Василий Сахаров - Правда людей

— Именем народа Российской Федерации, за многочисленные преступления против граждан страны, трибунал ударной бригады "Дружина", приговаривает Гуссейнова Ибрагима-оглы, Семенцова Кирилла Павловича и Рубинчика Анатолия Исааковича к высшей мере социальной защиты, смертной казни. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

— Как же так… — промямлил оседающий на пятую точку Семенцов.

— Охуели что ли? — раскинув пальцы веером, прохрипел Рубинчик.

— Я генерал МВД, — выпятил вперед грудь Гуссейнов.

Краткая пауза, боевики нацелили стволы на приговоренных к смерти, отмашка лидера и команда:

— Огонь!

Три АКСа выплеснули из стволов пламя. Стальные пульки калибра 5.45 с расстояния в четыре-пять метров летели без промаха и впивались в тела людей, которые всего полчаса назад считали себя хозяевами жизни. Однако они ошибались. Все люди смертны и они не исключение из правил, и спустя полминуты все было окончено. Три набитых кровью, кишками, костями и дерьмом дырявых кожаных мешка лежали один подле другого, и вокруг расползалась красная лужа.

Остальные посетители были в шоке оттого, что увидели, но они молчали. Высшие офицеры юстиции и МВД, чиновники, бизнесмены и их расфуфыренные спутницы. Все они боялись привлечь внимание боевиков, и потому старались сохранять тишину. А вожак "дружинников", как он сам себя обозначил, прошелся рядом с ними и сказал:

— Сытый не хочет понимать голодного — это истина, которой тысячи лет. И я думаю, что вы не поймете меня, ибо мы живем в разных реальностях. Поэтому распинаться перед вами я не стану, а скажу просто. Будьте людьми. Вспомните, что вы не животные. Поймите, что вы не одни живете в стране, которая является нашей общей родиной. Осознайте это и тогда вы уцелеете и сможете жить дальше. Запомните, никто не собирается отнимать у вас то, что заработано честным трудом. Однако среди вас таких нет. Мы против беспредела, но с теми, кто теряет чувство меры и слишком много о себе думает, разговор будет коротким.

Лидер "дружинников" выталкивал из себя каждое слово, словно гвозди вколачивал. Но на первом этаже вновь зашевелились телохранители и уцелевшие охранники, и он, махнув рукой в сторону пленников, презрительно бросил:

— Черт с вами, живите. Пока. Все равно вы меня не услышали, а значит, мы еще встретимся, — заминка и обращение к бойцам. — Парни, внимание! Уходим!

Прихватив добычу, боевики начали организованный отход, а Сумароков, про которого все забыли, посмотрел на вожака налетчиков, и тот это почувствовал. На краткий миг он остановился рядом с Вовчиком и спросил его:

— Охрана, а ты-то меня хоть понял?

— Не знаю, — выдавил из себя охранник.

— Эх, что же вы за люди такие, — поправив черную маску, сказал налетчик и направился вслед за своими бойцами. — Талдычишь вам очевидные вещи, а вы словно ежики в тумане, блуждаете в полутьме и ничего не видите…

Вовчик проводил его взглядом и впервые за долгие годы задумался, и чувствовал он себя при этом так, словно проиграл бой за титул чемпиона мира. Он будто потерял что-то и упустил мечту. И по этой причине в его душе царили два чувства, обида и стыд.

Впрочем, к тому моменту, когда приехала полиции, а вместе с ними нагрянули вездесущие телевизионщики, он уже был норме, и смог дать показания. Спокойно, размеренно, четко и с описанием каждой мелочи, которую он увидел, услышал и смог запомнить.

Московская область. Весна 2014-го.

— Огонь!

Человек на экране ноутбука посмотрел в камеру, и я подумал, что не похож на самого себя. Впрочем, это и неудивительно. На лице черная маска, за спиной автомат, в руках пистолет, движения резкие и стремительные, а поступки непредсказуемы. Таким меня видели все, кто смотрел сюжет про налет на "Синюю птицу" в интернете. А в повседневной жизни я спокойный и выгляжу очень мирно. Хмурый только, люди говорят, но не опасный.

Это хорошо, так и должно быть, ибо, чем меньше я привлекаю к себе внимания, тем лучше. Мне слава не нужна, я за ней не гонюсь и в выборах участвовать не собираюсь. Поэтому на первый план выставляю Лопарева, старшего Трубникова или Гомана — им терять нечего, и потому они сознательно идут на риск, а Егор Нестеров обязан оставаться в тени. Ведь не они, а я решаю, куда нанесет свой следующий удар боевой элемент нашей структуры, и только мне известны места всех схронов с оружием и деньгами.

Прерывая просмотр, я отодвинул ноутбук, закурил и подошел к окну, из которого открывался вид на окраины городка Луховицы. Первая сигарета за день слегка затуманила голову, но вскоре меня отпустило, и я задумался.

Итак, за две недели проведены три дерзкие операции: уничтожена группировка Гоги Чкаловского, получено оружие и пополнена казна. Это успех и на "разборе полетов", который прошел несколько дней назад, соратники очень удивлялись тому, с какой легкостью у нас все выходит. А я отмалчивался, поскольку мне все ясно и понятно. Система прогнила и не способна адекватно и своевременно реагировать на чрезвычайные ситуации. Вот в чем основной секрет нашего успеха, и как типичный пример этого можно вспомнить похищение оружия со складов.

По нормативным документам вооружение с военных складов, которые обнесены стенами с колючей проволокой, имеют сигнализацию и охраняются караулом, получить очень сложно. Для этого необходима завизированная в штабе военного округа заявка, к которой прилагаются накладные из этого же самого штаба. После чего в сопровождении военных автоинспекторов, специального караула и контрразведчика на склад отправляется автоколонна, и одновременно с этим о предстоящей перевозке ставятся в известность местные органы правопорядка и ФСБ. Далее, по прибытии автоколонны в часть, проверяются-визируются все документы и на складе собираются ответственные лица: начальник склада, дежурный по части, местный контрразведчик, дежурный по парку и дополнительный караул с разводящим или начкаром. Командир части еще раз всех проверяет-инструктирует, дает отмашку и только после этого начинается выдача боеприпасов и вооружения.

В общем, мышь не проскочит.

Но на деле все гораздо проще. Офицеры в части полностью зависят от командира, в нашем случае они зависели от полковника Денежкина, который мог вышвырнуть на гражданку практически любого своего подчиненного. Поэтому его приказы воспринимались без споров, и никто из немногочисленных офицеров и прапорщиков, которые находились на территории части в субботний вечер, не попытался оспорить его приказ или хотя бы позвонить в штаб округа. "Мне что, больше всех надо?" — примерно так подумал каждый. Да и если бы тот же самый дежурный по в/ч 80906 капитан Сергеев позвонил в Москву, то что бы ему это дало? Ничего, ибо там тоже выходной и дежурный по штабу, самый обычный офицер, десять раз подумал бы над тем, а стоит ли беспокоить высокое начальство, когда оно уже на отдыхе. Да-да, именно так, к моему великому огорчению за наши доблестные Вооруженные Силы, и обстоят дела в современной российской армии. А если бы дежурный по штабу все же поднял тревогу, то пока кинулись проверять доклад Сергеева, искать крайних и разбираться, кто разрешил отгрузку оружия и боеприпасов, мы были бы уже очень далеко.