Кирилл Бенедиктов - Война за «Асгард»

Поэтому, когда Йошиката-сан, к тому времени уже вице-президент крупной корпорации «Байотек-Корп», выросшей из скромного исследовательского центра, попросил его о личной встрече, доктор Танака немедленно оставил все свои дела и прилетел на Окинаву. Погулял вместе с родственником по саду, полюбовался на великолепные модели дворцов хэйанской эпохи, спрятанные под хрустальными колпаками. Принял горячую ванну-фуро, посмеиваясь над грубоватыми, проникнутыми народным духом шуточками Йошиката-сан. И, услышав между одиннадцатой и двенадцатой чашечками сакэ просьбу своего давнего благодетеля, понял, что попал в ловушку, из которой нет выхода.

Чуть позже, вновь обретя способность трезво анализировать происходящее, Танака сказал себе, что лишь долгие годы, проведенные им вдали от Японии, заставили его подумать о просьбе Йошиката-сан как о ловушке. Абсолютно западный подход, грубый и упрощенный. На самом деле Йошиката-сан не расставлял никаких силков и не загонял его в угол: вообще говоря, высказывая подобную просьбу, он подвергал себя и свое дело невероятному риску. Он не шантажировал своего родственника и тем более не угрожал ему – никаких тузов в рукаве, разговор начистоту. Идзуми Танаке достаточно было сказать одно слово Солу Лейбовицу, и вице-президент «Байотек-Корп» немедленно очутился бы среди обитателей объекта «Толлан» – по ту сторону Стены. Но так мог поступить, разумеется, только гайдзин, неяпонец. Когда первое потрясение прошло, Танака подумал о своем долге, о помощи, которая изменила всю его жизнь, о достоинстве, которое он мог потерять, отказавшись выполнить просьбу Йошиката-сан... подумал и согласился.

До недавнего времени у него не было причин жалеть о своем согласии. Да, каждый раз, когда очередная партия товара прибывала на базу, самообладание доктора Танаки подвергалось нешуточному испытанию. Да, головорезы из «Эскадронов ночи», забиравшие контейнеры с маркировкой «Байотек», не относились к тем представителям рода человеческого, с которыми ему хотелось бы сотрудничать. Но справедливости ради надо признать: участие самого доктора в этих криминальных махинациях было минимальным. В продуманной схеме Йошиката-сан отвел ему роль важной, можно сказать, ключевой, но совершенно не вмешивающейся в конкретные детали фигуры. Дела с «Эскадронами ночи» вел Кобаяси – офис-менеджер лаборатории; прикрытие со стороны службы безопасности обеспечивал Курода – бывший лейтенант полиции Нью-Йорка, опытный и хитрый, как барсук. Идзуми периодически задавался вопросом, каким образом «Байотеку» удалось подцепить на крючок этого американца в третьем поколении, у которого даже отдаленные предки не имели к Окинаве ни малейшего отношения. Впрочем, каким бы путем Йошиката-сан ни приручил Куроду, дело того стоило – служба безопасности «Асгарда» до сих пор не причиняла Танаке хлопот. Серьезных хлопот. Когда имеешь дело с человеком, подобным Саманте Каррингтон, неприятностей можно ожидать на каждом шагу. Но, по крайней мере, Курода делал все, чтобы эти неприятности не мешали делу.

Финансовая сторона предприятия полностью находилась в компетенции мастера Хосокава. Танака не имел ни малейшего представления ни о цене товара на рынках за Стеной, ни о том, кто и по каким каналам расплачивается с «Байотек» и его партнерами. Судя по тому, что его лаборатории давно не зависели от бюджетного финансирования, мастер Хосокава прекрасно справлялся со своей задачей.

Именно нежелание вникать в конкретные детали сыграло с Танакой злую шутку. Когда мастер Хосокава сообщил ему, что часть прибывшего груза предназначена для новых покупателей и что ее следует попридержать на некоторое время, Идзуми не стал вдаваться в суть дела. Как выяснилось немного позже, сделал он это напрасно.

Спустя двое суток он выяснил, что одиннадцать контейнеров, помещенных Кобаяси в криокамеру, по-прежнему находятся там. Никто за ними так и не пришел – ни тогда, ни в последующие десять дней.

Мастер Хосокава объяснил, что точной информации о покупателях у него нет, но посоветовал не беспокоиться: рано или поздно за товаром придут. Криокамера – самое безопасное место на базе «Асгард», одиннадцать контейнеров могут пролежать там нетронутыми сколь угодно долго.

Могли бы, если бы не Большой Хэллоуин.

После завершения проекта «Толлан» базу эвакуируют – может быть, не сразу, но достаточно быстро. Содержание высокотехнологичного комплекса, каким была база «Асгард», ежегодно обходилось налогоплательщикам в круглую сумму, и если сейчас эти расходы оправдывались самим существованием Стены и запертого за ней двухмиллиардного трэш-контингента, то спустя неделю, когда на сотни миль вокруг протянется только безлюдная степь, никому не захочется выбрасывать деньги на ветер.

И вот тогда одиннадцать контейнеров, хранящихся в криокамере лабораторий доктора Танака, могут поставить крест на его карьере.

Вряд ли его ждет суровое наказание – в конце концов, героин предназначался тем, кого цивилизация лишила своей защиты и покровительства. Несмотря на всю благостность официальной пропаганды, жизнь по ту сторону Стены никого особенно не волновала, поскольку проблемы трэш-контингента не представляли никакой угрозы для Белого Возрождения. «Эскадроны ночи» и Истребительные отряды время от времени устраивали настоящую охоту на трэшеров, и никому и в голову не приходило остановить эту мясорубку. Так же и с героином – продавать наркотики за Стену с точки зрения правосудия то же самое, что выбрасывать их в море. Гораздо хуже, что прибыль «Байотек» и его партнеров, включая доктора Танаку, не облагалась налогами. Это преступление значительно серьезнее. Заступничество Сола Лейбовица, возможно, позволит ему избежать по-настоящему крупных неприятностей, но не нужно быть Конфуцием, чтобы понимать: о высших кругах иерархии Идзуми Танаке придется забыть навсегда.

И о божественном могуществе – тоже.

Последние несколько дней эти мысли неотступно преследовали Танака. Неудивительно, что мастер Хосокава гонял его по до-дзе словно мальчишку, первый раз взявшего в руки бамбуковый меч. Сохранить зеркало сознания незамутненным в таких обстоятельствах – задача не из простых.

И вот теперь сенсей почти открытым текстом советует ему уничтожить эти дьявольские контейнеры. Удар похлеще, чем «плащ монаха», разрубающий противника напополам. И все же Танака ничем не выказал своего изумления.

– Я понял вас, учитель. Перед нашим следующим поединком я укреплю свой дух так, как вы мне посоветовали.

Он покинул до-дзе в состоянии крайнего смятения духа. Принял ионный душ, позавтракал – горсточка белого риса, немного рыбы, зеленый чай в китайской фарфоровой чашечке – и, переодевшись в голубую униформу сотрудника Центра, отправился в лабораторию.