: мне не стоило начинать с попытки штурмовать эту крепость, располагая всего двумя отрядами и пистолетом 38-го калибра. Фостер здесь. Это сообщил Кохи. Да и реакция Великого Властителя, когда я упомянул об этом, подтверждала мое предположение. Что же в Фостере такого, что привлекает к нему столь пристальный интерес Высших? Когда я его отыщу, надо будет расспросить его. Но для того, чтобы найти Фостера, мне нужно свернуть с протоптанной дорожки.

Я подошел к широкому двухстворчатому окну и высунулся из него. Выглянувшая из-за облака, почти полная Синти синела в южном небе. Я посмотрел вверх и увидел украшенный искусной резьбой фасад с радами окон, упирающийся в огражденный балкон, который освещался бледным светом расположенной за ним комнаты. Если мои расчеты были верны, то это — логово Оммодурада. Парадная дверь охранялась, как вход в гарем, зато в тылу гулял ветер.

Я задумался. Риск велик… но здесь был тот элемент неожиданности, благодаря которому мой замысел мог завершиться удачно. Завтра же Властитель Властителей может передумать и перевести меня в другую комнату… или даже в подвал. Наконец, мысль о том, что по стенам можно лазить, валлонианам приходит значительно реже, чем их мимолетному гостю с Земли.

Когда импульс говорит, что пришла пора действовать, слишком долгие раздумья до добра не доводят. Я передвинул по толстому ковру шкаф и забаррикадировал дверь, чтобы немного задержать возможного случайного гостя. Потом извлек из пистолета магазин, зарядил его девятью патронами, — новенькими, еще в смазке, — вставил его со щелчком в рукоятку и сунул пистолет в кобуру. Он приятно оттягивал ремень. Я застегнул кобуру и подошел к окну.

Тучи снова закрыли Синти, что было мне на руку. Я вылез на карниз. Рисунок резьбы на камне обеспечивал мне хорошую опору, и я добрался до следующего подоконника даже не вспотев. По сравнению с моим последним восхождением в Лиме это был пустяк.

Я передохнул, обогнул темное окно, — на тот случай, если по другую сторону стекла страдают бессонницей, — и продолжил карабкаться вверх. Достигнув балкона, я пережил и довольно неприятный момент, когда пришлось, отклонившись назад, хвататься за его край и искать на выложенном гладкой плиткой полу за что бы зацепиться… Наконец я подтянулся и перебросил тело через ограждение из металлической решетки с орнаментом.

Балкон был узким, но длинным, около двадцати футов. На него выходило шесть высоких стеклянных дверей. Три были темными, а в трех через тяжелые портьеры пробивался свет. Я подобрался поближе и попытался найти в портьерах щель, чтобы заглянуть внутрь. Черта с два! Я приложил к стеклу ухо и услышал какой-то звук, напоминавший отдаленный грохот вулкана. Похоже, то были раскаты оммодурадовского баса. Медведь был в своей берлоге.

Я пошел вдоль неосвещенных дверей и поддавшись внезапному порыву, попробовал одну из ручек. Она поддалась, дверь бесшумно отворилась. Мой пульс участился вдвое, и я стал вглядываться в абсолютно темное помещение. Войти в логово дракона, не имея при себе хотя бы зажигалки, чтобы не споткнуться там о скамеечку для ног, мог только болван.

Я проглотил комок в горле, сжал рукоятку пистолета и вошел внутрь.

Вдруг по моему лицу скользнула мягкая складка занавески. Я выставил пистолет и прижался к стенке с такой быстротой, что любой домушник умер бы от зависти. Сердце судорожно подпрыгнуло, а по телу пробежали мурашки.

Мне понадобилась целая минута, чтобы внушить себе, что я тот крутой мужик с планеты Земля, который подвергал свою единственную короткую жизнь большему риску, чем эти валлониане за целую половину своего бессмертия. А теперь должен выручить своего приятеля Фостера из беды, вернуть ему память и наставить Два Мира на путь истинный, с которого они сошли за 600 лет до того, как Александр Македонский начал искать об кого бы почесать кулаки.

Я остановился в ожидании, что у меня наберется достаточно уверенности, чтобы ворваться в соседнюю комнату и предложить Оммодураду побороться до двух побед из трех схваток. Я теперь слышал его голос за перегородкой. Эх, разобрать бы, что он говорит…

Я медленно двинулся вдоль стены и нашел тяжелую дверь закрытой на замок. Здесь пытаться было бесполезно. Пройдя ощупью еще дальше, я наткнулся на другую дверь, тихонько нажал ручку и осторожно приоткрыл ее.

Это оказался встроенный шкаф, увешанный старой одеждой. Но здесь было слышно лучше. Может, это двойной шкаф с дверьми, выходящими не только в комнату, где находился я, но и в соседнюю, где рокотал голос Великого Властителя? По-видимому, что-то заставило его забыть о своем отвращении к болтовне. Я слышал паузы, которые, вероятно, заполнялись ответами другого человека, не обладающего такими голосовыми данными, как у Оммодурада.