Кирилл Бенедиктов - «Если», 2004 № 12

Я счастлив доложить Вашему Величеству, что мой хитроумный план полностью удался. Солдаты Кортеса пленили Кецалькоатля в городе Семпоала и доставили его в столицу. Здесь он был осужден высшим судом мешиков, называющимся Тлакшитлан, и как колдун и маг приговорен к смерти на алтаре идола Уицлопочтли. Король Монтекусома одобрил этот приговор и приказал совершить казнь во время праздника Нового Огня, приходящегося в этом году на пятый день месяца Раджаб. Да будет известно Вашему Величеству, что мешики весьма боятся этого праздника, ибо верят, что в это время земля может быть уничтожена их зловредными и кровожадными богами. Смерть же Кецалькоатля станет в их глазах той жертвой, которая умилостивит богов и отсрочит конец света еще на пятьдесят два года.

Всего на выполнение приказа Вашего Величества мною было израсходовано:

— на сбор сведений, плату шпионам и подкуп разных людишек — 100 авакинов золота;

— на содержание и охрану дворца близ Теночтитлана — 250 авакинов;

— на оплату услуг фиранджской куртизанки — 170 авакинов;

— возмещение расходов бандейры Кортеса — 240 авакинов;

— плата наемникам (32 человека) — 640 авакинов;

— деньги, переданные мной мешикскому генералу Хальпаку (скрытому приверженцу истинной веры, принявшему имя Хайсам) — 300 авакинов.

Расходы на путешествие по морю Мрака и к Теночтитлану целиком и полностью оплачены мной из собственных средств, и я не смею докучать Вашему Величеству этими никому не интересными мелочами. Итого общие расходы на искоренение опасной ереси лжепророка по имени Кецалькоатль составили 1700 авакинов золотом…

Жанр альтернативной истории давно и прочно занял позиции одного из главных направлений фантастики. Взгляд на историю в сослагательном наклонении оказался настолько увлекательным и заманчивым, что к этому традиционно фантастическому приему охотно обращаются и писатели, далекие от НФ. Предлагаемый вашему вниманию обзор не является критическим обобщением жанра, автор попытался классифицировать основные темы и приемы литературной альтернативной истории.

Вряд ли найдутся на земле люди, которые ни разу не мечтали исправить какой-нибудь момент своей биографии. Увы, совершенного не воротишь, свершившегося — не исправишь: физические законы нашего мира не позволяют повернуть время вспять и переиграть исходную ситуацию. И все же, заглушая досаду поговоркой «Что ни делается — все к лучшему», человек вновь и вновь мысленно восклицает: «Эх! Если бы я тогда…»

Жанр альтернативной истории (далее — АИ), условно отнесенный к научной фантастике, возник именно на этой почве — что было бы, если?.. Может возникнуть вопрос: почему именно к НФ, ведь современная наука отрицает возможность путешествий во времени и тем более саму идею корректировки истории? Но в том-то и дело, что классический вариант АИ предполагает построение альтернативного мира в точном соответствии с законами социологии, политологии, историческими закономерностями развития общества и государства, но с учетом тенденций, возникших от случайного или неслучайного события, не произошедшего в нашем мире или случившегося иначе. То есть этот жанр все-таки опирается на науку.

Попытки переписать или «причесать» дела давно минувших дней предпринимались еще на заре человечества: например, дошедшие до нас саги и былины искажают описываемые реальные события. Однако как литературное направление, а позже — жанр, своим рождением АИ обязана американскому острослову Марку Твену. Его роман «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» отвечает большинству критериев, хотя автор ставил перед собой более прозаическую задачу: спародировать штампы рыцарского романа. Главный персонаж, молодой предприимчивый американец, оказавшись в Англии VI века, по-своему пытается ускорить прогресс, внедрить в средневековое общество электричество и огнестрельное оружие, попутно высмеивая благородные, но непрактичные рыцарские традиции. Несмотря на отдельные успехи, скачок из Средневековья в век пара и электричества не получился, нововведения рыцарям оказались не нужны. Янки покинул Англию — и все вернулось на круги своя.

Марк Твен, конечно, не победил миры Вальтера Скотта, но, сам того не подозревая, открыл принципиально новый литературный жанр, за сотню лет окрепший и превратившийся в одну из магистральных ветвей НФ.

На первый взгляд, приемы АИ просты: берем кого-нибудь из реальных исторических деятелей — например, Наполеона, Атиллу или Авраама Линкольна — и приписываем ему поступок с далеко идущими «альтернативными» последствиями. Увы, в лучшем случае выйдет примитивная фэнтези, в худшем… вообще ничего не получится. Роман этой тематики твердо держится именно на исторической достоверности, которую ни громкими именами, ни крутыми сюжетными ходами, ни стилизацией под старину не создать. Убедительность и непротиворечивость могут появиться только в строго определенные моменты для каждой возможной развилки: обычно это период социальных или природных катастроф, влекущих неустойчивое состояние социума, природы, эволюции. Вот тут-то малейшая случайность, самый немыслимый эпизод, приводят к грандиозным сдвигам в жизни цивилизации. Вне катастроф ход развития общества очень сложно повернуть на иной путь. Например, разгром немцев под Москвой во время Великой Отечественной войны создал благоприятные условия для победы над гитлеровской Германией. Ни ФАУ, ни работы по созданию атомной бомбы Германию уже не спасли бы. Но до того ситуация была более чем неустойчива. Любой предшествующий эпизод — задержка войск из Сибири, замена Жукова и Тимошенко на Ворошилова с Буденным, — и история могла пойти уже по иному сценарию.

А вот некое изобретение, пусть даже опередившее время, где-нибудь в Урюпинске середины XIX века и последовавший за ним технологический прорыв в стабильной аграрной империи — из разряда легковесных выдумок. Натяжка не в самой возможности изобретения умельцем-самородком танка или самолета, а в маниловских мечтаниях, что это-де повлияло бы на траекторию движения страны — по крайней мере до ближайшей социальной катастрофы (1905 или 1914 года). Вспомним Леонардо да Винчи — он еще в Средние века придумал и танк, и подводную лодку. Но разве изменили его изобретения историю, ускорили прогресс?

Из писателей, чьи произведения причислены к эталонам жанра, можно выделить Гарри Гаррисона, Пола Андерсона, Кита Яаумера, Севера Гансовского, Андрея Аникина и Вячеслава Пьецуха. Именно их произведения сформулировали основные рамки, допущения и критерии развития сюжета: не путешествия во времени с познавательными целями, а изменение хода истории знакомого нам мира, анализ возможных последствий того или иного неслучившегося в реальности события. Поэтому ни «Машина времени» Герберта Уэллса, ни модный «Вокзал времени» Роберта Асприна в разряд АИ не попадают.