Роберт Уилсон - Ось

Лиза ждала у распахнутой двери.

Хлопающий лоскут, взбивая воздух, как насос, летел уже почти вровень с Турком. Турк видел его боковым зрением, не оглядываясь. Стоило этой штуке просто повернуться, и она бы оказалась прямо у его лица. Но она продолжала двигаться по своей прежней извилистой траектории, словно ее целью было не догнать его, а следовать за ним по пятам, за ним… к раскрытой двери.

Он замедлил бег. Лоскут бился и пощелкивал за его спиной.

— Турк!..

Лиза все еще стояла в дверях. Турк сорвал повязку со рта и глубоко вдохнул. Лучше б он этого не делал, его глотка была и так забита пылью.

— Закрой, — прохрипел он, но Лиза его не расслышала. Он подавился и выкрикнул: — Да закрой эту чертову дверь, чтоб тебя!..

Услышала ли она на сей раз его или нет, но теперь она сама поняла, в чем дело. Она попятилась, пытаясь одно временно дотянуться до дверной ручки, но промахнулась, потеряла равновесие и упала. Хлопающий лоскут, уже уверенно выбирая направление, проник в дом и двинулся на нее, точно повинуясь какой-то наводке изнутри. Турк снова пустился бежать изо всех сил, но до нее было слишком далеко.

Лиза полусидела, опираясь на локоть, с широко рас крытыми глазами, и Турк всем существом ощутил удар страха — как резкий укол в сердце. Она приподняла руку, чтобы заслониться от этого . Но оно не обратило на нес никакого внимания, как и на Турка. Скользнуло мимо нес в комнату.

Что было дальше, Турк не видел. Он слышал сдавленные вскрики, потом обезумевший голос миссис Рэбка — он никогда не слышал, как кричат Четвертые.

— Айзек!..

Лиза ошеломленно сидела на полу, толком не понимая, что случилось. Эта штука — летающая штука, которая, как она думала, гналась за Турком, — проникла в комнату. В какой-то момент Лиза услышала совсем рядом стук, затем влажное хлюпанье, после чего наступила тишина. Тогда раздался крик миссис Рэбка.

Лиза собралась с силами и поднялась на ноги.

— Закройте дверь!.. — взревел доктор Двали.

Но она не могла. Не могла — пока Турк оставался там, на улице. Он стремительно несся к дому, поднимая клубы пыли. Как только он заскочил внутрь, она захлопнула дверь и принялась оглядываться со страхом: где этот летающий лоскут? Как ни глупо, ей вспомнилось одно давнее лето, когда она жила с родителями в домике в Адирондакских горах. Как-то ночью из дымохода вылетела летучая мышь и захлопала крыльями в темной комнате, перепугав Лизу. Сейчас ей со сверхъестественной ясностью вспомнилось то чувство: в любую минуту что-то живое и трепыхающееся может вцепиться к тебе в волосы и начать кусаться.

Но эта хлопающая штука уже больше не летала.

Четвертые столпились вокруг кровати, на которой лежал Айзек. Потому что…

Потому что «это» опустилось прямо ему на голову.

Мальчик в ужасе зарылся лицом в подушку. Летающее животное (растение, животное — что это было?) прилипло к его левой щеке, как толстая красная примочка. Одним углом оно присосалось к виску мальчика, другой обернулся вокруг его плеча и шеи. Рот и нос Айзека оставались свободными, хотя краешек холодной прозрачной массы примерз к его дрожащей верхней губе. Левый глаз его смутно виднелся сквозь тело животного, а правый был широко раскрыт.

Миссис Рэбка все повторяла: «Айзек! Айзек!» Она потянулась к нему, словно желая согнать с него этот страшный лоскут, но Двали перехватил ее руку:

— Не прикасайся, Анна.

Анна. Миссис Рэбка звали Анна. Какой-то частью ума, сохранявшей абсурдное хладнокровие, Лиза зафиксировала этот факт. Анна Рэбка. Мать Айзека.

— Нам надо снять это с него!

— Нужно что-нибудь, чем можно до этого дотронуться, — сказал Двали. — Перчатки, палка, бумага…

Турк сорвал наволочку с одной из запасных подушек и намотал ее себе на руку.

Странно, думала Лиза, эта штука не тронула Турка там, на улице, как не тронула ни ее, ни остальных взрослых — хотя все они были одинаково беззащитны перед ней, — но без колебаний опустилась на Айзека. Неужели «это» (несомненно, выросшее из пепла — как и те цветы с глазами и весь безумный ботанический сад, о котором сообщалось и новостях из Порт-Магеллана) искало одного Айзека, именно его?..

Все отступили от кровати. Турк протянул к странному существу обмотанную наволочкой руку. И тут произошло нечто не менее странное.

«Оно» исчезло.

— Что за черт?! — воскликнул Турк.

Мальчик учащенно задышал, выпрямился и сел, водя рукой по лицу, чтобы стряхнуть наваждение и вернуть коже чувствительность.

Лиза заморгала, пытаясь заново прокрутить в памяти то, что произошло. Летающий лоскут растаял в воздухе — так по крайней мере это выглядело. Словно превратился вдруг в жидкость, моментально испарившуюся. Но не совсем так, потому что на том месте, где он был, не появилось ни облачка пара. Он всосался — как лужица воды во влажную землю — прямо в тело Айзека.

Лиза постаралась отогнать от себя этот жуткий образ.

Миссис Рэбка оттолкнула Турка и бросилась к мальчику. Она рывком опустилась на кровать рядом с ним и обняла его. Айзек, все еще с трудом дыша, прижался к ней, уткнулся ей в плечо и стал всхлипывать.

Вроде бы самое страшное было уже позади. Двали попросил всех отойти: «Пусть они побудут вдвоем». Лиза отступила назад и схватилась за руку Турка. Его ладонь была потной и пыльной, но Лизу это сразу успокоило. Все только что произошедшее представлялось ей абсолютно непостижимым, зато эпилог не нуждался в объяснениях: перед ней была мать, утешающая испуганного ребенка. Лиза впервые посмотрела на миссис Рэбка другими глазами. Раньше она видела в ней только мрачную и бесчувственную Четвертую. Но для миссис Рэбка Айзек был не подопытным существом, а сыном.

— Что за чертовщина, — повторял Турк. — С ребенком-то все в порядке?

Это еще предстояло выяснить. В комнате мотеля был крошечный кухонный закуток. Диана и Сьюлин уединились там, что-то взволнованно обсуждая. Доктор Двали стоял поодаль, наблюдая за миссис Рэбка. Постепенно дыхание мальчика стало ровнее. Он отстранился от миссис Рэбка и огляделся вокруг, несколько раз икнув. Его странные глаза в золотых блестках были огромными и влажными.

Диана Дюпре оторвалась от беседы с марсианкой и сказала:

— Можно, я его осмотрю?

Из всех присутствующих она имела наибольшее право называться врачом, и миссис Рэбка, хотя и неохотно, позволила ей сесть рядом с мальчиком. Диана считала его пульс, простукивала грудную клетку — все это, как подозревала Лиза, она проделывала не столько с целью осмотра, сколько чтобы успокоить Айзека. Она внимательно оглядела его левую щеку и лоб, но не заметила ни явных повреждений, ни даже признаков раздражения на коже. Наконец она осмотрела его глаза — эти странные глаза, — и тоже, видимо, не нашла в них ничего особенного.