Фредерик Пол - За синим горизонтом событий (Хичи - 2)

Неожиданно ему пришла в голову другая, не менее заманчивая мысль: "Эта проклятая Пищевая фабрика, которая так упрямо держится своего курса! А что, если я найду приборы ее управления? Узнаю, как изменить курс, как привести ее на Землю не за три года и больше, а сразу, в несколько дней? Конечно, это значит обречь свою семью на гибель. Но может, и нет. Вдруг они вернутся если вообще вернутся - на Пищевую фабрику, где бы она ни находилась. Даже на околоземной орбите! И как чудесно это сразу решило бы все проблемы..."

Пейтер выбросил остатки пищевого пакета в туалет, добавив тем самым запасов органики.

- Du bist verruckt, Peter!* - выругался он про себя. Он не мог не заметить слабого места в этой мечте: все это время Пейтер всеми возможными способами искал приборы управления Пищевой фабрики и не нашел.

______________

* Ты с ума сошел, Питер! (нем.) - Примеч. пер.

Звуки принтера, похожие на шипение, с которым жарится свинина, прервали его мысли. Он вытащил из машины листок и некоторое время рассматривал его.

"Так много работы! - с отчаянием подумал он. - Не меньше двадцати часов!" И дело здесь было не только во времени, предстояло много тяжелой физической работы. Пейтеру пришлось бы выходить в космос, отсоединять трубы, которые крепили добавочные двигатели, затаскивать их на корабль. Потом размягчать, чтобы превратить в спираль. И все это для простого конденсатора перегонного аппарата. Он почувствовал, что его начинает трясти...

Пейтер с трудом успел добежать до туалета.

- Вера! - прохрипел он. - Мне нужно лекарство!

- Конечно... мистер Хертер. Да. В медицинской сумке вы найдете таблетки с надписью...

- Тупоголовая! Медицинская сумка черт знает как далеко!

- О да... мистер Хертер. Одну минутку. Да, я запрограммировала изготовление соответствующих медикаментов для вас. Для изготовления потребуется примерно двадцать минут.

- За двадцать минут я могу умереть, - проворчал старик. Но сделать он ничего не мог, поэтому просто сидел и ждал, а напряжение непрерывно возрастало. Болезнь, голод, одиночество, переутомление, негодование, страх. Гнев! Вот во что в конечном счете все сплавилось. В гнев, который имел множество векторов. И один общий.

К тому времени, как появились изготовленные Верой таблетки, гнев поглотил все остальные чувства. Пейтер жадно проглотил таблетки и вернулся в свой угол, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

Таблетки как будто подействовали. Пейтер лежал, чувствуя, как стихает жжение в желудке. Затем он ощутил непреодолимую сонливость.

Проснувшись, Пейтер почувствовал себя лучше. Он умылся, вычистил зубы, расчесал жидкие седые волосы и только тогда заметил целое рождественское дерево требовательных огней на панели управления Веры. На экране ярко-красными буквами было написано: "ПРОШУ НЕМЕДЛЕННОГО РАЗРЕШЕНИЯ ВЕРНУТЬСЯ К НОРМАЛЬНОМУ СОСТОЯНИЮ".

Пейтер про себя усмехнулся. Он забыл отменить свой приказ об отмене всех заданий. Пейтер тут же приказал компьютеру вернуться к исполнению своих функций, и вслед за этим сразу послышались звонки, вспыхнули сигнальные огни, из принтера потекли документы и раздался голос. Голос его старшей дочери, записанный Верой:

- Привет, папа! Прости, что мы не можем с тобой поговорить. Мы благополучно прибыли. Сейчас отправляемся на разведку. Подробности обсудим позже.

Пейтер Хертер любил свою семью, известие о ее благополучном прибытии заполнило его сердце и поддерживало в хорошем настроении в течение многих часов. Почти два дня. Но радость не живет в соседстве с раздражением и беспокойством. Пейтер разговаривал с Ларви дважды, но не более чем по тридцать секунд каждый раз. С продолжительными передачами Вера просто не справлялась. Ей доставалось больше, чем Пейтеру: она была лишена многого необходимого, вела одновременно разговоры с Землей и Небом хичи, отбирала среди приказов те, которые нужно передать в первую очередь. Единственная линия связи между фабрикой и Небом хичи не выдерживала напряжения, и простая болтовня отца с дочерью была недопустима.

"Это несправедливо, - после очередного разговора решил Пейтер. - Они обнаружили такие чудеса! Несправедливо то, что я не принимаю в этом участия. Несправедливо, что Вера находит время передавать мешанину идиотских приказов, предназначенных мне. В них же нет ничего разумного. Некоторые из них просто невозможно выполнить".

И действительно, приказы не отличались ни новизной, ни здравым смыслом: "Заново развернуть двигатели", "произвести инвентаризацию CHON-пищи", "в ответном сообщении представить полный анализ пищевых пакетов в красной и светло-зеленой оболочке размером 2 на 3 на 12,5 сантиметра", "не производить бесполезных анализов", "немедленно сообщить химический анализ сплава, из которого сделана кушетка для снов", "не пытаться производить физическое изучение кушетки для снов", "опросить Мертвецов о работе двигателей кораблей хичи", "опросить Мертвецов о контрольных приборах кораблей"... И это далеко не все.

Легко приказать! И как трудно выполнить. Мертвецы часто отвечали бессвязно, ругались, бормотали какую-то ерунду и жаловались. К тому же Пейтер иногда не слышал их, а чаще ему просто невозможно было пользоваться перегруженным каналом радио-быстрее-света. Одни приказы с Земли противоречили другим, на всех были бессмысленные указания о срочности исполнения. Некоторые распоряжения вообще не доходили до него. Память Веры была сильно перегружена, и она пыталась облегчить положение, печатая некоторые приказы на принтере и не загружая их в свою память. Это лишь усугубляло проблемы Пейтера, потому что система рециклирования у него и принтера была одна и та же, и органики не хватало везде. Пейтеру приходилось постоянно бросать в туалет пакеты с CHON-пищей.

Даже когда у Веры находилось для Пейтера время, у него свободной минуты для компьютера не было. Следовало надеть костюм для выхода в космос. Затем выбраться из Пищевой фабрики, отрезать трубы и согнуть их. Потом втащить трубы на корабль. А главное, все время преодолевать раздражающее упрямое тяготение фабрики, которая двигалась неизвестно куда своим курсом. Пейтер лишь изредка успевал взглянуть на изображения, поступающие с Неба хичи. Вера показывала их по мере поступления, по одному кадру, но тут же этот кадр убирался, чтобы уступить место другому. Если Пейтера в этот момент не было рядом, кадр оставался незамеченным. И все же кое-что Пейтер успевал увидеть. Например, коридоры Неба хичи, и Древних - сердце Пейтера чуть не остановилось, когда он увидел на экране широкое бородатое лицо Древнего. Но у старика было время только для мимолетного взгляда, а потом кадр исчез, и он продолжил ненавистную работу. Надо было изготовить наплечный хомут смастерить его из пластиковых покрытий ведра. Затем нетерпеливо сидеть на корточках у единственного функционирующего - едва функционирующего - крана и ловить в ведро дурно пахнущую воду. Потом тащить ведро назад, чтобы половину вылить в перегонный аппарат, а другую - в систему рециклирования. Спать ему приходилось урывками. Есть, когда удавалось себя заставить. А в промежутках, когда он слишком уставал от физической работы, Пейтеру надо было читать приходящие к нему личные послания.