Тахир Малик - Фалак

На губах Улугбека промелькнула добрая улыбка. Поглаживая бороду, он обратился к одному из окружавших его сановников:

— Ваша проницательность, почтенный, достойна похвалы. Мы не ошиблись в этом юноше.

Улугбек дотронулся до плеча Шамсибека и представил молодого человека присутствующим. Обернувшись к сипаху, который стоял в ожидании приказаний, султан сказал:

— Камариддин, ты захватил моего гостя — поручаю его твоим заботам. Своди Шамсибека в баню, дай новую одежду. И после того как он отдохнет, приводи его на вечернюю беседу.

Сипах и его подопечный поклонились и, не смея повернуться к султану спиной, долго шли пятясь.

На этот раз Камариддин повел Шамсибека не к Чилустуну, а в глубину сада. Миновав большой цветник, они вышли к овальной площадке, посреди которой бил фонтан. Косые лучи заходящего солнца, дробясь в струях воды, рассыпались жемчужными брызгами над кустами роз. В стороне от фонтана на устланной коврами суфе сидел Улугбек. Он был погружен в чтение огромного фолианта.

Шамсибек остановился поодаль, не желая мешать султану. Но Камариддин шепнул:

— Шахрияр сам распорядился привести тебя. Иди.

Молодой человек приблизился к суфе и преклонил колени.

Улугбек поднял голову. Теперь он был одет в простой желтый халат и походил скорее на учителя медресе, чем на самодержца.

Шамсибек поцеловал край его халата. Султан молча указал юноше место возле себя и жестом отпустил Камариддина.

— Сегодня ночью Миррих [14] Марс начнет приближаться к Земле, — сказал Улугбек. — Я и мои астрономы готовимся к этой встрече. Но, пока звезды не усеяли небо, у меня есть время для более близкого знакомства с тобой.

— Моя жизнь принадлежит вам, повелитель.

— Когда мне донесли о тебе, то сказали, между прочим, что ты заблудший безбожник… Чем вызваны эти слова?

Шамсибек молчал некоторое время. Потом, несмело глядя на султана, сказал:

— Я прочел «Проделки пророков» и «Хитрость лжепророков» и объяснил смысл этих книг некоторым друзьям.

— Ты осквернил святые имена пророков?

— Я по-своему истолковал мысли учителя, и только.

— Ты сказал: учителя… Прошло четыре сотни лет с тех пор, как Абу-Бакир Мухаммед ар-Разий переселился в селенья праведных. Абу-Райхан Беруни изрек о нем немало драгоценных слов… Да, это достойный наставник.

Шамсибек бросил невольный взгляд на книгу, лежавшую перед султаном. Улугбек заметил его любопытство и, улыбнувшись, сказал:

— Это «Канон Масуди» Абу-Райхана. А вот здесь, — он указал на невысокий восьмигранный столик, заваленный книгами и пергаментными свитками, — здесь ты видишь «Аль-Мажистый» Батлимуса… [15] «Альмагест» Птолемея

— Ар-Разий — ученый, достойный сразиться на поприще знаний с Батлимусом, Афлатутоном и Аклидусом! [16] Птолемей, Платон, Евклид повинуясь наплыву чувств, воскликнул Шамсибек.

— Ты сказал правду! — похвалил Улугбек, не обратив внимания на то, что молодой человек перебил его. — Похвально, что ты назвал ар-Разия своим учителем. Сам великий Ибн-Сина склонялся перед этим славным именем… Но мало, к сожалению, осталось тех, кто идет по стопам мудрого…

— Зато немало тех, кто ревностно служит астрономии…

Султан пристально посмотрел на юношу. Решив, что произнес нечто неуместное, Шамсибек поднялся со своего места и попросил прощения за дерзость. Улугбек жестом приказал ему сесть.

— По-твоему астрономия ниже математики, химии или медицины? — спросил султан и, видя, что Шамсибек вновь порывается встать, добавил:

— Так вот, звезды и планеты не рассыпаны по небосводу просто так. В их расположении есть какой-то порядок. Какие-то силы действуют между ними, эти силы — Любовь и Вражда… Изменения в положении звезд могут сказать нам, какая из сил в настоящее время господствует в мире… Вражда несет разрушение, раздоры между людьми. Любовь приносит мир человечеству.

Помолчав, он продолжал:

— Думаешь ли ты, что медицина способна удлинить человеческую жизнь?

— Нет, повелитель…

— Так ты считаешь, что учение Ибн-Сины ошибочно?

— Напротив! Учение мудрейшего из врачей — единственный путь к долголетию. Только… только никто не станет содействовать воплощению его мыслей на деле. И потом — надо победить телесное старение. А мы даже не знаем, с какой стороны приступить к этому.

— Значит, все-таки мысли ученого — красивый воздушный замок?

— Если говорить о возможности их осуществления сегодня же, то правда глаголет устами покровителя мудрых… Я думаю, что долголетия можно достичь, лишь получив ключ к душе человека. Если мы сможем лечить душу, то тело будет жить вечно…

— Но ключ этот в руке всевышнего! — подняв брови, заметил Улугбек.

— Быть может, аллаху угодно будет вручить его нам — да предстательствует за нас в том сам пророк Мухаммед…

— Достойные слова! — одобрил султан. — Твои силы открываются в твоих мыслях… Скажи теперь, каким образом ты превращал медь в золото?

— Я досконально изучил книгу «Тайное тайных», написанную учителем ар-Разием. Но главное раскрыл мне мой дед…

Он на мгновение умолк. Улугбек ободряюще кивнул, и юноша продолжал:

— Для того чтобы получить настоящее золото, необходима кровь человека.

— Кровь? — нахмурился султан.

— Да. Золото, из которого изготовлено посланное вам кольцо, я обработал сухой кровью.

— Где ты взял кровь?

— Это была моя кровь.

— Что же, всякий раз, когда ты делаешь золото, ты используешь собственную кровь?

— Я не так уж часто делаю золото. Учитель писал, что всякий, обращающий знания для наживы, будет наказан в будущей жизни…

В следующий миг послышался голос супи [17] низший служитель мечети , сзывавшего на вечернюю молитву. Улугбек провел по лицу ладонями и поднялся с места. Молодой человек последовал примеру султана.

Улугбек сделал было несколько шагов в сторону сада, но вдруг остановился и, повернувшись к Шамсибеку, строго сказал:

— С этого дня запрещаю тебе использовать кровь для получения золота. В царствовании Улугбека ни единая капля человеческой крови не должна проливаться ради прихотей сильных. Жизнь того, кто ослушается этого запрета, будет недолгой…

— Слушаюсь, повелитель…

— Завтра можешь отдыхать. А с субботы приступишь к своим обязанностям: рассортируешь, как старший над ювелирами, золото и серебро в казне. Да подбери в городе место, где лучше всего построить больницу…

— О украшение ислама! — склонился Шамсибек. — Ваша милость не знает границ… Прикажите еще зарезать несколько баранов.