Роберт Уилсон - Ось

Затем — к ужасу Лизы — пыль ускорила движение, цветок окружили набегающие друг на друга ручейки и всплески пепла. Что-то — вернее, сразу много всего — рванулось к его тычинкам с устрашающей быстротой. Оно летело, не останавливаясь, и Лиза едва сумела разглядеть, на что оно похоже — на что-то крабоподобное, цвета морской зелени, многоногое…

Оно съело цветок.

Перекусило ему стебель, и он стал валиться навзничь. После чего оно набросилось на него, как пираньи на тело. Жадно и спешно оно поглотило цветок и тут же исчезло или притаилось в пепле.

От цветка не осталось ни следа. Словно его и не было

— Думаю, поэтому, — подытожил доктор Двали, — нам пока не стоит выходить наружу.

Остаток утра Турк провел у окна, пытаясь как-то систематизировать причудливые жизненные формы, возникающие из пыли. Врага надо знать в лицо, считал он. Лиза по большей части стояла рядом с ним, задавая краткие, но дотошные вопросы — что он еще видел, пока она спала Доктор Двали включил свой маленький приемник и ловил обрывочные новости из Порт-Магеллана, что было, по мнению Турка, не лишним. Зато все остальные Четвертые были заняты исключительно разговорами — бесконечны ми и практически бесполезными. В этом основной недостаток Четвертых, заключил про себя Турк. Они времена ми бывают мудры, но неисправимые болтуны.

Они теперь обступили марсианку, которая, похоже, знала больше всех о пепле, хотя не очень хотела делиться своими знаниями с остальными. Особенно усердствовала миссис Рэбка. «Ваши табу здесь неуместны, — говорила она. — Мы должны знать максимум всего. Вы обязаны нам это рассказать… хотя бы ради мальчика».

Звучало это вполне корректно, хотя с позиций этикета Четвертых могло восприниматься почти как кулачный бой.

Марсианка, одетая в джинсы не по размеру, выглядела, словно какой-то невероятно тощий нефтяник с буро вой, облаченный в защитный костюм. Она сидела на полу, обхватив руками колени.

— Если у вас есть вопросы, — сказала она угрюмо, задавайте.

— Вы говорили, что, когда на Марсе падает пепел, это порождает необычные формы…

— Жизни, миссис Рэбка? Почему бы не называть вещи своими именами?

— Такие же, как эти?

— Внешне — нет. Я не видела ни таких цветов, ни таких хищников. Но этого следовало ожидать. Лес в Эквадоре — не то же, что лес в Финляндии, тем не менее то и другое — лес.

— И все же, с какой целью… — сказала миссис Рэбка.

— Я читала о гипотетиках с детства. Слышала много бесед высокообразованных людей на эту тему. Но до сих пор не могу понять их «намерений». На Марсе пепел выпадает очень редко. Он порождает вегетативные формы, всегда недолговечные и существующие очень короткое время. Какие выводы из столь скудных данных можно сделать? Почти никаких. — Она нахмурилась и помолчала. — Можно с очень высокой степенью вероятности утверждать, что гипотетики — или как их там ни называть — не сущности, а результат интерференции огромного количества взаимосвязанных процессов. Экосистема, как я вам уже говорила. Может быть, видимые проявления их активности играют какую-то роль в этом процессе, а может, это просто побочные продукты. Я не верю, что у них есть какая-то осмысленная стратегия, что это проявления какого-то высшего разума.

— Да, — нетерпеливо сказала миссис Рэбка, — но если ваши марсиане знали достаточно, чтобы применить их технологии к человеку…

— Вы тоже это сумели, — ответила Сьюлин Муа, недвусмысленно указав в сторону Айзека.

— Да, но это досталось нам от вас.

— Работы на Марсе всегда преследовали сугубо прагматические цели. Мы научились выделять и выращивать культуры из пепла, как только поняли, что они могут взаимодействовать с человеческим белком на клеточном урон не. Столетия подобных наблюдений привели к определен ному прорыву — стало ясно, как с помощью этого можно изменять человеческую биологию…

— Я уже запуталась в терминах. Биология, технология..

— А так ли уж важна разница? Да, мы культивировали чужеродную жизнь. Или микробиотехнологии, если вам так больше нравится. Эти образования живут, размножаются, умирают. Все это дало нам возможность выявить и использовать связь между конкретными штаммами и их эффектами. На протяжении веков мы выращивали модифицированные культуры, продлевающие жизнь, как и другие биопрепараты. Один из самых радикальных — тот, что вы ввели Айзеку, когда он был в утробе. У вас в утробе, миссис Рэбка.

Миссис Рэбка покраснела.

Турк понимал смысл того, что они обсуждали, догадывался, насколько все это важно для них, но эти материи казались ему до смешного далекими, когда реальные проблемы были буквально перед носом — прямо за дверью. Опасно ли выходить на улицу? Вот о чем бы стоило сейчас подумать. Поскольку вечно в комнате сидеть нельзя. Тем более что у них почти закончились продукты.

Он одолжил у Двали его маленький приемник и засунул наушники в уши, отгородившись от разборок Четвертых и ловя другие голоса.

Ловилась только одна станция на УКВ из Порт-Магеллана. Двое парней из местного агентства новостей зачитывали свежие сводки и рекомендации ООН. Ситуация вы глядела лишь немного тяжелее, чем в прошлый раз, по край ней мере по интенсивности и продолжительности осадкой. На юге города обрушилось несколько крыш. Большая часть дорог была временно непроходима. У легочников отмечались ухудшения, вызванные вдыханием пепла, да и людям здоровым приходилось все время отплевываться от пыли, но всех пугало не это. Пугало то, что из пепла стали появляться какие-то невиданные вещи. Дикторы называли их «растениями» и сообщали, что они наблюдались в разных частях города, но особенно в тех местах, где выпало больше всего осадков и образовались их кучи. «Растения» произрастали из пепла, подобно рассаде на торфяной подкормке. И хотя большинство из них жило очень недолго и «быстро ассимилировалось окружающей средой», некоторые объекты, «напоминающие деревья и гигантские грибы», достигали внушительных размеров.

В этих репортажах было нечто от сна или кошмара. На одном из центральных перекрестков движение оказалось парализовано «розовым цилиндром длиной в пятьдесят футов». Нечто, описанное очевидцами как «огромный пузырь с шипами, похожий на скопление кораллов», взошло на крыше китайского консульства. Разрозненные сообщения о мелких формах, способных двигаться, пока официально не подтверждались.

Какими бы пугающими ни были все эти образования, они представляли опасность только для того, кто очутился в неподходящем месте в неподходящий момент, — например, они могли случайно обрушиться на вас. Тем не менее жителям рекомендовалось не выходить на улицу и не открывать окон. Осадки уже прекратились, но бриз поднимал и гнал по улицам пыль. Бригады уборщиков снова готовились смывать пепел из брандспойтов («растения» и все такое, думал Турк), как только представится возможность.