Неизвестен Автор - Ведьмак (пародия)

Как и все особо важные агенты, он был засекречен до самой немыслимой степени.

Никто, даже автор романа, пан Сапковский, не знал ни его имени, ни вообще об его существовании, а поэтому на страницах книги вы нигде его и не найдете. Не знает его имени или кодовой клички и автор пародии, и по этой самой причине суперагент "серого кардинала" Дийкстры будет носить прозвище, которым его дразнили соседские дети. Бедная малышня понятия не имела, с кем связывается, и весело орала ему вдогонку:

"Старый тощий Марабу Целый год лежал в гробу!"

-намекая, вероятно, на малопривлекательную внешность данного субъекта.

Я весь внимание, господин Первый министр! Чем могу служить Вашей светлости?

Я думаю, ты и так знаешь, старый прохвост, зачем я тебя вызвал!-Дийкстра недовольно посмотрел из бинтов одним глазом. Под глазом красовался большой фингал,-Почему до сих пор нет никаких результатов, Марабу?

Но, господин Первый министр, Вы же только сегодня утром дали нам это задание!

Как только Вы миновали состояние клинической смерти и велели перенести Вас в Ваш рабочий кабинет...

Дийкстра поморщился: час назад он приказал повесить тех двоих придурков, что внесли его в его кабинет ногами вперед. Из-за этого собравшиеся на совещание подчиненные тут же со стонами и вздохами полезли доставать из-под стульев кладбищенские венки, чем несказанно Дийкстру разозлили. С воплем "Не дождетесь!"

Первый министр запустил в них костылем и разбил большое зеркало.

Мне нужен этот человек, Марабу!-"граф" стукнул здоровым кулаком по столу,-Мне нужен этот собачий сын, этот ведьмачий подкидыш! Это же он так меня отделал, если ты и твои бездельники его не достанете, я с вас три шкуры спущу!

Лучший агент чуть отступил назад и поежился: Первый министр Редании за время своей болезни преобрел привычку ни с того ни с сего бить по морде штативом от капельницы.

Мы сочувствуем Вашему несчастью и прикладываем все усилия, дабы найти и покарать...

Заткнись!-огрызнулся Дийкстра.

Он с мрачной миной рассматривал большой портрет короля Ковира с супругой, за каким-то чертом присланный оным королем в подарок. Эстерад Тиссен был изображен поправляющим свою кармазиново-горностаевую шапо, которая слегка сползла ему на нос. Верная супруга Эстерада, ее величество королева Зюлейка, нежно чистила ему его парчово-изумрудное туфле, а миловидная служанка протирала резные стуло и столо. На коленях короля лежало пушисто-серое кошко, по полу бегало противное мышко. Семейная идиллия. Дийкстра поморщился. "Вот ведь паршивец!"-завистливо подумал он,-"Сидит там в своем драном Ковире, и горя ему мало!" Суперагент Марабу тихо прокашлялся и осторожно продолжил:

Мы проверили три крупных постоялых двора, четыре мелких, рынок, порт и вообще все людные места в городе, кроме постели чародейки Йеннифэр - ее мы просто не успели проверить. Это, знаете ли, может быть иногда чревато, если прийти без приглашения. Но мы обязательно прверим ее, там обычно в это время суток бывает очень людно и...

Первый министр Редании подался вперед:

Йеннифэр из Венгерберга в городе?

Да, господин Дийкстра.

Так что ж ты тут стоишь, болван, как памятник собственной глупости?! Собирай людей и быстро к ней!

Через пять минут "графа" уже ждала позолоченная инвалидная коляска, запряженная его лучшими шпионами, четыре взвода гвардейцев с алебардами в качестве охраны и еще какое-то число солдат для оцепления. Группа захвата выехала в сторону квартала Больших Фуфлонов, где жила магичка Йеннифэр. Впереди шагал агент Марабу, стоически несший гирю-противовес от министровой ноги.

...Поясок Йеннифэр лежал поперек туфельки на высоком каблуке. Туфелька покоилась на белой рубашке с кружевами, а белая рубашка - на черной юбке. Один черный чулок висел на подлокотнике кресла, выполненном в форме головы короля Демовенда. Другой черный чулок Геральт обычно находил у себя в супе. Ведьмак подумал, что вторая туфелька, по всей логике, должна была бы валяться в холодильнике, но тут заметил ее в аквариуме с золотыми рыбками.

Оставь,-лениво сказала чародейка,-Бедные крошки давно не ели. Я все забываю их покормить, руки не доходят.

Ведьмак задумчиво смотрел на ополоумевших рыбок, которые зубами рвали туфлю на части, вися на ней, словно бульдоги. Он разжал пальцы, и мокрая туфля с несчастными животными плюхнулась обратно в аквариум. Сама чародейка лежала в постели и подравнивала ногти пилочкой.

На люстре висел черный кафтанчик, на уличном фонаре за окном гордо покачивался лифчик. Геральт вздохнул. Йеннифэр любила раздеваться быстро и с размахом.

Придется мириться с этой привычкой. Другого выхода нет. Комната также носила следы и предыдущих раздеваний - лысину бюста гипсового философа Никодемуса де Боота украшали колготки; похоже было, будто у почтенного ученого выросли две черные косы. Рыцарь, лежавший под одеялом рядом с Йеннифэр, продолжал пялиться на Геральта как солдат на вошь. Он был одет в бледно-сиреневые кальсоны в цветочек и тяжелый шлем с гербом и золотыми финтифлюшками. На полу комнаты валялась подозрительно большая груда барахла: железные панцири, кожаные доспехи с заклепками, кольчуги, бархатные кафтаны с блескучими побрякушками, парчовые штаны, крестьянская одежда из некрашенного льна, костюм пожарника, мечи, кистени, корзины, сумки и прочее. Барахлом была увешана вся мебель; в углу стояла куча алебард. На одной из них болталась шапка с беличьим хвостом. Ведьмак чуть не упал, споткнувшись о чей-то ящик плотницких инструментов, кроме того, на Геральта больно брякнулась большая малярная кисть. Рыцарь рядом с Йеннифэр громко засопел носом, продолжая сверлить пришельца взглядом исподлобья.

Может быть, он все-таки уберется отсюда?-спросил Геральт,-Или я сильно невовремя, Йен?

Рыцарь подскочил в кровати и врезался шлемом в стоящее рядом чучело единорога.

Из чучела пошла пыль.

Грязный мужик! Хам! Как смеешь так говорить с потомственным дворянином?!

Геральт не удостоил благородного соперника ни граммом внимания:

Приятно снова встретиться, Йен,-сказал он свободно. И тут же почувствовал, как улетучивается возникшее было между ними напряжение.

И верно,-улыбнулась она.

Ему казалось, что в этой улыбке было что-то вымученное, но уверен он не был.

Весьма приятная неожиданность, не отрицаю. Что ты тут делаешь, Геральт? Ах...

Прости, извини за бестактность. Ну конечно, то же, что и все. Просто ты поймал меня, так сказать, на месте преступления.

Я тебе помешал.

Переживу,-засмеялась она,-Ночь еще не кончилась. Захочу, увлеку другого. У меня их тут большой запас.

Жаль, я так не умею. Недавно, по дороге к Фолтесту одна увидела при свете дня мои жабры и сбежала,-сказал Геральт, с большим трудом изображая равнодушие.