Андрей Изюмов - 13-47, Клин

— Ты хочешь, чтобы я бежала по территории Альянса километр в поисках байка, который нужно угнать?!

— Затем в бортовом компьютере джетбайка ты должна будешь найти в навигаторе положение базы! — проигнорировал я ее слова. — Все солдаты и офицеры вбивают его туда! Я спровоцирую бешеный воздушный поток! Меня вынесет в воздух минимум на сотню метров над землей! Паракрыла нет! Помнишь овраг, с которого ты прыгала к базе? С него ты и будешь меня ловить!

— Ты серьезно, Клин?!

— И если ты не сможешь достать байк, постарайся успеть вернуться назад до взрыва. И скажи Кити…

— Ты сам ей это скажешь! — рявкнула Пантера.

— У тебя четырнадцать минут, — сказал я и отключился.

Здесь становилось просто невыносимо жарко.

46 секунд.

Зажимая рукой уже менее кровоточащую рану, я побежал к лестнице, вмонтированной в стену.

45.

Я прыгнул вперед, вцепившись в поручни лестницы и, пересиливая адскую боль, пополз наверх.

44.

Я не мог знать, сколько времени займет развитие и протекание самой реакции до непосредственного момента взрыва, но до ее старта оставалось всего-ничего.

— Пантера, ну как же так! Ну почему тебя нет?! — прокричал я сам себе в ярости.

На самом верху лестницы я кинул быстрый взгляд на монитор. 27. Двадцать метров вверх по лестнице я проскочил за 17 секунд. Гул кулера закладывал уши. Я перескочил на пожарный мостик, подвешенный над потолком энергоблока, и побежал к лопастям, ощущая, подгоняющий меня в спину бешеный поток воздуха.

За временем я уже не следил. Какой смысл? Я проскочил почти половину мостика, когда на моем поясе наконец-то завибрировал комлинк.

Пантера. Дождался. Только, наверняка, было уже слишком поздно.

Но, надежда, как говорится, всегда идет подыхать в конце очереди, поэтому я сорвал комлинк с пояса и, что было сил в голосе, заорал в него, надеясь, что Лиз разберет мой вопль сквозь бешеный гул лопастей:

— Смотри в небо и приготовься меня ловить!!!

Не было времени цеплять комлинк назад на пояс, поэтому я просто отшвырнул его в сторону и прыгнул на лестницу, ведущую к вырезанной мною дыре в ответвлении шахты. За несколько рывков преодолел ее и завалился внутрь.

Бешеный поток воздуха подхватил меня как тряпичную куклу и засосал в шахту. Долбанувшись лицом и грудью в одну из ее стен, я успел почувствовать лишь то, с какой силой мною выстрелил вверх мощнейший поток воздуха, создаваемый кулером.

Пролетая шахту, я успел подумать лишь об одном:

«А что, если, вызывая мой комлинк, Лиз собиралась обреченно сообщить, что ничего не вышло, и байк достать она не смогла?»

Яркий свет вспыхнул со всех сторон совершенно внезапно, а бешеная сила, толкающая меня вверх, мигом сошла на «нет». По инерции продолжая лететь вверх, я успел заметить, что двор базы уже пустовал. Не осталось даже часовых на вышках.

С вершины оврага резко сорвался байкер и устремился ко мне. От облегчения я попытался расхохотаться, однако стоило мне только открыть рот, как его чуть не разорвало потоком встречного воздуха.

Пантера подлетела как раз тогда, когда я уже замедлял свой бешеный взлет. Находясь в метре от меня, она, поднимаясь с такой же скоростью, что и я, на самой высшей точке схватила мою протянутую руку и дернула на себя.

Я упал животом на сидение байка, впервые за сегодняшний день обрадовавшись тому, что могу чувствовать боль.

Ведь это означало, что я жив.

Спустя пару секунд я обхватил Пантеру руками за талию, вцепившись в нее, что было сил.

— У нас секунд двадцать до начала реакции, чтобы свалить как можно дальше! — проорал я ей в ухо. — Жми в противоположную сторону от квартир!

Пантера поняла все сразу. Действительно, тащить меня туда, куда устремилась вся эвакуировавшаяся база, приравнивалось к самоубийству.

— Держись! — только и сказала она.

Все дальнейшее я помню словно в полусне…

Огромная скорость…

Бешеный встречный ветер…

Пальцы разрывает от боли — до того сильно я цепляюсь за жизнь, понимая, что скоро потеряю сознание…

Лес…

Пантера спрыгивает с байка, а я, совершенно обессилев, падаю мертвым грузом на землю.

— Не смей подыхать, Клин! — кричит Лиз и пытается меня поднять.

А потом дрожит земля…

Открыв глаза, я первым делом увидел иллюминатор. За ним царило непроглядное черное небо, усыпанное миллиардами звезд.

Я лежал на койке, привязанный по рукам и ногам, а рядом со мной, положив голову на колени, сидя, спала Кити.

— Эй, — тихо позвал ее я, — Кити…

Она не проснулась.

— Боевая тревога! — резко заорал я.

Кити подскочила словно заведенная, мигом приняв боевую стойку. Встретилась со мной взглядом и замерла. Поняла, что я пришел в сознание, выпучила глаза, и тут же запрыгнула на меня сверху.

— Клин! Любимый! Родной мой! — она покрывала мое лицо поцелуями, изредка прерываясь на редкие слова. — Слава Богу! Живой!

— Стой! Ну стой же! Хватит! — сквозь смех пытался остановить ее я. — Кити! Солнце, прекрати!

Она остановилась и посмотрела мне в глаза, обхватив мое лицо ладонями.

— Я боялась, что ты впал в кому, — прошептала она, и ее глаза наполнились слезами, — ты был без сознания больше трех суток, Клин.

— Привязан я, потому что мы летим, да? А летим уже не на Земле? — я ужасно волновался и иногда даже заикался от этого. — За иллюминатором космос? Это ведь не ночь?

Кити кивнула и широко улыбнулась.

— План приведен в исполнение, любимый, — сказала она, — мы направляемся туда, где нет Альянса и нет войны.

И тогда я снова расхохотался. Смеялся я долго, наверное, около двух минут. Под конец я начал задыхаться, живот сводило от боли.

— Как это здорово, — переведя дух, прошептал я. — Знаешь, стоя там, возле реактора… под землей… чувствуя, как медленно умирает мое тело, я боялся только одного…

— Что никогда меня не увидишь, — так же тихо произнесла Кити.

Она не спрашивала, а утверждала.

Но я и не возражал.

— Вакцина и катализатор? Все цело?

— Не все, но процентов восемьдесят ты не повредил, — ответила любимая.

— Супер, — выдохнул я, — значит, для начала, я полностью очищусь от этих генов. Попробую жить как все остальные. А вернуть все это всегда успею.

Кити подмигнула мне и поцеловала в щеку.

— Может, отвяжешь меня, а? — улыбнулся я.

— Не-а, — хитро покачала головой Кити, — пока ты связан, я немножко поделаю с тобой все, что только захочу.

Я совершенно не возражал и тут.

Но этому не суждено было сбыться. Раскрылись створки каюты, и на пороге появились Рубин и Пантера.

— Ух ты! — абсолютно искренне удивился я.

— Живой! — одновременно сказали они.

Пантера облегченно рассмеялась.

— Да развяжите же меня! — потребовал я уже без шуток.