Аркадий Польшаков - Воскрешение

Впрочем, тело его уже деревенело. Не было дыхания, остановилось сердце, понизилась температура. Он это ясно чувствовал. Душа начала покидать тело, как бы проваливаясь в бездну, в глубокую черную дыру.

Последним его желанием на этом свете была мысль сообщить жене печальную весть о себе. Произошел всплеск мысленной энергии и для Югова на этом свете все померкло...

После напряженного дня Марьяна спала, как убитая. Ей снился кошмарный сон. Она видела, как вокруг рвались мины и снаряды, вздымались тонны пыли и песка. Переправу у реки заволокло сизым дымом, как факелы, горели танки, из них валил густой черный дым, молниями вспарывали небо реактивные снаряды "Катюши". И в этом кромешном аду бежал, стреляя на ходу, ее Александр. То там, то здесь на берегу, как подкошенные, падали солдаты. Вот Александр ворвался в траншею противника, в упор застрелил какого-то офицера и врукопашную сцепился с другим. Лицо его было страшным, глаза горели неистовым огнем, рот перекосило, из него вырывались нечеловеческие звуки. Они катались по земле, стараясь вцепиться друг другу в горло.

Видя эту ужасную сцену, Марьяна кричала во сне, металась по постели. Затем она увидела, как Александр, дотянувшись до горла противника, стал душить его. У того глаза вышли из орбит, он стал задыхаться. И тут раздался ужасный взрыв. Взрывной волной мужа ударило о бруствер окопа и засыпало землей. Марьяна закричала и проснулась...

После этого она уже не могла заснуть. Предчувствие беды не покидало ее.

Как сказала баба Маня, тот сон был вещим. Через две недели по почте им одновременно пришло письмо-завещание сыну и похоронка. В похоронке говорилось, что старший лейтенант Александр Югов погиб смертью храбрых в бою при переправе через Одер и похоронен в братской могиле на безымянной высоте.

НА СУДЕ БЕСОВ - МЫТАРЕЙ

"Да воздастся каждому по делам его"...

(Из Нового завета)

Тело Александра Югова похоронили, а душа в виде сгустка мыслящего поля была жива. Она перешла в другое состояние, в другой, непривычный для нас мир. Для детального описания души, точнее, мыслящего энергетического поля, очень трудно подыскать нужные слова, выражения или сравнения. Попробуйте рассказать о том, чего вы никогда в жизни не видели и не слышали и не можете ни с чем сравнить. Таков тот необычный потусторонний мир. В первые минуты перехода возникло ощущение, что душа как бы провалилась в пустоту, в черную бездну космоса, где не было привычного верха или низа и совсем не ощущался вес тела. Не стало рук, ног, языка и других органов, которыми можно и нужно мысленно управлять и при помощи которых человек перемещается и общается с себе подобными. Не было также обычного биологического питания и воздуха для дыхания.

Короче говоря, он потерял все. Жива была только мысль в виде энергии мыслеполя, которую нельзя человеку ни увидеть, ни услышать, ни пощупать руками.

Душа Югова выпорхнула из оболочки тела подобно новорожденному ребенку и оказалась вначале беспомощной и беззащитной. Она кувыркалась в электромагнитногравитационных полях Земли, как щепка в водоворотах горной речки.

Плазменную душу Югова так мотало, что она не выдержала и мысленно чертыхнулась на потусветных колдобинах, выпустив при этом квант света, чем и обнаружила себя. Только это совершилось, как тут же появился младший бес из первого потусветного мытарства.

- Ага, попалась, голубушка, я тебя здесь давно поджидаю, - набросился он на беспомощно барахтавшуюся душу Югова. - Не успела на тот свет появиться, а уже сквернофотонишь. Нехорошо! Очень нехорошо!

При земной жизни Югов представлял бесов в виде чертей с двумя рогами, копытами и хвостом. Так обычно изображали их художники. Ничего подобного душа Югова не увидела. Бес в чистом виде представлял собой сильное энергетическое мыслящее поле, способное своими электромагнитногравитационными лучами, как рентгеном, пронизывать всю грешную душу, разбивая ее на кварки и другие частицы.

Накрыв душу Югова магнитным полем, как сачком, бес потащил ее на суд бесов-мытарей... Таких судов на том свете, как оказалось, было двадцать.

На первом суде душу Югова обличали десять бесов-мытарей. Каждый из бесов-мытарей обличал душу по своей части. Один обличал в грехах, совершенных словом. Этот грех еще называют грехом многоглаголания. Попросту говоря, болтунов, уличенных в том грехе, ждет на этом суде страшная кара. Другой бес-мытарь обличал душу в пустословии, третий - в празднословии, четвертый - в кощунстве, пятый - в насмешках, шестой - в пении срамных песен и т.д. Душе Югова сразу вспомнилось давно забытое стихотворение предупреждение :

За все воздастся нам сполна:

За жадность, трусость и измены.

Когда душа дерьма полна,

Сам Сатана вам вспорет вены.

За все с нас спросится, друзья,

Когда настанет час расплаты.

В родник души плевать нельзя,

Иначе будете прокляты.

За все придется заплатить:

За подлость, блуд и святотатство,

За Бога, что не стали чтить,

За души, что продали в рабство.

За все ответите грехи,

За клевету и казнокрадство,

И за крутые матюки,

И за наркотики, и пьянство.

С вас взыщется во всей красе

За то, что мать, отца забыли,

И что по глупости мы все

Святую Русь чуть не сгубили...

За все с нас взыщется, за все!..

Действительно, подумал Александр, за все приходится платить. И в той, и в новой жизни ничего не проходит бесследно, как бы мы ни старались забыть свои грехи.

Душа Югова тут впервые увидела, как бесы-мытари судили одного пижона любителя блатных песен. Это был Жора из Одессы-мамы, который любил всем показывать свою артистичность и оригинальность. Он пел такие срамные, подзаборные песни, от которых у нормальных людей вяли уши. Плохо было то, что пел он их больше всего безусым пацанам, которые ничего еще путного в жизни не видели и не могли отличить настоящее искусство от дешевых подделок. Одна из его песен "Цена тебе грош - сейчас ты помрешь" оказалась пророческой - его "замочили" в одном кабаке в Ростове-папе.

Судьи бесы-мытари долго его мытарили и присудили, следуя словам блатной песни: "Мать свою зарезал, отца своего убил, Сестренку-гимназистку в уборной утопил...", - утопить душенку-тушенку Жоры в прямом и переносном смысле этого слова в сортире, и не где- нибудь в Одессе или Ростове, а в центре Москвы ,у метро "Пушкинская ". Это достопримечательное место так и называется: "Сортир на Пушкинской". Его грешная душа, поди, и сейчас там мается в дерьме, каждый раз ощущая, как сверху на нее "облегчаются" страждущие. Что и говорить, о чем пел, то и получил! Теперь к его душе, как говорится, "не зарастет народная тропа!"

Если первым трем бесам-мытарям нечего было предъявить в качестве обвинения душе Югова, то четвертый бес-мытарь начал мытарить его душу по всей науке бесовского искусства, обличая в грехах тяжких.