Андрей Изюмов - 13-47, Клин

— Ладно, — кивнул я.

— Тогда мы пошли, — Агент взял Кити за руку и вывел ее из комнаты.

Я открыл пакет. Там оказался такой же камуфляж, как и у Вирус, только мужской, военные ботинки, кроссовки, одежда брата Пантеры и, я затаил дыхание, новые документы.

Пластиковая карточка, содержащая в себе данные о моей группе крови, коде цепочки ДНК и прочей биологической мишуре. Если Агент использовал действительно мои данные, то я представлял, насколько дорого обошлось вставить меня в систему. Фактически нужно было создать нового человека за день, обыграв это так, как будто он существует уже двадцать с лишним лет. Если я прав, то это, безусловно, внушало должное уважение к проделанной го людьми работе.

«Эрик Кёрт», — гласила карта.

Вот оно — новое имя. Эрик. Должно быть, Агент запомнил из моего рассказа то, как я представлялся в Тибуроне. Это было забавно. Я выудил из пакета одежду, взятую у Пантеры, и кроссовки. Оделся.

«Как только разживусь деньгами, тут же верну эти шмотки обратно», — подумал я и вышел из комнаты.

Кити сидела на том самом месте, на котором Агент вчера слушал мою историю. Все же, она была очень красивой, хоть и кое в чем недостаточно женственной.

— Так что за работа? — спросил я.

Вирус встала.

— Пройдемся, — сказала она, — и у стен есть уши.

Пиво республиканцев по вкусу совершенно не отличалось от нашего. Я сидел напротив Кити в какой-то забегаловке, расположенной прямо на улице города. Естественно, она была огорожена от пешеходной части, и где-то метрах в двадцати от нас, словно муравьи, сновали повстанцы.

В этой кафешке было около десяти столиков, и, когда мы пришли, из них занятыми оказались только три.

Теперь я просто молчал и смотрел по сторонам. Все-таки дискомфорт от пребывания на вражеской земле никуда не делся. Каждую минуту я находился в состоянии полной боевой готовности, ожидая, что вот-вот из-за какого-нибудь угла выпрыгнет повстанец с ножом в руке.

— Как тебе вражеская территория? — вдруг спросила Кити, будто читая мои мысли.

— На новом месте всегда тяжело и сумбурно, — ответил я, — привыкну со временем.

— Конечно, привыкнешь. Куда ж тебе деваться?

— Например, сбежать вообще с этой планеты.

— Это был чисто риторический вопрос. Я бы тоже не прочь сбежать, ну а смысл? Здесь есть работа, стабильность, какие-то привычные устои. А что будет где-то там? — Вирус махнула рукой.

— Я не боюсь перемен. Особенно с недавних дней, — парировал я, — и как по мне, так гораздо лучше пытаться начинать где-то свою жизнь заново, чем вот здесь существовать, особенно, если никуда не пропадает вероятность того, что завтра ты легко можешь проснуться среди ядерного пепла.

— Среди ядерного пепла не просыпаются. Сдыхают мгновенно при бомбардировке, — ответила Кити.

— Я в курсе, это была лирика.

— Ну, в чем-то ты прав, — задумчиво сказала Кити. — Но не во всем. Кто привел тебя сюда, Клин?

— Эрик. Давай теперь уж соблюдать формальности, а?

— Ой, да брось. Ни одной живой души в радиусе десятка метров. несколько таких же пар за столиками. В кафешках у нас прослушку не ставят. Но если ты опасаешься, — она наклонилась ко мне и взяла меня за обе ладони, — то будем изображать романтическую парочку.

Я наклонился чуть вперед, опершись на стол так, что мое лицо оказалось в десятке сантиметров перед мордашкой Кити.

— Да, мне так спокойнее, — тихо ответил я и улыбнулся.

— А лыбиться обязательно?

— Мы ведь парочка, разве нет? Или у вас тут парень с девушкой даже при влюбленности сидят в десятке метров друг от друга с каменными лицами? Улыбаюсь и вхожу в роль, — снова улыбнулся я.

— Похож на идиота, — сказала Кити. — Так кто тебя привел сюда?

— А что, я не мог прийти сам?

— Это вряд ли. Во-первых, откуда тебе знать про наш город? Судя по твоим манерам и поведению, ты — не более чем рядовой пехотинец, Клин. Да и не приплыл же ты сюда вплавь через океан. Еще и от своих надо было на чем-нибудь смыться. Далее. Ты бы никоим образом не прошел через кордоны и многоуровневую охрану в портах для наших кораблей. Документов у тебя никаких не было, а уж пробраться там без них можно, только если ты умеешь создавать себе маскировочный камуфляж как хамелеоны, что в принципе невероятно. Значит, тебя явно кто-то привел в город. При этом, все равно, минуя кордоны. Скорее всего, через трубу. Неплохо покатался?

Мыслила Кити просто превосходно. За минуту рассказала мне вкратце мой же побег. Я не успел ответить, потому что она опять продолжила:

— А о трубе знают только республиканцы, да и то, не у каждого есть код от люка. Следовательно, тебя провел военный. Гражданских мы туда не пускаем.

— Ее зовут Пантера, — перебил я Кити. — У нее рыжие волосы. Настоящее имя — Лиз. Больше я не знаю абсолютно ничего.

Кити задумалась.

— Нет, — наконец, ответила она, — никакой Пантеры я точно не знаю. А почему ты с ней не остался?

— Давай я как-нибудь потом расскажу? Когда познакомимся поближе.

— О, это предложение?

— Констатация факта, не более. Что за работу дал мне Агент?

— Агент?

«Твою ж мать!»

— Оу, в смысле, Алекс.

— Почему ты назвал его Агентом?

— Может, потому что он промоутер подпольных поединков? Вирус, не цепляйся к словам, я не держу в них скрытого смысла. Что за работа?

— Работа довольно интересная, Клин. Динамичная, требующая хорошей физической подготовки, отсутствия жалости и умения быстро делать правильный выбор.

— Киллер, что ли? — я поднял брови.

— Фу, нет, конечно. Я ведь ушла из армии, помнишь? Променять одни убийства на другие? Я не такая идиотка. Работа заключается в другом. Нам можно избивать, но нельзя убивать. Иначе Алекс останется без денег, а мы — без зарплаты.

— Долги выбивать? — догадался я.

— Точно, — ответила Кити, — на подпольном тотализаторе в клубе Агента крутятся бешеные деньги. А если кто-то не выплачивает сумму, то к нему обычно приходили мы с Чедом. Теперь я с тобой.

— А что случилось с Чедом? — осторожно поинтересовался я.

— Избили в клетке клуба Алекса. Оказался в больнице, спасти не успели. Кретин. Ему всегда хватало собственных денег, но вот адреналина явно нужно было побольше. Алекс не возражал, Чед делал ему весьма денежные шоу. Пока не спекся.

— Ты так просто об этом говоришь, — заметил я.

— А что сложного? Он был не только моим напарником, но еще и редкостной сволочью. Пытался меня изнасиловать несколько раз, когда напивался в хлам, урод гребаный.

Я просто выразительно посмотрел на нее, молча.

— Нет, конечно, у него этого не вышло! — возмутилась Кити. — У меня, конечно, играют гормоны, но не настолько, чтобы отдаваться пьяному дикарю. Двадцать с лишним лет прожила без парня не для того, чтобы потом лечь с пьяным уродом!