Артур Кларк - Не дай наступить ночи

Эти испытания истощили человечество — один за другим города умирали, и их поглощала пустыня. С уменьшением численности населения началась миграция, в итоге которой Диспар стал последним и величайшим из городов.

Многие из этих перемен миновали нас, однако и нам пришлось выдержать сражение — сражение с пустыней. Естественное препятствие, создаваемое годами, не было достаточным, и прошли многие тысячи лет, прежде чем мы окончательно обеспечили свою безопасность. Глубоко под Лисом находятся машины, которые будут снабжать нас водой, пока существует планета, ведь океаны все еще здесь, они лишь отделены от нас толщей земли.

Такова наша история. Как видишь, даже в древние века у нас было мало общего с горожанами, хотя у нас были общие дела, мы никогда не враждовали и многие из наших лучших ученых — бывшие горожане. С угасанием и разрушением городов прекратилось воздушное сообщение. Оставался один путь в Лис — транспортная система из Диспара. Четыре миллиона лет тому назад она была закрыта по взаимному соглашению. Но мы помним о Диспаре, и я не знаю, почему у вас забыли о Лисе. — Серани с некоторой горечью усмехнулась:— Диспар удивил нас. Мы ожидали, что он разрушится вслед за другими городами, однако он достиг стабильного состояния и, видимо, будет пребывать в нем долгие-долгие годы. Мы восхищаемся культурой Диспара и все же рады за тех людей, кто пожелал покинуть его и смог это сделать. Из Диспара ушло гораздо больше людей, чем ты думаешь, и почти все они были выдающимися личностями.

Алвина удивило, с какой уверенностью Серани излагает факты, и его покоробило ее отношение к Диспару.

Его-то путешествие нельзя было назвать бегством.

Послышались удары колокола. Пробило шесть раз, и когда затих последний звук, Алвин проговорил: «Я должен вернуться в Диспар. Меня ждет Рорден».

Серани задумчиво посмотрела на него. Затем она встала и направилась к лестнице.

— Подожди, пожалуйста. Мне нужно уладить кое— какие дела, а у Теона, я знаю, есть множество вопросов к тебе.

Она ушла, и некоторое время поток вопросов Теона не давал Алвину ни о чем подумать. Теон слышал о Диспаре и видел записи о городах в период их расцвета, однако не мог представить себе, как живут горожане. Многие вопросы удивляли Алвина, пока он не понял, что его незнание Лиса Теона удивляет еще больше.

Вскоре вернулась Серани, по выражению лица которой трудно было о чем-либо догадаться.

— Мы говорили о тебе, — сказала она, не объясняя, кем были эти «мы». — Если ты вернешься в Диспар, о пас узнает весь город. Что бы ты ни обещал, это перестанет быть секретом.

Алвин почувствовал беспокойство. Серани, должно быть, поняла его мысли, поскольку следующие слова были успокаивающими.

— Мы не хотим насильно задерживать тебя здесь, но так как ты возвращаешься в Диспар, нам придется стереть из твоей памяти все, что ты узнал о Лисе. — Мгновение она колебалась. — Раньше такой необходимости никогда не возникало: все твои предшественники приходили сюда, чтобы остаться.

Алвин задумался.

— Что из того, — сказал оп, — что Диспар вновь узнает о Вас? Я уверен, что так будет лучше для обеих рас.

Серани нахмурилась:

— Мы так не думаем. Если открыть ворота, наши земли наводнят искатели сенсаций и просто любопытные. При нынешнем положении вещей твоим соотечественникам лучше не появляться у нас.

Алвин почувствовал, как внутри у него растет раздражение.

— Это неправда, — спокойно сказал он. — Немногие из нас когда-либо пожелают покинуть Диспар. Если вы позволите мне вернуться, для Лиса все останется по-прежнему.

— Это решаю не я, — ответила Серани, — однако я все передам Совету, когда он соберется, а это будет через три дня. Пока же оставайся нашим гостем, а Теон покажет тебе нашу страну.

— Я бы с удовольствием согласился, — сказал Алвин, — но меня ждет Рорден. Он знает, где я, и если я сразу не вернусь, может случиться непредвиденное.

Серани улыбнулась.

— Мы думали об этом, — призналась она. — Сейчас наши люди работают над проблемой, посмотрим, удастся ли им кое-что сделать для тебя.

Алвин вновь почувствовал раздражение, как он не догадался о столь очевидной вещи? Он знал, что инженеры прошлого строили на века — доказательством было его путешествие в Лис, и все же был поражен, когда на экране видеофона появились знакомые очертания комнаты Рордена.

Хранитель записей сидел за столом. Когда он увидел Алвина, его глаза загорелись.

— Не ожидал тебя так рано, — сказал он с видимым облегчением. — Мне тебя встретить?

Пока Алвин колебался, Серани сделала шаг вперед, так чтобы Рорден увидел ее. Его глаза расширились.

Серани положила руку на плечо Алвина и заговорила. Когда она закончила, Рорден некоторое время молчал.

— Я постараюсь, — наконец произнес он. — Как я понимаю, выбор лежит между тем, чтобы послать Алвина домой под определенной формой гипноза или же без нее. Однако я могу обещать, что даже узнав о вашем существовании, Диспар по-прежнему будет вас игнорировать.

— Мы это учтем, — сказала она с ноткой досады, которую Рорден мгновенно уловил.

— А я? — спросил он с улыбкой, — теперь я знаю столько же, сколько Алвин.

— Алвин еще мальчик, — быстро ответила Серани, — а вы занимаете пост столь же древний, как и сам Диспар. Лис уже обращался к Хранителю записей, и, как видите, все осталось в тайне.

Рорден внешне никак не проявил своего беспокойства, а просто сказал:

— Как долго вы собираетесь задерживать Алвина?

— Самое большее — пять дней. Совет соберется через три дня.

— Хорошо. Итак, следующие пять дней Алвин чрезвычайно занят со мной историческими исследованиями. Такое уже случалось, но если позвонит Джезерак, нам придется туго.

Алвин рассмеялся.

— Бедный Джезерак! Я, кажется, потратил полжизни на сокрытие от него разных вещей.

— Это тебе удавалось в гораздо меньшей степени, чем ты думаешь, — заметил Рорден с некоторым смущением. — Тем не менее, я думаю, что возникнут трудности. Алвин, смотри, не дольше пяти дней!

Когда изображение исчезло, Рорден некоторе время сидел, глядя на погасший экран. Он всегда подозревал, что сеть междугородной связи все еще существует, однако ключ к ее использованию утерян и вряд ли когда найдется. Мысль о том, что даже сейчас в заброшенных городах могут впустую звонить видеофоны, вызывала странное чувство. Может быть, наступит время, когда то же произойдет с его собственным аппаратом, и не будет больше Хранителя записей, и некому будет ответить неизвестному абоненту.

Рорден почувствовал страх. Только сейчас он понял грандиозность происходящего. До сих пор Рорден не очень-то задумывался о последствиях своих действий. Собственные исторические интересы и привязанность к Алвину служили достаточным мотивом для того, что он делал. Несмотря на свое одобрение и поддержку действий Алвина, он никогда не верил что подобное может произойти. Хотя он и был на века старше, воля юноши всегда была сильнее его собственной. Теперь было уже слишком поздно что-либо предпринимать. Рорден чувствовал, что происходящие события ведут его к финалу и этими событиями он уже не в силах управлять...