Айзек Азимов - Приход ночи

Да, вот и она. На краю неба, чуть левее Трея. А может, это она – Трей, а другое солнце – Патру.

Ну да какая разница, кого как зовут. Неважно, кто есть кто. Главное, что вместе они – Трей и Патру. А большое солнце – Онос. А еще три солнца где-то в другом месте, раз я их не вижу. А меня зовут…

Теремон.

Правильно. Я – Теремон.

Но ведь есть еще и номер. Он нахмурился и стал припоминать свой фамильный код, номер, который знал всю свою жизнь. Но какой же он? Какой?.

Точно.

Я – Теремон 762-й.

Потом сама собой пришла более сложная мысль: я – Теремон 762-й из «Хроники Саро».

Эта формулировка почему-то успокоила Теремона, хотя и была полна загадок.

Саро? «Хроника»?

Он ведь знает, что означают эти слова. Сейчас, сейчас… Он пропел их про себя. Саро-саро-саро. Хроника-хроника-хроника. Хроника Саро.

Может, стоило бы немного пройтись. Теремон сделал нетвердый шаг, другой, третий. В ногах чувствовалась некоторая слабость. Оглядевшись, он увидел, что стоит на склоне холма где-то за городом. Увидел дорогу, кусты, деревья, озеро слева от себя. Некоторые кусты и деревья были поломаны – ветки болтались, как вывихнутые, или валялись рядом на земле, словно здесь недавно прошла целая компания великанов.

Позади стояло огромное здание с круглой верхушкой – из дыры в крыше шел дым. Снаружи оно было совсем черное, будто обгоревшее, хотя каменные стены и выдержали натиск огня. На ступеньках у входа валялось несколько человек в неловких позах, будто брошенные куклы. Еще несколько лежало в кустах и вдоль дорожки, ведущей вниз. Некоторые чуть-чуть шевелились, но большинство лежало смирно.

Теремон взглянул в другую сторону и увидел на горизонте башни большого города. Над ним висела тяжелая пелена дыма; Теремон прищурился, и ему показалось, что он различает языки огня, вырывающегося из окон верхних этажей, хотя некий трезвый голос внутри говорил ему, что этого нельзя разглядеть на таком расстоянии. Должно быть, город в нескольких милях отсюда.

Город Саро, вспомнил вдруг Теремон.

Тот, где «Хроника».

Я там работаю. И живу.

Я – Теремон. Теремон 762-й. Из «Хроники Саро».

Он медленно покачал головой из стороны в сторону, как делает раненый зверь, стараясь прогнать из нее туман и оцепенение. Его бесило, что он не может четко думать, не может свободно распоряжаться хранилищем своей памяти. Яркий свет Звезд стеной стоял у него в голове, не пуская его в собственную память.

Однако кое-что постепенно прояснялось. Цветные зазубренные осколки прошлого плясали у него в мозгу с маниакальной энергией. Теремон сделал усилие, чтобы удержать их на месте и рассмотреть.

Тогда перед ним всплыла комната. Его комната, заваленная бумагами, журналами, с парой компьютеров и коробкой, где лежали не отвеченные письма. Еще одна комната – с кроватью. Маленькая кухня, которой он почти не пользовался. Это квартира Теремона 762-го, подумал он, известного обозревателя «Хроники». Сейчас Теремона нет дома, дамы и господа. В настоящий момент Теремон стоит рядом с руинами университетской обсерватории, пытаясь понять…

Руины… Обсерватория…

– Сиферра? – воскликнул он. – Сиферра, где вы?

Ответа не последовало. Интересно, кто такая Сиферра. Должно быть, он ее знал до того, как руины стали руинами. Ее имя вдруг всплыло, пуская пузыри, из глубин его недужного мозга.

Теремон сделал еще несколько нетвердых шагов. Чуть ниже его на склоне под кустом лежал человек. Теремон подошел к нему. Тот лежал, закрыв глаза. В руке он держал обгоревший факел, длинный балахон был порван.

