Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 12

Пока все эти мысли вихрем проносились в его мозгу, ученый отчетливо осознал, что в самое ближайшее время ему предстоит изрядно потрудиться.

Во-первых, нужно кого-то предупредить. Предупредить Землю, Луну, другие колонии, оказавшиеся беззащитными перед лицом грозящей опасности. И хотя до обычного радиосеанса оставалось еще много времени, возможно, кто-нибудь услышит его радиограмму.

Доктор включил панель радиоприборов. Панель с глухим шипением загудела. Ученому хватило нескольких секунд, чтобы догадаться, что энергия взрыва вызвала возмущение волн метрового диапазона, на которых работала связная аппаратура.

Вращаясь на удалении приблизительно в три световые минуты от Меркурия, «Гиперион» находился на обратной стороне искаженной взрывом волны. Фриде и Джели были отрезаны от Земли, Луны и всего человечества электромагнитным импульсом. Фронт волны достигнет ближайшей населенной людьми точки уже через пять минут, и если ему не удастся связаться с ними раньше, то послание может никогда не найти адресата.

Стиснув зубы, ученый надел наушники. Разрозненные мысли слились в скупые короткие строки радиограммы, пущенные в забитый помехами эфир, — первый доклад об ужасающем по силе солнечном взрыве, равного которому не было не только в двадцатом веке, но, возможно, и во всей истории человечества.

А вдруг его услышат? Вдруг скептики и не желавшие верить в возрождающуюся активность Солнца уразумеют наконец-то, в чем дело, и начнут принимать меры предосторожности?

Вся беда в том, что электромагнитный импульс не единственный «подарок» взрыва. Вслед за ним в пространство отправился поток заряженных частиц: протонов и ядер гелия, исторгнутых разлетевшимся протуберанцем и несущихся со скоростью порядка тысячи четырехсот километров в секунду. Их измененные заряды произведут настоящую революцию в магнитных полях Земли и Луны. Ионный шторм наведет сильное напряжение, перегружая и взрывая электрические цепи во всяком незащищенном электроприборе, а перед этой угрозой беззащитна практически вся электроника орбитальных станций и космолетов в пределах Солнечной системы. Вся аппаратура, которая устоит перед ушедшим пять минут назад электромагнитным импульсом, вспыхнет и сгорит в надвигающейся магнитной буре. Включая и почти всю электронику «Гипериона».

Пш-ш!

Пш-ш!

Кш-ш!

Бамм!

На борту «Гипериона», 21 марта, 18.57 единого времени.

Невесомость влекла Ганнибала Фриде по каютам и отсекам корабля, и доктору оставалось лишь придерживаться за поручни. Отвлекшись на мгновение, он кубарем скатился по алюминиевым гексагональным ступенькам, но не почувствовал боли.

— Джели! — позвал Фриде, открыв дверь в гидропонную секцию.

— Ну что там еще? — Анджелика взглянула на мужа. В одной руке она держала щетку, в другой был зажат моток разноцветных проводов. Кругом летали радужные пузырьки.

Всякий раз при виде супруги у Фриде перехватывало дыхание. Длинные золотые волосы были увязаны в длинный хвост и спрятаны под красную косынку. Убранные с бледного лица пряди только подчеркивали красиво изогнутые брови, миндалевидные глаза, линии острых скул, немного вытянутого подбородка и четко очерченных губ. Аристократические, евразиатские черты Анджелики всегда заставляли чаще биться сердце ученого.

Микрогравитация никак не сказалась на ее фигуре. Высокая грудь мерно вздымалась под защитным костюмом, а красивые руки, сильные от ежедневных упражнений на тренажере, с легкостью управлялись с фильтрующими экранами в отсеке.

Джели потянулась, грациозно изогнув спину.

— Так что случилось? — снова спросила она.

— Нам придется готовить станцию к развороту. Здесь все можно оставить как есть, но я буду разгонять корабль, поэтому непривязанное оборудование, все бьющиеся предметы надо как следует увязать.

— Разворот? — Джели недоуменно вытаращила глаза. — Но когда? Зачем?

— Меньше чем через двенадцать часов. Через шесть, если быть точным. Ты понимаешь, взрыв, огромный взрыв…

— Здорово! Значит, твои теории о возрождающейся солнечной активности все-таки оказались правильными. Ты по достоинству…

— Пятно и впрямь оказалось активным, — скромно заметил Фриде по поводу своего величайшего открытия, наблюдений, оказавшихся венцом его трудов. — Но сейчас, дорогая, мы попали в беду.

Электромагнитный импульс уже миновал нас, когда я его заметил. Однако через шесть часов нас настигнет ионный шторм, а приборы корабля просто не предназначены для экспериментов подобного рода. Конечно, это я виноват в том, что не был до конца уверен в своих взглядах и оказался более консервативен в приготовлениях. Но сейчас, на таком близком расстоянии, если мы не дадим деру, то могут сгореть даже листы бронированной обшивки, и нам никогда не удастся сойти с орбиты.

Джели глубоко задумалась.

— Я поняла, дорогой, — сказала она после минутной паузы. — Не волнуйся. Я знаю, что нужно привязать и что не жалко расколоть, а ты занимайся своим двигателем. Хан, а сколько времени мы будем набирать скорость?

— Четыре часа. Однако как только нас настигнет газовая волна, мы полетим быстрее.

— Какова вероятность того, что высокое давление собьет пламя?

— Неизвестно, — вздохнул Фриде, — но альтернативы у нас нет.

— Ты прав, конечно. Не хочешь просить прислать нам ракету?

Фриде быстро оценил ситуацию.

— Думаю, бесполезно. Мы попали в мертвую зону… а после того как электромагнитная волна долетит до Земли, там поднимется такой переполох, что о наших с тобой проблемах они и не вспомнят. Я послал общее предупреждение, конечно, но оно дойдет слишком поздно, если дойдет вообще.

— Хан, так мы просто будем дрейфовать к Юпитеру? У нас есть припасы, но…

— Я попытаюсь вычислить и направить «Гиперион» на высокоэнергетическую траекторию, которая выведет нас на значительно более широкую солнечную орбиту, так что мы окажемся неподалеку от системы Земля — Луна. Безусловно, это рискованно…

— Но ты же сказал, что иного выхода нет.

— Практически ты полетишь домой, дорогая. А потом, когда пыль уляжется, один из почтовиков доставит тебя на Землю.

— Что ты понимаешь под словом «тебя»? Ты доставишь нас двоих домой, не так ли? — Джели улыбнулась ему.

— Сорвалось с языка, Джел. Извини, ради Бога.

— Конечно, дорогой, — она подплыла ближе к нему, обвила рукой шею и крепко поцеловала в губы.

Сердце Фриде забилось чаще.

— А теперь займись двигателем. — Джели толкнула доктора к люку. — А я пойду наведу порядок.

Прыжок!

Скачок!

Задержка!

Падение!