Алексей Сысоев - Волшебный Маяк

Кольца сужались, в танце треллобиты приближались. Вокруг плит возникли белые всполохи. Кажется, становилось теплее.

Нет — жарче.

— Они собираются сжечь нас энергией творения, — прошептал Сверчок.

Поющие монстры двигались в такт жутковатой печальной песни посреди долины гор и острых скал, под серым небом и мутным пятном солнца. Они творили свой энергетический костер, чьи белые струи уже окутывали пространство и тела.

— Что, неужели все? — прошептала Саша.

Она попятилась, коснувшись рукой Димона, стоящего позади. Она встретилась с ним глазами, повернув голову. Димон посмотрел на нее как-то странно.

Вдруг он взял ее за плечо и повернул к себе.

— Это… — начал он, выглядел он растерянно, ошарашено, но какое-то озорство появилось в глазах. — Короче ты извини, конечно, но сейчас такой момент, ты должна понимать, последние минуты нашей жизни, в общем… Я давно хочу это сделать.

И тут он внезапно поцеловал ее.

Саша была ошеломлена, но что-то теплое взорвалось в ее сердце, какое-то новое чувство, и она хотела прижаться к этим горячим губам еще сильнее.

Саша пораженно посмотрела в его серые глаза:

— Почему? Зачем ты это…

— Потому что, я люблю тебя, — сказал Димон.

Слезы радости потекли у Саши по щекам.

— Вот это номер! — ахнула мама. — И что? Мне что сделать вид, что я этого не видела?

— Ой да ладно, дамочка, нам сейчас все равно помирать, — проворчал Савелий Сергеевич.

Саша не смотрела ни на маму, ни на Сверчка — ей было не важно, она смотрела в глаза Димона, а он на нее.

— Ну что ты на меня так смотришь? — спросил Димон. — Я влюбился в тебя, где-то в промежутке между тем моментом, когда мы сидели на диване, треллобиты ломились в дверь, а ты мне рассказывала про книгу и тайны, и тем, когда в вестибюле мы отбивались от этих гремлинов, при помощи оленей.

— В промежутке? — спросила Саша рассеянно.

— Ну я не смог точно идентифицировать момент, когда именно, нас там многое отвлекало. Что ты на меня так уставилась? Ну да — влюбился, с такими, как я, тоже случается. Но ты постоянно думала об Артёме, а меня считала, чем-то чуть выше таракана, и я не навязывался.

— Но почему я? Разве тебе нравятся такие, как я? — пробормотала Саша удивленно.

— Вообще-то нет, — честно признался Димон. — Но я не знаю. Я увидел, как горят твои зеленые глаза, когда ты рассказываешь о тайнах острова, какой ты смелой иногда бываешь, и… я не знаю почему, Сашка…

Мама вдруг подошла к ним:

— Это, Димон, про зеленые глаза чуть позже будешь заливать, хорошо? Мне очень жаль вас прерывать, но тут уже собираются оканчивают наши бренные жизни.

Да, треллобиты были уже очень близко, а воздух светился.

Новое чувство еще горело в груди, и Саша знала, что не должно все кончиться так, особенно сейчас, когда она поняла, что любит. Да, она любит этого несносного парня.

Она резко повернулась к Димону, сжала его руку, и тихо прошептала:

— Я знаю, что делать, крепко держи меня за руку.

— Ты опять хочешь сражаться? — спросил он. — Ведь они сильнее.

— Может быть, но нам нужно лишь мгновение. На счет три, как на маяке, вспомни то чувство, сейчас у нас должно получиться.

Он медленно кивнул.

Саша начала считать, разворачиваясь и смотря в маленькие черные глазки треллобитов.

— Раз, два, три…

И мир померк. Она почувствовала всю эту энергию творения и то, как их с Димоном умы и сила воображения сливается. Теперь это было так, как тогда, в тот день, кода вечерние лучи падали в окно кабинета, а он взял ее за руку. Теперь все было правильно, потому что то чувство, возникшее тогда, и было первыми искрами их просыпающейся взаимной любви. Энергия мощными струями бурлила где-то в душе. Она знала, что надо сделать.

Это единственный путь.

Свет исчез, небо исчезло, горы исчезли. Долины больше не было вокруг, а была огромная сумрачная пещера с прудами, отбрасывающими бирюзовые отблески на каменный свод.

Саша с Димоном стояли на круглом пятачке пола, вокруг лепестками расходились флуоресцирующие водоемы, в которых лежали детские тела.

— Это была телепортация? — чуть замедленно спросил Димон, их все еще связывала синхронизация, энергия струилась в груди, поднималась к голове, опаляя жаром щеки.

— Вроде того, — ответила Саша. — Зачем ты спрашиваешь, ты ведь знаешь ответ, мы сейчас едины. И ты знаешь, зачем мы здесь.

Она опустилась на одно колено, опустив руку прохладную воду, энергия хлынула через пальцы, прошив все пруды, как молния, заставив маленькие тела в мутной мгле вздрогнуть и изогнуться дугой.

— Просыпайтесь, — прошептала Саша.

Серебряные всполохи охватили пруд, озаряя стены пещеры. Пятна света скакали по потолку. Она чувствовала умы детей — сила, спящая двести лет.

Стон гнева раздался снаружи и отовсюду. О да, треллобиты тоже ощутили это. То, что происходит.

Саша вынула руку из воды и встала, прерывисто дыша, она все еще сжимала ладонь Димона, он тоже чувствовал все это. Последние всполохи догорали в толще воды.

— О, боже, они шевелятся, — выдохнул парень.

Из светящейся призрачным светом воды поднимались дети. Истощенные лица, такие же бледные и голубоватые, как сама вода, облепили мокрые волосы. Старая и почти истлевшая одежда висела на худых телах. Вода каплями стекала обратно в пруд. Босые ноги со шлепками вступали на сухой камень, темнеющий от брызг. Лужи растекались вокруг бледных ступней. Они выходили из пруда, под волны завывания, просачивающегося сквозь стены.

Саша продолжала чувствовать связь с каждым. Она видела внутренним зрением светящуюся воду так же, как они, и камни пещеры, служившие им темницей столько лет, чувствовала вдыхаемый воздух, который их легкие успели позабыть.

Саша знала, что многие опустошены, как и Артем, и мало что могут, но она чувствовала, что в ком-то есть еще эта сила воображения, и их много. Очень много, ведь здесь, в главном городе треллобитов, лежало несколько сотен детей.

Серые существа хлынули под своды пещеры через множество арочных проходов, озлобленно шипя.

— В атаку! — крикнул Димон.

Он Саша и дети побежали, босые ноги шлепали по полу. Мощная энергетическая волна золотого цвета, отбросила треллобитов назад в проходы, вода из прудов поднималась, превращаясь в водяных драконов, чьи длинные тела скручивались кольцами под потолком, и проносились вдоль стен.

Димон и Саша бежали вместе со всеми, они сейчас были единым существом с детьми, несколько сотен воображающих одновременно умов — это была сила, способная смести сам этот мир.

Они выбежали из пещеры и побежали по залу, наполненному странными золотыми машинами с котлами, с трубами и стеклянными колбами, внутри которых играл свет. Водяные драконы крушили и сминали все это, превращая в обломки и серебряную пыль, стены затряслись, крошась будто печенье.