Raptor - Хо

Бармен уже выставил перед ними заказанную выпивку.

— За что выпьем? — сумеречница подняла рюмочку с коньяком.

— За ясность, — ответил Евгений, подхватывая свою текилу. — За ясность во всём.

— Разумный тост, — кивнула Хо. — Поддерживаю.

Они чокнулись, и быстренько опрокинули свои стопки.

В голове зазвенело. По всему телу начало разливаться приятное тепло.

— Ну, как? — спросила сумеречница.

— Угу, — мотнул головой Евгений, обсасывая лимонную дольку. — Неплохая штука.

— Тебе полегчало?

— Чуть-чуть.

— Хочешь ещё?

— Нет, спасибо. Я, пожалуй, пойду.

Он оторвался от стойки, но Хо поймала его за руку, и, трогательно заморгав, произнесла:

— Постой! Прежде чем уйти, сделай мне одолжение.

— Какое?

Ритмичный бит сменила новая, теперь уже лирическая композиция, и присутствующие, разбившись на пары, начали кружиться в танце.

— Потанцуй со мной, — попросила Хо. — Пожалуйста.

— Чего? Зачем?

— Да просто так. Это белый танец, и я хочу тебя пригласить.

— Зн-наешь, я не особо…

— Очень тебя прошу. Окажи даме любезность. Сейчас ты уйдёшь, и мы с тобой больше никогда не встретимся. Пусть это будет наш последний танец, — она мягко взяла его за руку.

— Ох-х. Ладно. Но после этого я уйду.

— Конечно. Это твоё право, — спрыгнув с барной скамейки, Хо потянула его за собой в зал.

Выбрав относительно свободный пятачок на танцевальной площадке, они остановились. С тяжёлым сердцем, Евгений положил руки ей на талию, про себя отметив, что не смотря на нерешительность и оторопь, прикасается к ней с удовольствием. Его ладони тут же вспотели, а по лбу потекли предательские ручейки. Женя вспомнил, что в будни своей юности сильно стеснялся этого потения на танцах, даже не смотря на то, что никто за это его не упрекал. Вот и сейчас застарелый комплекс снова заставлял его краснеть. Хоть в полумраке танцевального зала и не было заметно его пунцовых ушей, Хо это ясно почувствовала, и рассмеялась. Евгений всем телом ощутил, как что-то затрепыхалось в её нутре, когда она хихикала. Это было так по-человечески. Он вспомнил, как однажды на танцах, будучи слегка под шафе, и явно в ударе, танцевал со своей однокурсницей, и на протяжении всего танца пытался её смешить, а она реагировала именно так, как сейчас Хо.

Женя в очередной раз отдал должное качеству перевоплощения сумеречника.

— Всё в порядке. Навык ты не потерял, — прильнув к нему, прошептала Хо в самое ухо, и легонько куснула за мочку.

— Угу, — ответил он. — Опыт не пропьёшь.

Хо опять рассмеялась.

Господи, да когда же эта музыка закончится! — лихорадочно думал Евгений, не смотря на то, что прошла от силы минута, да и танцевать с Хо, в общем-то, было одним удовольствием.

Но Женю определённо что-то царапало изнутри. Словно он делал нечто запретное, противоестественное. Или же был на пороге этого. Он сам не мог понять, но сильно переживал.

— Что-то не так? — снова заподозрила Хо, глядя ему прямо в глаза.

Её взгляд был таким пронзительным и страстным, что Евгений не смог долго терпеть его, и отвёл взор.

— Нет-нет. Всё в порядке. Ты отлично танцуешь.

— Спасибо.

Поняв, что смущает его своим взглядом, она прижалась к нему плотнее, и положила подбородок на его плечо. В душе Евгения уже отчётливо сверкал предупреждающий маячок, а в ушах, вместо музыки, как будто выла сирена. Самым страшным было то, что ему совершенно не было страшно. Напротив — он был окрылён чем-то новым и невероятно волнующим. Впереди ясно вычерчивалась какая-то перспектива. Пока ещё непонятная и условная, но уже несомненная. И именно она разрывала суть Евгения напополам, чётко давая понять, что там, впереди, нет место старому Евгению. Туда может войти только Евгений новый. Совершенно другой человек. Незнакомый. Чужой.

Наверное что-то подобное испытывает человек, спешно покидающий свой дом, в котором прожил всю свою жизнь. Настолько экстренно, что не имеет возможности забрать с собой ровным счётом ничего. Даже одежду. Только своё бренное тело и бесценную душу. Оставить всё, что так долго и кропотливо копил и наживал. Бросить, и махнуть рукой. А что там будет на новом месте — одному богу известно.

— А где здесь выход? — спросил он у Хо.

— Вон там, — качнула головой та.

Евгений вдруг ощутил, что музыка прекратилась. Или же он не воспринимал её больше. Шёпот Хо, и его собственный, различались звонко и отчётливо, как в полной тишине. Танцующие фигуры двигались вяло, будто в замедленной съёмке. Там, куда кивнула сумеречница, он увидел освободившийся проход между танцующими парами, причудливо освещавшийся волшебным лунным светом, в лучах которого красиво кружились пылинки. Тропа упиралась в приоткрытую дверь, над которой светилась зелёная надпись «Выход».

Проход никто не загораживал. Не было даже намёков на охрану. Всего одна решительная пробежка, и он свободен. Хо больше не держало его. Он это чувствовал.

— Мне пора, — прошептал он на ухо партнёрше.

— Я знаю, — ответила Хо.

Она хотела поцеловать его в губы, но он отстранился, и тогда она поцеловала его в щёку. Даже этого безобидного поцелуя было достаточно, чтобы в душе Евгения вновь всё заклокотало от возбуждения. А сигнал сирены взвыл ещё неистовее.

— Иди, — сумеречница сделала шажок назад. Её руки соскользнули с его плеч. — Ты свободен. Только не оглядывайся. Не надо оглядываться.

— Прощай, — кивнул Евгений. — Хо.

— До свидания, Женя, — ответила та, послав ему воздушный поцелуй.

Всё. Теперь уходить. Ноги в руки, и вперёд. Пока она не передумала. С этими мыслями Евгений уверенно пошагал к выходу. В душе у него ещё кипели подозрения, что всё это — очередной розыгрыш Хо. Что на самом деле оно не собирается его выпускать, а лишь намеревается в очередной раз над ним поиздеваться. Он был готов к любой подставе. Но на половине пути, вдруг явственно ощутил, что подвоха здесь нет. Впереди действительно был выход. Он чувствовал это каким-то сверхъестественным чутьём. Из приоткрытой двери не несло затхлой подвальной гнилью, как обычно. Оттуда тянуло приятным, свежим сквознячком. Неужели и вправду отпустило?

И вот тут Евгений испытал новый, гораздо более сильный страх. Страх перед своим будущим. Он понял, что на самом деле почему-то желал, чтобы Хо остановило его, не дав покинуть пределы этого странного мира. Да, пусть мир странен и страшен, но в нём всё понятно, всё знакомо и привычно. А что ждало его там — на свободе, он даже и представить себе не мог. Оставить здесь всё, даже мысли и воспоминания, и выйти наружу нагим… А надо ли это ему?

Каждый шаг давался всё тяжелее. Ноги вязли в полу, словно в тесте. Коленные суставы каменели. И Хо здесь было совершенно не причём. Он сам себя задерживал.