Айзек Азимов - Роботы утренней зари

– Сколько у вас роботов, Глэдис? Не считая Джандера.

Глэдис помолчала, как бы подсчитывая.

– Двадцать. Пять в доме, пятнадцать снаружи. Роботы свободно ходят между моим домом и домом доктора Фастальфа, так что при беглом взгляде не всегда скажешь, мой это робот или его.

– Ага, – сказал Бейли. – А поскольку в доме доктора Фастальфа пятьдесят семь роботов, это означает, что всего их семьдесят семь. Есть здесь еще дома, чьи роботы смешиваются с вашими?

– Здесь нет, – сказал Фастальф, – других домов, достаточно близких, чтобы такое практиковалось. Да и вообще, такой практики нет. Я и Глэдис – особый случай, потому что она не аврорианка, и потому, что я несу… некоторую ответственность за нее.

– Даже и в этом случае – семьдесят семь роботов, – сказал Бейли.

– Да. Ну и что?

– Это значит, что семьдесят семь движущихся предметов, каждый и которых, в общем, похож на человека; вы привыкли к ним и не обращаете на них особого внимания. Не могло ли случиться, Глэдис, что в дом проник посторонний человек? Еще один движущийся предмет, похожий на человека, и вы не обратили на него внимания.

Фастальф хихикнул, а Глэдис серьезно покачала головой.

– Илия, сразу видно, что вы с Земли. Вы думаете, что кто-то, даже доктор Фастальф, может подойти к моему дому, и роботы не известят меня об этом? Я могу не обратить внимания на человека, приняв его за робота, но роботы не могут. Я встретила вас на пороге, потому что мои роботы информировали меня о вашем приближении. Нет, я была одна. Как и на Солярии, когда убили моего мужа.

– Здесь другое дело, Глэдис, – мягко перебил Фастальф. – Ваш муж был убит тупым предметом. Для этого было необходимо физическое присутствие убийцы, и если никого не было, кроме вас, это было серьезно. В данном же случае, Джандер был выключен тонкой словесной программой. Физическое присутствие тут не нужно, а ваше не имело значения, потому что вы не знаете, как заблокировать мозг человекоподобного робота.

Они оба посмотрели на Бейли: Фастальф – насмешливо, Глэдис – печально. Бейли раздражало, что Фастальф как бы юмористически смотрит на крушение как своего, так и его, Бейли, будущего. Кто на Земле стал бы по-идиотски смеяться в такой ситуации?

– Незнание еще ничего не означает, – медленно сказал Бейли. – Человек мог разговаривать с Джандером и неумышленно вызвать умственное замораживание.

Руки Глэдис взметнулись в крайнем волнении.

– Я этого не делала, даже случайно. Меня не было с ним, когда это случилось. Не бы ло . Я разговаривала с ним утром. Он был совершенно нормальным. Через несколько часов я позвала его, но он не пришел. Я пошла за ним, он стоял в обычной позе и казался вполне нормальным, но не ответил мне. И вообще не отвечал с тех пор.

– Может быть, вы сказали что-то, что привело его к умственному замораживанию, но не сразу, а, скажем, через час?

– Это абсолютно невозможно, – вмешался резко Фастальф. – Замораживание либо есть, либо его нет. Прошу вас, не изводите Глэдис. Она не способна вызвать замораживание сознательно, а сделать нечаянно – абсолютно немыслимо.

– Но так же немыслим и случайный позитронный сдвиг, о котором вы говорили?

– Не так же.

– Обе альтернативы исключительно неправдоподобны. Какая же разница в немыслимости?

– Очень большая. Я бы сказал, больше, чем между простым электроном и всей Вселенной в пользу сдвига.

Некоторое время все молчали. Потом Бейли сказал:

– Доктор Фастальф, вы говорили, что пробудете здесь недолго.

– Я уже пробыл слишком долго.

– Тогда, может, вы уйдете?

Фастальф приподнялся.

– Зачем?

– Я хотел бы поговорить с Глэдис наедине.

– Мучить ее?

– Я должен допросить ее без вашего вмешательства. Наше положение слишком серьезно, чтобы думать о вежливости.

– Я не боюсь мистера Бейли, доктор, – сказала Глэдис и задумчиво добавила: – если его невежливость перейдет границы, мои роботы защитят меня.

Фастальф улыбнулся.

– Ну, что ж, прекрасно. – Он встал и протянул ей руку, которую она быстро пожала. – Я хотел бы, чтобы Жискар остался здесь для общей защиты, а Дэниел пусть будет в соседней комнате, если он не против. Не дадите ли вы мне одного из ваших роботов, чтобы проводить меня до дома?

– Конечно, – сказала Глэдис, поднимая руку. – Вы, я думаю, знаете Пандиона?

– Да! Надежный эскорт. – Он вышел, а робот пошел следом.

Бейли посмотрел на Глэдис. Он не знал, убедит ли ее говорить, но в одном был уверен: пока доктор Фастальф был здесь, она не сказала бы всей правды.

Наконец, Глэдис подняла глаза и тихо спросила:

– Как вы, Илия? Как себя чувствуете?

– Хорошо, Глэдис.

– Доктор Фастальф говорил мне, что поведет вас по открытому пространству и постарается, чтобы вы постояли некоторое время в самом плохом месте.

– Вот как? А зачем? Ради шутки?

– Нет, Илия. Я говорила ему, как вы реагируете на открытое пространство. Помните, как вы ослабели и чуть не упали в пруд?

Илия быстро тряхнул головой. Он не мог отрицать, что помнит этот случай, но ссылку на него не одобрял и сказал ворчливо:

– Такого больше не случится. Я усовершенствовался.

– Но доктор Фастальф сказал, что хочет проверить вас. Все прошло хорошо?

– Более или менее. Я не падал.

Он вспомнил эпизод на борту корабля, когда садились на Аврору. Там было другое дело, упоминать сейчас об этом не стоило. Он сказал, меняя тему разговора:

– Как мне называть вас здесь?

– Вы же звали меня Глэдис.

– Может быть, это неудобно? Я мог бы сказать – миссис Дельмар…

Она резко прервала его:

– Я не пользуюсь этим именем с тех пор, как приехала сюда. Пожалуйста не зовите меня так.

– А как вас зовут аврорцы?

– Глэдис с Солярии, но это указывает, что я здесь чужая, и это мне тоже не нравится. Я просто Глэдис. Это не аврорское имя, я сомневаюсь, чтобы на планете была еще одна Глэдис, так что одного имени достаточно. И я по-прежнему буду звать вас Илия, если вы не возражаете.

– Не возражаю.

– Подать чай?

Бейли кивнул.

– Я не знал, что космониты пьют чай.

– Это не земной чай. Это растительный экстракт, приятный и ни в коей мере не вредный. Мы называем его чаем.

Она подняла руку, и Бейли заметил, что рукав плотно охватывал запястье и соединялся с тонкими телесного цвета перчатками. Она все еще выставляла минимум тела в его присутствии, уменьшая возможность инфекции.

Ее рука оставалась поднятой не дольше секунды, через несколько секунд робот принес поднос. Робот был даже более примитивным, чем Жискар, но ловко расставил чашки налил чай, подал маленькие сэндвичи и мелкое печенье.

– Как вы это делаете, Глэдис? – с любопытством спросил Бейли. – Вы только поднимаете руку, а робот уже знает, чего вы хотите.