Роберт Хайнлайн - Космическое семейство Стоун. Корабль «Галилей»

Потом Мид приняла вызов и поспешила на корму, где отец помогал близнецам наносить эмаль на отремонтированные велосипеды.

— Папа, тебя просят к телефону. Вызывает капитан «Бога войны», по служебному делу.

— Иду. — Роджер поспешил к рации. — «Перекати-Стоун», говорит капитан Стоун.

— Говорит командир «Бога войны». Капитан, не могли бы вы…

— Минутку. Это ведь не капитан Ванденберг?

— Нет, это Роули, второй помощник.

— Я понял, что меня официально вызывает капитан вашего корабля. Разрешите мне поговорить с ним.

— Я пытаюсь объяснить, капитан. — Голос офицера звучал нервно и раздраженно. — Кораблем командую я. Капитан Ванденберг и мистер О'Флинн находятся в лазарете.

— Вот как? Извините. Надеюсь, ничего серьезного?

— Боюсь, что нет, сэр. У нас тридцать семь больных на сегодняшнее утро и четыре смертельных случая.

— Боже праведный! Что с вами такое?

— Не знаю, сэр.

— Но что говорит ваш врач?

— В том-то и дело, сэр. Врач умер во время дневной вахты. Капитан, вы не смогли бы подойти к нам? У вас есть резерв для маневра?

— Это еще зачем?

— У вас на борту врач, не так ли?

— Но это моя жена!

— Она врач, не так ли?

Роджер помолчал и ответил:

— Я перезвоню вам, сэр.

Состоялось совещание на высшем уровне с участием капитана, доктора Стоун и Хейзел. Сначала доктор Стоун настояла на том, чтобы вызвали «Бога войны», и выслушала полный отчет о симптомах и распространении болезни. Ну что, Эдит? — спросил ее муж, когда сеанс связи кончился.

— Не знаю. Надо посмотреть.

— Послушай, я не позволю тебе рисковать.

— Я врач, Роджер.

— Ты сейчас не практикуешь. К тому же ты мать семейства. Это совершенно исключает…

— Я врач, Роджер.

— Да, дорогая, — тяжело вздохнул муж. — Весь вопрос в том, сможешь ли ты сойтись с «Богом войны» или нет.

— Вы с Хейзел уже выяснили?

— Сейчас начнем вычислять.

— Пойду проверю свои запасы, — нахмурилась Эдит. — Я не предполагала, что придется бороться с эпидемией.

Когда она ушла, терзаемый сомнениями Роджер спросил Хейзел:

— Что скажешь, мать?

— Сынок, твое дело пропащее. Она принимает свою клятву всерьез, ты давно это знаешь.

— Но я-то не давал клятву Гиппократа! Если я не приведу корабль куда надо, что она сможет сделать?

— Ты не доктор, это верно. Но ты капитан космического рейса. Похоже, тут действует правило «помощь и спасение».

— К черту правила! Речь идет об Эдит, — Лично мне, — медленно сказала Хейзел, — семья Стоун дороже благополучия всего человечества вместе взятого. Но решать за тебя я не могу. — Я ее не пущу! Не во мне дело. С нами Вундер — он совсем еще маленький. Ему нужна мать.

— Нужна.

— Это решает вопрос. Пойду поговорю с ней.

— Минутку! Если ты так решил, капитан, то позволь сказать — ты не так берешься за дело.

— Почему?

— Единственный способ удержать твою жену — это получить на компьютере нужный тебе ответ: что сблизиться с «Богом войны», а потом попасть на Марс физически невозможно.

— Да. Ты права. Поможешь мне смошенничать?

— Куда ж я денусь?

— Тогда за дело.

— Как скажете, сэр. А знаешь, Роджер, — если «Бог войны» прибудет на Марс в разгаре неопознанной эпидемии на борту, ему ни за что не дадут сесть. Его отведут на парковочную орбиту, снова заправят горючим и отошлют обратно в следующий благоприятный срок.