Спит? Или умер? Теремон осторожно потрогал его ногой. Умер. Странно, что везде валяются мертвые. Такого как будто обычно не бывает? А вон там перевернутая машина, тоже как будто мертвая – лежит, беспомощно задрав колеса к небу, и грязный дым идет изнутри.

– Сиферра? – снова позвал Теремон.

Случилось что-то ужасное… это ясно, хотя все остальное совсем не ясно. Теремон снова присел и сжал руками голову. Обрывки памяти, которые скакали там раньше, теперь двигались медленно – не откалывали больше бешеную пляску, а величественно плыли, словно айсберги в Великом Южном океане. Если бы он только мог совместить эти дрейфующие куски воедино, сложить из них картину, которая имела какой-нибудь смысл…

Теремон перебрал в уме то, что уже сумел восстановить. Свое имя. Название города. Названия шести солнц. Газета. Квартира.

Последний вечер…

Звезды…

Сиферра – Биней – Ширин – Атор: имена…

Одно внезапно начало соединяться с другим.

Обрывки недавнего прошлого стали наконец складываться. Но особого смысла в них пока что не наблюдалось, поскольку отдельные гроздья воспоминаний не имели связи друг с другом, а Теремон не мог разместить их в нужном порядке. Чем больше он старался, тем больше все путалось. Поняв это, он оставил свои старания.

И сказал себе: успокойся. Пусть все идет естественным путем.

Он понимал, что пережил серьезную умственную травму. Хотя на голове не было ни ссадин, ни шишек, мозг явно каким-то образом пострадал. Какой-то карающий меч рассек его память на тысячу частей, и теперь они путаются и мешаются, словно кусочки трудной головоломки. Но он с каждым мигом поправляется. С каждым мигом восстанавливается его мозг, его личность и заново складывается Теремон 762-й из «Хроники Саро».

Будь спокоен. Жди. Пусть все идет естественным путем.

Он сделал вдох, задержал его и медленно выдохнул. Снова вдохнул. Пауза, выдох. Вдох, пауза, выдох. Вдох, пауза, выдох.

Теперь он вспоминал. Внутренним взором он увидел обсерваторию изнутри. Был вечер. Только одно маленькое солнце светило в небе – Довим, так оно называется. Та высокая женщина – это Сиферра. Толстяк – Ширин, а молодой серьезный человек – Биней, свирепый старик с белой, как у патриарха, гривой – знаменитый астроном, глава обсерватории. Итор? Утор? Нет. Атор.

Приближалось затмение. Тьма. Звезды.

Да-да. Теперь все сошлось воедино. Память возвращалась. Толпа у стен обсерватории, возглавляемая фанатиками в черных рясах. Апостолы Пламени – так их зовут. А один из фанатиков был с ними в обсерватории. Фолимун его имя. Фолимун 66-й.

Он вспомнил все.

Момент полного затмения. Внезапное наступление ночи. Мир вошел в Пещеру Тьмы.

Звезды…

Безумие – вопли – толпа…

Теремон содрогнулся при этом воспоминании. Орда обезумевших, перепуганных жителей Саро разнесла тяжелую дверь, ворвалась в обсерваторию, топча друг друга в стремлении уничтожить нечестивые приборы – и нечестивцев-ученых, отрицавших существование богов.

Теперь, когда воспоминания хлынули потоком, Теремон почти жалел, что освободил их. Шок, который он испытал в первый миг, когда увидел сияние Звезд – боль, вспыхнувшая в голове – странные и жуткие сгустки холодной энергии, занимавшие все поле его зрения. А потом нахлынула толпа – безумный миг – попытка спастись бегством – Сиферра рядом, Биней где-то возле, а толпа смыкается вокруг, как река в разливе, разделяя их, разбрасывая в разные стороны…