Александр Борянский - Время покупать черные перстни

— Врешь ты все! — весело говорил Рыжик Ваське, рассказывавшему о школе котовоздухоплавания.

— Нет, не вру! — говорил Васька Утюгов. — Я сам уже летал. Взлетел и ка-а-ак полетел!

Рыжик, совершенно рыжий щенок, у которого даже глаза были рыжими, снова рассмеялся.

— Подожди, вот дождь закончится, я тебе покажу! — обиделся Васька.

— А что, под дождем боишься? — хихикнул щенок.

— Дождь — это нелетная погода, — объяснил котенок.

— Ну-ну, космонавт! — Рыжик развеселился не на шутку, а Васька все больше и больше обижался. Конечно, любому было бы обидно, если бы он говорил правду, а ему не верили.

Неожиданно сквозь тучи выглянуло солнышко. Дождь утих, и стало светло.

— Ну давай, вылетай! — Рыжик выпрыгнул из конуры и внимательно посмотрел на небо. — Погода уже летная!

Васька прошелся, по мокрой земле и огляделся по сторонам.

— Мне нужна взлетная тропинка, — сказал он Рыжику.

— А где я тебе ее возьму?! — удивился щенок.

— Ладно, попробую по этой. — Васька подошел к дому, остановился на дорожке, ведущей к воротам, разбежался и подпрыгнул.

— Ух ты!!! — вырвалось у щенка, когда он увидел, как котенок перелетел высокие зеленые ворота.

Потом раздался звон железа, а еще через минуту во двор вполз Васька, наполовину выкрашенный в коричневый цвет.

— Ты чего? — испугался щенок.

— А! — махнул лапой котенок. — Там еще одни ворота были, покрашенные, вот я в них и врезался…

— Молодец! — восхищенно сказал Рыжик. — Ты так красиво взлетел! Вот бы и мне научиться летать!

— Нет, ты не сможешь! — уверенно сказал Васька. — Если бы ты был котенком, а так…

Щенок обиженно посмотрел на друга, но промолчал.

Прошли дожди, и на кошкодроме снова начались уроки котовоздухоплавания. Из восьми учеников кота Орлова только Моськин никак не мог взлететь. Он уже метров на десять удлинил взлетную тропинку, сломав несколько кустов орешника и елочку в конце тропинки. Остальными котятами учитель был доволен: взлетали они неплохо, а некоторые научились уже и приземляться. Правда, теперь ветки на многих деревьях вокруг поляны были поломаны, а листья и иголки оборваны и струшены, но это не очень огорчало кота Орлова. Главное то, что росла талантливая кошачья молодежь, которая могла не только за мышами охотиться, но и летать!

— Давайте-ка еще раз по взлету и посадке, а потом переменка! — объявил кот Орлов, стоя на своем учительском крыльце. — Петров!

Петров вышел на тропинку, разбежался и легко взлетел, с довольной улыбкой оглядываясь на учителя и соучеников.

— Отлично, Петров! — учитель довольно потер лапы. — А теперь посадка на поляну.

Все котята, как маленькие самолетики, взлетали и садились, только белый в бурых пятнах Моськин опять не смог оторваться от земли. Он пробежался по тропинке и с треском исчез в зарослях орешника.

— Молодцы! — сказал Орлов. — Завтра начнем изучать ночные полеты! Нам поможет мой старинный друг филин Филя.

Вечером в гости к учителю пришел Васька Утюгов.

— Заходи-заходи! — обрадовался неожиданному гостю кот Орлов. — Сейчас молочка выпьем!

Они сели за стол. Орлов зажег свечу. Ее пламя осветило и старый кованый сундук, стоявший под стенкой, и часы с выглянувшей на шум кукушкой, и самого учителя, державшего в лапах кувшин молока.

— А где же мои чашки? — сам себя спросил кот Орлов. — А! На подоконнике! Ну, рассказывай, как твои дела!

— Хорошо, — застеснялся Васька, — уже немножко летаю…

— Почему немножко? Ты отлично летаешь! Ты — мой лучший ученик! — с гордостью произнес Орлов.

Васька довольно улыбнулся и пошевелил усиками.

— Учитель, я хотел у вас спросить…

— Спрашивай, не стесняйся! — кот Орлов пододвинулся поближе к ученику и наклонил голову, чтобы лучше слышать Ваську.

— Вы же знаете, что я дружу со щенком…

— Знаю, ты говорил об этом.

— А можно ему тоже прийти на уроки котовоздухоплавания? Он так хочет научиться летать! — Васька Утюгов жалобно посмотрел в зеленые глаза учителя.

— Нет, — грустно покачал головой старый кот. — У нас же школа котовоздухоплавания, а не собаковоздухоплавания. Я думаю, что все коты будут против. Да и зачем собаке летать?! Чтобы котам и в небе от нее покоя не было? Ты знаешь, как я взлетел в первый раз?

— Нет.

— Я в то время тоже жил в Киселевке, во дворе у Орловых. А за мной каждый день гонялся наш дворовый пес Дружок. Загонит на дерево или на забор и лает до вечера, пока ему кость не кинут. Как-то он снова за мной погнался, и так я захотел от него удрать, что через забор прыгнул и не приземлился. Долго не мог понять, что случилось, а потом смотрю — а я уже над лесом лечу. Приземлился я тогда в другой деревне и только утром вернулся домой. А Дружок снова за мной. Я разбежался, прыгнул вверх и взлетел. Полетал над деревней и с неба Дружку на спину упал. Как он испугался! Целый день из конуры не выходил. И меня больше не трогал.

— Но ведь Рыжик хороший, он за котами не гоняется, — снова вспомнил о щенке Васька.

— Я верю, что он хороший, — задумчиво сказал учитель, — но все коты будут против того, чтобы котята учились вместе со щенками. Если хочешь, научи его сам. У тебя должно получиться.

Поздно вечером котята собрались на кошкодромной поляне для ночных полетов. Было темно и тепло. По небу прохаживался месяц, с интересом поглядывая вниз.

Скрипнула дверь, и на крыльце появился кот Орлов.

— Что-то Фили долго нет! — негромко сказал он.

— Ка-ак э-это не-эт? — донеслось с поляны. — Я-а у-уже полчаса тебя жду-у!

— А чего ж ты не постучал? — удивился кот.

— Я-а ду-умал, что ты меня позовешь. Ну-у ладно. Начнем?

Филин забрался на крыльцо, и в темноте засветились его желтые глаза. Он хлопнул крыльями, и все котята замолчали.

— Не-эт ничего интересней ночны-ых полетов! — начал Филя. — Сначала я ска-ажу-у вам, чем ночны-ые полеты лучше дневных. Во-первых: ночью-у ничего не видно! Во-вторых: ночью почти никто не летае-эт и в-третьих: ночью никто не видит, как и куда летишь ты, а э-это значит, что ночью-у можно летать как у-угодно и ку-уда угодно. Можно летать сверху вниз, можно снизу вверх, можно…

— Филя! — перебил его кот Орлов. — Ну чему ты учишь!

— Ну-у хорошо. Очень важно во вре-емя ночны-ых полетов петь песни или шуметь, чтобы тебя слышали и что-обы в тебя никто не врезался. Мы, филины, например, когда летим, всегда говорим: «у-у, у-у, у-у». Вы можете говорить все, что хотите. Например, «алло-алло-алло» или «гав-гав-гав».

— Проще «маяу-маяу-маяу», — подсказал учитель.

— Тоже не-эплохо! — согласился Филя. — А теперь давайте полетаем. Сейчас все взлетим и соберемся над теми соснами, там, где я буду подавать сигнал «у-у, у-у, у-у».