— Ну и что? Мне-то какая забота, что богатенькие туристы и куча эмигрантов будут разочарованы?

— Пусть так. Но это еще не все. Ван и первый помощник больны, а если свалится еще и второй, то «Бог войны» может не добраться и до парковочной орбиты.

Роджеру не нужно было долго объяснять — при подходе к планете без управления умелого пилота корабль ждет одно из двух: или он разобьется, или уйдет в пустое пространство и будет блуждать там, подобно комете, которая никогда не достигнет пристанища. Роджер закрыл лицо руками:

— Что делать, мать?

— Капитан ты, сынок.

— Я ведь это знал с самого начала, — вздохнул Роджер.

— Да, но ты должен был побороть сомнения. — Хейзел поцеловала его. Какие будут указания, сын?

— Давай вычислять. Хорошо, что мы не тронули резерв при старте.

— Вот-вот.

Когда Хейзел поделилась новостью с другими, Кастор спросил: — Папа велел нам тоже рассчитать траекторию?

— Нет.

— Хорошо, а то нам надо побыстрей загрузить обратно велосипеды. Пошли, Пол. Мид, может, ты наденешь скафандр и поможешь нам? Если ты не нужна маме? — Нужна, — ответила Хейзел, — чтобы присматривать за Лоуэллом и не давать ему путаться у всех под ногами. А велосипеды обратно грузить ни к чему. — Что? Как же можно уравновесить корабль для маневра, пока они там? И потом, при запуске двигателя тросы могут оборваться, и изменится наш фактор массы.

— Кастор, где у тебя голова? Ты что, не понимаешь ситуации? Мы избавляемся от балласта.

— Как? Выбросить наши велики? Когда мы их дотащили почти до самого Марса? — И велики, и все наши книги, и все прочее, без чего можно обойтись. После грубой прикидки на компьютере это стало ясно, как кварц: только так мы можем проделать маневр и притом сохранить нужный запас топлива для посадки. Отец сейчас составляет формулу веса.

— Но как же… — Кастор замолчал, согнав с лица всякое выражение.

— Так точно, мэм.

Близнецы уже надевали скафандры, но еще не вышли наружу, и тут Пола осенило.

— Кас, вот мы отвяжем велики, а что дальше?

— Спишем в убыток и попытаемся получить возмещение в «Экспорте Четырех Планет». И они нам, ясное дело, не заплатят.

— Шевели мозгами. Где окажутся велики в конечном счете?

— Где? Да на Марсе же!

— Точно. Или поблизости. Следуя по нашей теперешней орбите, они подойдут к нему очень близко, а потом опять направятся к Солнцу. А может, мы подождем их там да и подцепим?

— Не выйдет. Нам понадобится столько же времени, чтобы добраться до Марса, да еще по другой орбите — орбите «Бога войны».

— Да, но предположим. Вот был бы у нас запасной радарный маяк, я бы на них навесил. Тогда, если бы мы их догнали, то знали бы, где они. — Но у нас его нет. Слушай! А куда ты дел отражательную фольгу? — Чего? А-а. Дедуля, иногда твой маразм отступает.

Когда «Стоун» стартовал, он был покрыт со стороны жилого отсека алюминиевой фольгой, блестящей, как зеркало. По мере того как они удалялись от Солнца, необходимость в отражении тепла исчезла — наоборот, стало желательно поглощение. Чтобы понизить нагрузку на охладительно-отопительную систему корабля, фольгу сняли и убрали на склад.

— Давай спросим у отца.

Хейзел задержала их у люка в рубку.

— Он у компьютера. В чем проблема?

— Хейзел, а фольга, которую мы сняли, тоже в списке балласта? Конечно. Возьмем другую на Марсе, когда соберемся назад. А зачем она вам? — Для радарного отражателя, вот зачем. — И близнецы поделились своими планами.